Сгореть в огне - Ника Лемад

– Обещаю, – твердо ответил Райер. Скосил глаза на Джуна. – О чем думаешь, когда вот так смотришь в окно? У тебя такой задумчивый взгляд.

Ожидал, что брат скажет о девушке, спящей в соседней комнате, но тот удивил его:

– Об Играх.

Джун часто вспоминал клановые походы. Безумный сплав монстров и людей, адреналин и сладкая дрожь азарта, от которой содрогается все тело, и которая разгоняет пульс до скорости света. Но при этом ему хорошо, он может смеяться, он может драться, вести за собой клан. Быть их стеной и щитом в потоках огня и среди молний, когда все вокруг слепнут от яркого света. И раскаленная вода окатывает шипящими брызгами сотрясающийся остров посреди разъяренной неукротимой стихии. Когда под яростный рев толпы древние чудовища рассыпаются в прах, оставляя после себя горы золота победителям. И вдали возвышаются вечные шпили Шалроссы, равнодушно взирающие на бесконечную битву.

Лицо смягчилось, он похлопал Райера по другому плечу, потом поднял голову.

– Давай прогуляем школу, как ты и хотел. Ты ляжешь спать, а я провожу Сайю и узнаю, что там с Тауртимс. Потом прокачусь в Пятый центр.

Сайя метнулась в кровать и закрыла глаза, стараясь дышать ровно. Она не совсем поняла, что услышала только что, стоя под дверью, но складывалось впечатление, что Джун и Райер готовятся к беде, которая обязательно случится. И что у Джуна серьезные проблемы, с которыми может помочь ментор, но для этого он должен вернуться. И что сам Джун должен сделать?

Когда дверь открылась, Сайя, поняв, что не сможет притворяться спящей, потянулась и сонно заморгала. Боясь, что он приглядится и заметит панику в ее глазах, повернулась чуть боком.

– Проснулась? – тихо спросил Джун. – Пора вставать, я провожу тебя в твой корпус.

– Сейчас?

– Мне нужно уехать. Да, сейчас.

* * *

Джун взял машину из штаба. Скрываться может кто угодно, только не он, поэтому и не стал придумывать сложных планов, как незаметно попасть в Пятый центр. Незаметно получится только в том случае, если кому-то в лаборатории лень будет глянуть на его точку на карте.

Свои таблетки в ящике стола он не обнаружил, даже нашел в себе силы посмеяться над уловками брата. По дороге купил еще несколько упаковок. Ни один раз проверил, что сложил их в карман своей куртки, а не оставил на сиденье машины. Не доверял сам себе. И чем дальше отъезжал от Третьего центра, тем сильнее его охватывало желание получить эти таблетки внутрь. Пока тяга не стала настолько невыносимой, что вытеснила все мысли из головы. Джун в очередной раз сглотнул полный рот слюны и съехал на обочину. Заглушил двигатель, крепко обхватил руль дрожащими пальцами, чтобы они не полезли в карман. То, что там лежало, манило так сильно, что испытывал вполне реальную физическую боль, сопротивляясь. Думал, что выпьет перед разговором с Тиеном Чарушем, но таблетки оказались сильнее его намерений.

Джун ощущал тяжелые удары сердца и прекрасно понимал, с чем связан вспотевший лоб. Видел коварную красную нить, вяжущую его сознание с упаковками в кармане. И насильно удерживал руки на руле, чтобы они были у него на виду и не пытались жить своей жизнью. Крепко сжал губы, опасаясь, что в рот обманом пролезет какая-нибудь таблетка без его ведома.

Вздрогнул от стука, поднял пустые глаза, вглядываясь в того, кто вглядывался в него по другую сторону поднятого стекла. Вира, закутанная с ног до головы так, что виднелись одни встревоженные глаза. Она что-то говорила, быстро жестикулируя, но Джун ничего не слышал, продолжая смотреть на нее как на окружающий пейзаж. Она показала опустить стекло. Он не сделал ни единого движения. Женщина дернула дверь и в салон ворвался снег и громкий голос.

– С вами все в порядке? Виар?? Вы слышите меня? Понимаете, что говорю? Вам плохо?

«Что она хочет от меня?» – отрешенно подумал Джун. Кивнул, что слышит. Незнакомка нагнулась еще ниже.

– Ваша машина стоит здесь четыре часа… Виар, с вами точно все в порядке? Может, я могу вас подвезти?

Четыре часа? Джун ошеломленно заморгал, когда до него дошло. Попытался пошевелить руками, но теперь уже руль крепко удерживал их. Пальцы примерзли. И малейшее движение отзывалось режущей болью, на оплетке руля оставались примерзшие куски его собственной кожи, кончики пальцев моментально окрасились кровью.

– Не дергайтесь! – вскричала вира. Захлопнула дверь с одной стороны и забралась в салон со стороны пассажира. – Вы что, уснули?

Она включила обогрев и стекла моментально запотели изнутри. Джун сжал зубы, когда его обдало теплой волной, лицо сразу покраснело и защипало. Следом разморозился нос, в горле запершило. Он закашлялся, пригнувшись к рукаву. Вира прижала руку к его шее, видневшейся между воротником и банданой, обжигая теплом руки, и Джун дернулся в попытке избежать прикосновения.

– Да вы ледяной! Как труп, простите за сравнение! – она сдвинула брови, размышляя, потом оглянулась назад. – Сидите так и не дергайте руками, хорошо? Пусть они сначала согреются. Я принесу вам теплой воды попить.

Джун чуть не положил голову на руль, но остановился, с опаской глядя на примерзшие руки. Еще не хватало прилипнуть туда же головой. Пальцы начало нещадно жечь. Как же его угораздило застыть в машине на четыре часа и не понять этого? Стало интересно, он съел все же таблетки или нет? Не помнил. Может, не справился с собой, наглотался и отключился? Это было самое логичное объяснение ситуации, в которой он оказался.

Внутрь снова залезла вира, обнаружившая его. С термосом. Налила в крышку воды и поднесла к губам Джуна.

– Пейте, – велела она, чуть прижимая край. Джун выпил. И чуть не застонал от тепла, разлившегося по телу. Глотнул еще. Женщина осмотрела руки. – Пробуйте понемногу поднимать пальцы.

Спасать кожу не было смысла, она вся осталась на оплетке. Концевые фаланги пальцев и часть ладоней зияли открытыми ранами. Джун потряс руками, унимая острое жжение. Подозревал, что это только начало, основная боль придет чуть позже, когда он согреется полностью. В голову пришла нелепая мысль, что теперь у него нет отпечатков пальцев, от которой он чуть не расхохотался. Сдержался, иначе незнакомка решит, что он точно тронулся умом.

Вира опять успела сбегать к своей машине и возвратилась с потрепанным коричневым саквояжем.

– Я медик, – выдохнула она в ответ на вопросительно поднятые брови Джуна. И тут ему стало не до смеха. Сжал руки, отчего аж дыхание перехватило и на глаза навернулись слезы.

– Благодарю за