Сборник статей и интервью 2009г (v1.22) - Борис Кагарлицкий

Между тем игра по правилам обернулась очередным снижением вертикальной мобильности. Игра без правил куда более рискованна, но она дает шанс новичку. Чем более стабилен капитализм, тем ниже шансы прорваться наверх. Карабкаться в индивидуальном порядке можно, иногда даже это приводит к успеху. Но социальный лифт отключен и сдан в металлолом как пережиток вредных социалистических экспериментов.

Ситуацию усугубил нынешний кризис. Жизненные перспективы молодого поколения резко меняются - вопрос о том, как быстро подняться наверх, сменяется другим - как удержаться от стремительного падения вниз. Культура, связывающая молодость с богатством и успехом, теряет привлекательность, а ее обещания выглядят заведомым обманом и издевательством. «Гламур» постепенно становится ругательным словом. Бутики привлекают своими витринами, которые очень красиво разбиваются, если бросить в них кирпич. Дорогие машины особенно интересны тем, что долго и хорошо горят.

Массами овладевают обида и гнев.

Сугубо внешним, но весьма точным показателем изменения стиля оказывается новая мода, распространяющаяся среди молодежи на Западе. Одежда вновь становится подчеркнуто скромной, пестрота и разноцветье нередко воспринимается как дурной вкус. Чем радикальнее политические взгляды, тем больше доминируют цвета ночи. Добровольное однообразие тысяч темных свитеров, курток и шарфов производит угрожающее впечатление на демонстрациях анархистов «Черного блока», неизменно заканчивающихся разгромом модных бутиков.

Изменившееся время требует новой культуры и идеологии. Поколение 2010-х годов начинает формироваться уже сегодня. Либеральные идеи вряд ли окажутся для него привлекательными. Вопрос лишь в том, кого в этом поколении окажется больше - левых или фашистов.

© 2007-2009 «Русская жизнь»

ГОНКИ НА СПУСК

При рыночной экономике государство заинтересовано, чтобы народ жил плохо.

В Латвию по приглашению организаторов гуманитарного семинара Seminarium Hortus Humanitatis приехал директор российского Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. В минувшую субботу он принял участие в конференции в Даугавпилсской думе на тему "Человек. Город. Культура". Гость выступил с актуальнейшей темой "Мировой экономический кризис и локальные проблемы".

Накануне "Вести Сегодня" встретилась с экспертом, чтобы задать вопрос, который давно нам не дает покоя: в мире огромное количество аналитических институтов и экспертов. Это все неплохо оплачиваемая публика. Как же они проморгали кризис?

Страх плохих новостей

- Наш доклад о надвигающемся кризисе был опубликован еще в апреле 2008 года, но мы его готовили полгода. Коллеги из Транснационального института в Голландии работали по этой теме еще раньше. Траектория кризиса была четко предсказана. Наш сценарий полностью подтвердился, даже по срокам. Дело не в том, что мы такие прозорливые. На самом деле это даже не математика, это арифметика.

- Но почему таких предостережений не сделали экономисты, которые работают на государство?

- Их можно упрекнуть в политической ангажированности: чиновники воспринимают негативно плохие прогнозы. Но более интересный вопрос - почему кризис пропустили бизнес-аналитики, работавшие на крупные корпорации?

Когда цены на нефть поднялись до пика - 147 долларов за баррель, мы предсказывали: слишком дорогая нефть подорвет мировую экономику, прежде всего ее реальный сектор. Фондовый рынок в России в тот момент тоже поднялся до верхней точки, и все, кто хотел сохранить свои деньги, должны были свои акции продавать. А бизнес-аналитики, которые работали на крупнейшие инвестиционные фонды в России, дружно говорили: покупать, покупать, покупать! В результате эти ребята, которые получают за свои советы сотни миллионов долларов, ввели своих хозяев в многомиллиардные убытки. Почему? Ответ простой: бизнес-аналитики в принципе давно не занимаются аналитикой, они занимаются идеологией.

Причем бизнес пронизан идеологией даже больше, чем государство! Я имею в виду крупный, корпоративный бизнес. Он построен по тем же принципам, что и государственная бюрократия: огромный, очень неповоротливый аппарат, где люди боятся дать информацию, которая расстроит начальство и будет в противоречии с общим трендом.

Заговор на позитив

- Второй этап, очень любопытный: когда кризис уже начался, аналитики пытались "заговорить" рынок, надеясь, что под влиянием позитивных обещаний он будет подниматься. Их теория рынка построена на том, что рынок - это совокупность персональных и коллективных действий, что рынок насквозь психологичен. А это не так. Психология - это то, что мы видим на поверхности. И человек так же. Вот мы говорим: у него сегодня плохое настроение. А оно вызвано объективными причинами - тучи, низкое давление, среднестатистическая склонность к депрессии выше.

Уже после краха многие аналитики начали "заклинать": главное на рынке - это доверие. Все с ног на голову! Доверие восстановится само, когда будут созданы условия для этого. Словом, попытка "уговорить" рынок, что все хорошо, тоже провалилась. А сейчас уже все делают негативные прогнозы, но не изучают глубинных причин этого процесса.

В свое время мы сделали обзор, который называется "Крах экономической аналитики", где объясняли, почему конформизм, боязнь затрагивать острые темы проникли в аналитическую литературу, так же как в прессу и пропаганду. В основе лежит, конечно, бюрократический синдром - страх перед работодателем.

Пой, ласточка, пой!

- Аналитиков, как ни странно, нанимают не за глубину, а за репутацию. А она зависит от того, как они поработали с предыдущим работодателем. Когда динамика была положительной, прогнозы аналитиков вроде совпадали с действительностью, и это всех устраивало. А люди, которые говорили неприятные вещи, оказались либо в университетах, либо в независимых институтах, таких как Транснациональный институт в Голландии, Институт глобализации в России и еще ряд аналогичных структур в некоторых странах.

Когда мы год назад предсказывали, что нефть опустится до 40 долларов, как на нас накинулся минэкономразвития! И понятно почему. Ведь бюджет сверстывали под 70 долларов. Но если чиновники в глубине души даже были согласны с нашей цифрой, то это означало, что надо закрывать какие-то программы, сокращать финансирование и кадры. Они просто боялись дестабилизировать аппарат.

- Получается, Борис, что причины кризиса надо искать в чудовищном разбухании бюрократии, которая стала и тормозом, и непосильным бременем для мировой экономики?

Есть такая профессия: создавать проблемы людям

- Любая экономика должна поддерживать какое-то количество людей, занятых непроизводительным трудом. В принципе, это показатель высокой производительности труда. Показатель того, что общество имеет более высокие потребности и интересы, чем просто поесть и пережить зиму, как было в Средневековье. Не надо думать, что все люди, которые занимаются непроизводительным трудом, паразиты и захребетники. Но тут есть две проблемы.

Первая - структура непроизводительного труда. Как она соотносится с реальными потребностями общества и производства? Выясняется, что она не только их не обслуживает, но он осложняет их жизнь. Куча людей на самом деле получают деньги за то, что создают проблемы другим людям. Сейчас все ругают этих бездельников. Но человек не виноват, что ему предложили такую идиотскую работу - место девятого консультанта пятого помощника. Ему платят деньги за то, чтобы он переписывал из Интернета какие-нибудь шпаргалки. Но почему он должен отказываться? Мы можем пожалеть, что у него нет более содержательной, осмысленной и благородной работы. Но виноват не он, а общество, которое за перекладывание бумажек платит неплохие деньги, а тому, кто делает полезное дело, как раз не платит.

Чем хуже народу, тем лучше государству

Вторая проблема. Весь так называемый неолиберализм - экономика свободного рынка - был построен на решении одной важной задачи. Она состояла в том, чтобы понизить заработную плату трудящимся, одновременно повышая потребление. Казалось бы, нереальная вещь. Но все очень просто: производство стало смещаться в страны с более дешевой рабочей силой.

Соответственно товары стали дешевле. Соответственно страна с самой дешевой рабочей силой (причем такой, которая не дорожает!) привлекает самые большие инвестиции. Получается, чем хуже идут дела у граждан этого государства, тем оно более привлекательно для инвестора, тем более высоко оно котируется на мировом рынке.

Поэтому главная задача государства - сделать так, чтобы жизненный уровень населения не рос, зарплата не повышалась. Возникла извращенная логика, которую западные экономисты левого направления называют "гонки на спуск". Кто ниже опустит, тот получит премию. Но выяснилось, что с китайцами конкурировать не может никто. Они не просто работают за гроши, они работают добросовестно. И гонка на спуск закончилась плачевно.