Разоблаченный любовник - Дж. Уорд

В панике Глава посмотрел на Хэйверса.

— Возможно, тебе следует известить свою сестру, что она нарушает регламент…

Марисса оборвала его.

— Я ему не сестра более, так он сказал мне. Но я верю, все мы согласимся, что кровная линия неоспорима. Как и порядок рождения. — Она холодно улыбнулась. — И так случилось, что я родилась на одиннадцать лет раньше Хэйверса. Что делает меня старше, чем он. И значит, он может сесть, потому что как самый старший выживший член моей семьи, право голосовать от нашей кровной линии принадлежит мне. Или не голосовать. А в этом случае, это абсолютно точно… нет.

Хаос вырвался наружу. Абсолютный ад.

Посреди которого Рив засмеялся, хлопнув в ладоши.

— Обалденно, девочка. Ты мегакрута.

Марисса наслаждалась оказанным давлением, чувствуя чудовищное облегчение. Голосование должны быть единогласным или это глупое предложение никуда не пройдет. И благодаря ей, в большое и толстое «никуда».

— О… Боже мой, — прошептал один из присутствующих.

И будто посреди пола включили дренажё высосавший все голоса из комнаты. Марисса обернулась.

В дверях библиотеки стоял Рейдж, держа за загривок находящегося на пороге перехода парня. За ним был Вишес… и Бутч.

Глава 46

Стоя в сводчатом проходе библиотеки, Бутч прикладывал все усилия, чтобы не сильно таращиться на Мариссу, но это было трудно. Особенно потому, что она сидела рядом с Ривенджем.

Он попытался отвлечь себя, осмотревшись вокруг. На встрече, в которой она принимала участие, было полно пижонов. Боже, это выглядело как политический саммит на высшем уровне, за исключением того, что они все были разодеты в пух и прах, особенно женщины. Черт, даже у Элизабет Тейлор в шкатулке для драгоценностей ничего похожего не было.

И затем взорвалась драматическая бомба.

Парень во главе стола с опаской оглянулся, увидел Лэша, и побледнел как покойник. Медленно поднялся. Казалось, он потерял дар речи. Как и все остальные в комнате.

— Нам нужно поговорить, сир, — сказал Рейдж, пока тряс Лэша. — О внеучебных занятиях вашего мальчика.

Ривендж встал:

— Действительно, черт возьми.

Это обрубило встречу, как топор — кусок льда. Отец Лэша выскочил из библиотеки и поспешил за Рейджем, Ривенджем и мальчиком в гостиную. Он был слишком унижен. Тем временем причудливые типы встали из-за стола и начали бродить вокруг. Ни один из них не выглядел счастливым, и большинство из них стреляли суровыми взглядами в сторону Мариссы.

Бутч хотел бы научить их, как проявлять немного уважения. И учить, пока на этом уроке они не истекут кровью.

Его кулаки плотно сжались, ноздри раздулись, и он пропускал воздух внутрь, ища аромат Мариссы и поглощая его каждой имеющейся у него порой. Естественно, от ее близости его тело потеряло контроль над собой, и, твою мать, разгорячилось, возжелало. Черт, он прилагал все свои силы к тому, чтобы оставаться неподвижным. Тем более, что почувствовал ее взгляд на себе.

Когда прохладный бриз ворвался в дом, Бутч понял, что огромная парадная дверь была все еще открыта с момента их прихода. Стояла ночь, и он знал, что лучше будет уйти. Помыться. Привести себя в порядок. Также стать менее опасным, учитывая, как ужасно он хотел стереть в порошок этих снобов, с холодком смотрящих на Мариссу.

Он вышел из дома и пересек переднюю лужайку, некоторое время погулял по грязной весенней земле прежде, чем свернуть к зданию. Он остановился, подойдя к Эскалейду, потому что понял: он уже не один.

Из-за внедорожника вышла Марисса.

— Привет, Бутч.

Господи Иисусе, она была так красива. Особенно в такой близи от него.

— Привет, Марисса. — Он засунул руки в карманы кожаной куртки. И подумал, что сильно соскучился по ней. Хотел ее. Жаждал ее. И не только для секса.

— Бутч… Я…

Внезапно он напрягся, глаза сосредоточились на чем-то, что пересекало лужайку. Человек… человек с белыми волосами… лессер.

— Черт, — прошипел Бутч. В порыве он схватил Мариссу и стал оттеснять ее назад к дому.

— Что ты делаешь…

Увидев лессера, она перестала с ним бороться.

— Беги, — скомандовал он. — Беги и скажи Рейджу и Ви, чтобы тащили свои задницы сюда. И запри на замок ту гребаную дверь. — Он подтолкнул ее и повернулся, не дыша, пока не услышал тяжелый стук и затем опускающуюся задвижку.

И так, какая неожиданность. Старший Лессер возник на лужайке.

Черт, ему стало жаль, что у него не было зрителей. Поскольку прежде, чем он убьет парня, он действительно хотел разорвать его на кусочки в качестве расплаты. Око за око, так сказать.

Приблизившись, убийца показал свои руки, словно решил сдаться, но Бутч не купился на этот трюк. Или театр одного актера. Он позволил инстинктам прощупать местность, ожидая обнаружить целый легион убийц. Удивительно, не было ни одного.

Однако он почувствовал себя в большей безопасности, когда Ви и Рейдж материализовались позади него, их тела вытеснили холодный воздух.

— Я думаю, здесь только он, — пробормотал Бутч, его тело приготовилось к бою. — И я не должен говорить этого… но он — мой.

Когда убийца подошел ближе, Бутч приготовился к прыжку, но случилось нечто странное. Матерь Божья — будь он проклят, если действительно видел это. У лессера не может быть слез, стекающих вниз по лицу, не так ли?

Мучительным голосом он сказал:

— Ты, коп. Возьми меня… прикончи меня. Пожалуйста …

— Не верь ему, — сказал Рейдж.

Глаза лессера обратились к Брату и затем, вернулись к Бутчу.

— Я только хочу этого. Я пойман в ловушку… Пожалуйста, убей меня. Это, все же, должен быть ты. Не они.

— С гребаным удовольствием, — пробормотал Бутч.

Он сделал выпад к парню, ожидая, что удар вернется к нему в виде любого стиля борьбы, но ублюдок даже не пытался сопротивляться, только упал на спину как мешок с песком.

— Спасибо… спасибо… — странная благодарность лилась изо рта лессера бесконечным потоком, отмеченным мучительным облегчением.

Бутч чувствовал, как сильное желание вдохнуть убийцу овладело им. Держа Старшего Лессера за горло, он открыл рот. Бутч знал, что глаза глимеры наблюдают за ним Тюдоровского особняка. Черт, он начал тянуть, потому что мог думать лишь о Мариссе. Он не хотел, чтобы она видела то, что будет дальше.

Только вот… ничего не произошло. Не было никакого обмена. Появился лишь блок, препятствовавший изменению зла.

Глаза Старшего Лессера широко раскрылись в панике.

— Это работало… с другими. Это работало! Я видел тебя…