Попаданец XIX века. Дилогия - Михаил Леккор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неожиданное появление помещика был как звук трубы Гавриила на Страшном Суде. Кухарка встрепенулась так, что опрокинула табурет, а ее сын сделал движение, как будто сам собирался оказаться в печи вместо дров.
- Так, - прокомментировал Андрей Георгиевич, понимая, что оказался здесь не к месту, но не собираясь по этому поводу мандражировать, - мы сейчас собираемся завтракать. Минут через пять подавайте еду.
- А-а, - протянула кухарка, не готовая сказать, что завтрак еще совершенно не готов, и они сами только – только здесь появились.
- Ничего серьезного, - понял он, - колбаса с яичницей, по паре блинов. Варенье, животное масло, может быть творог, мед. Чай, конечно. Пять минут вам хватит. Пошевеливайтесь!
Это не вольные повара XXI века,которые и сами могут послать посетителей куда угодно. Крепостные же!
Посмотрев, как они засуетились, Андрей Георгиевич одобрительно кивнул и неспешно пошел. Зуб готов отдать, поваренок понесет первые блюда, хотя бы тот же творог со сметаной раньше, чем он сам придет в столовую. Тем более, ему еще невесту поднимать. А там, пока поцелуешь, пока приласкаешь, час пройдет!
В спальне, однако, у него произошел полный облом. Настя, совершенно живая и пробужденная, словно это не она категорически отказывалась подниматься, активно одевалась при помощи появившейся Анюты.
При виде жениха она всполошилась, глазами показав на стоявшую рядом Анюту. Как мог чужой молодой мужчина, раз еще невенчанный, значит чужой, так свободно всходить в спальню девушки!
Но Макурин лишь махнул рукой. Словно она не жила в крепостном мире. Женщины этого мирка, конечно, ничего не скажут господам, но, тем не менее, сами будут знать все и обо всем. И не надо смущаться. Они все и вся знают, тем более Анюта, бывшая свидетельницей вечерней сценки укладки в постель и теперь видевшая кровь на простыне. Молодец, значит, помещик, не просто добился своего, но и превратил девушку в женщину. Ай да сволочь такая!
Забывшись, она лихо подмигнула Макурину. На что тот подмигнул в ответ и ласковопоинтересовался, была ли она уже на конюшне.
Анюта, конечно, еще не была. Она надеялась, что их добрый и, в общем-то, мягкий хозяин при помощи гостьи забудет о порке и сделает вид, что он и не говорил о ней. А уж Анюта поблагодарит его, постарается. Ведь не вечно незнакомка, то ли дворянка, то ли простолюдинка будет в его спальне!
Выходит, что-то у них было не то. И ведь была любовь, раз появилась кровь, а барин не смягчился. Или так он рассердился на служанку, что даже сладкая ночь не помогла? Ахти мне тогда!
Служанка, пригорюнилась, продолжая убирать туалет госпожи, а та, чувствуя, что что-то неладное из этой игры глаз, остановила ее. Она ведь тоже была не дурра и помнила, то здешний хозяин обещал местную девушку отдать пороть. Дикий он какой, а еще хочет стать ее мужем!
- Ты не отдашь ее никуда! - приказным тоном сообщила Настя своему, может быть, мужу, - нельзя так обходиться с девушкой, пусть она и крепостная!
«Вот вам и барышни, Юрьев день! – изумился Андрей Георгиевич, - впрочем, сам виноват. Должен был сообщить невесте о своем замысле. А то ишь, как рассердилась. Так и до первой семейной ссоре легко дойдем, когда еще и семьи нет».
С размолвкой он покончил легко – просто промолчал. Настя тоже не стала продолжать, а Анюта тем более не стала нарываться. За завтраком же, отослав Анюту с какой-то надобностью, кажется, приказав передать Гавриле с Марьей поесть в людской, да и самой поесть, он решил продолжить разговор о порке служанке.
Поев творог со сметаной – вкусные, жирные, свежие, не то что магазинные XXI века, он, пользуясь моментом, негромко сказал:
- Я чувствую, нам надо поговорить об Анюте. Так вот все по правде:
Во-первых, да, она была моей любовницей;
Во-вторых, нет, я не буду ее пороть. Я совсем не наказываю так женщин, только мужчин, да и то по делу, а не из дурного настроения.
В-третьих, Анюта еще не дает, что на конюшне ее ждет жених Леонтий, но не с розгами, а с пирогами. Будет ей предлагать стать его женой. Можно было просто ей сказать. Это жестко, но правильно. Она-то не знает и страдает. Такая жестокая шутка проделана не случайно. Он не моя жена, а всего лишь крепостная девушка. И потому она не должна так со мной разговаривать, как ты. Если поймет, забудем, я их даже дам свадебный подарок – рубля три или четыре ассигнациями. Не поймет – выпорю, хотя и не так сильно. Скорее всего, отдам тому же Леонтию. Пусть поговорит с ней с розгами.
Выпил чай из подставленной ему поваренком кружки, жестко, но спокойно подытожил:
- Вот так вот. И не какой я не самодур и нахал, как, наверное, ты подумала. Это жизнь, а я помещики хозяин.
Настя тоже отпила чай, откусила небольшой кусочек пирога – воробушек больше склюет. Сказала именно на ту тему, которую он как бы предложил:
- Значит, она была твоею любовницей… И, наверняка, не одна?
- Одна. И была, но не будет, - спокойно сказал Андрей Георгиевич, - я был шальной холостяк, но я буду честный муж. У нас будет благообразная дворянская семья и я не буду волочится за каждой юбкой, ни в поместье, ни в Зимнем дворе.
- Посмотрим! - вздохнула она довольно тяжело. Разговор уж оказался неожиданным и неприятным.
- А посему, - продолжил Макурин между делом, как бы не замечая пасмурное настроение своей невесты, - все девушки в моем помещичьем мирке будут обязательно замужем, а все парни – женаты. Не желающие будут незамедлительно отчислены в мои населенные пункты, а чрезмерно злостные или чем-то опасные окажутся в Сибири.
- Вот как! - Настя посмотрела на него с любопытством, - ты такой безжалостный, но интересный, мой рыцарь!
- И последнее, - попаданец сделал вид, что не услышал провокационного высказывания невесты, закончил свой «Программы новой семьи»:
- Всем молодым семьям, а у меня во дворе все семьи будут только молодые, дано задание – в течение
