Врата Бальдура - Мария Трещёва

 – Кто этот почтенный человек? – Спросил Минск.

 – Это Алаундо Мудрый – основатель Кэндлкипа, – Ответила Равена и со вздохом добавила: – И заодно автор предсказания о детях Баала…

 – …которым так надоели Равене преподаватели, – хихикнула Имоен.

 – Дети Баала? – Не поняла Дайнахейр.

 – Да. В Смутные Времена, когда боги обрели смертную плоть, Лорд Убийств Баал сам был убит смертным. Но свою погибель он смог предвидеть и решил зачать ребёнка от смертной женщины, чтобы передать ему свою божественную сущность, и тем самым оставить себе возможность вновь возродиться. Однако сущность оказалась настолько велика, что одно дитя не смогло вместить её полностью. А потому Баал породил множество отпрысков. Мальчики и девочки, люди, эльфы, орки… – все они несли частицы сущности своего отца. Алаундо предсказал, что один из них возвысится и погрузит мир в хаос…

 – Рад слышать, что не всё, чему тебя здесь обучали, влетело в одно ухо и вылетело из другого.

 – Учитель Каран! – С искренней радостью воскликнула Равена.

 – Девочки, – обнял по очереди названых сестёр старый учитель. – Как я рад вас видеть! Подумать только: вас не было каких-то пару месяцев, а вы так сильно изменились. Не удивительно ли это?

 – Это удивляет ничуть ни больше, чем то, что Кэндлкип стал местом переговоров двух могучих сторон.

 – Откуда ты знаешь?

 – Слухи ходят.

 – И ты веришь им?

 – Полностью – нет, но и совсем игнорировать их тоже нельзя, – пожала плечами Равена.

 – Хе-хе. Дороги Фаэруна наградили тебя мудростью, дитя. Эта встреча – самое малое, чему стоит удивляться в последнее время.

 – В каком смысле?

 – Не знаю, может быть, я впадаю в старческую подозрительность, но некоторые из нас стали какими-то странными. Вдруг забывают свои привычки, имена, лица друзей. И ещё меня очень беспокоит этот Коверас…

 – Коверас? Я не помню человека с таким именем.

 – Ты не знаешь его. Он приезжал сюда время от времени изучать Пророчество Алаундо. Вот только что он сидел за тем столом и читал… правда глаза его были закрыты. Похоже, он знает Пророчество наизусть.

 – Что же в этом странного? – Отозвалась Имоен. – Вы же сказали, что он изучает его.

 – Да, но только вы вошли, как он поспешил уйти. Вот это и странно.

 – Может, его спугнул сквозняк?

 – Хех. Вряд ли такого крепкого молодого человека испугает лёгкий поток свежего воздуха.

 Равене тут же представился силуэт мужчины, который она видела вчера. Был ли это Коверас?

 – Ладно, не буду вас больше задерживать. Ах, да! Равена, мы разбирали комнату Горайона и обнаружили несколько вещей, адресованных тебе. Я сложил их на стол. Зайди туда. Там никто пока что не живёт.

 – Хорошо, – поникшим голосом ответила Равена.

 – Мне жаль, дитя…

 – Мне тоже…

 Внутренняя обстановка библиотеки не менялась веками. Не изменилась она и за время путешествия названых сестёр. Девушкам казалось, что они никуда и не уходили.

 Бесконечные ряды книжных шкафов уходили вверх до самого сводчатого каменного потолка. Редкие посетители переходили от стеллажа к стеллажу, брали книги, садились за столы, искали нужную информацию и снова вставали за книгами. Некоторые с учёным видом делали пометки в своих свитках. Скромные служители библиотеки сновали между чтецами и полками, протирали пыль, поправляли небрежно поставленные книги, относили забытые на столах сокровища мудрости на место.

 – Девочки, какие же вы были счастливые, – еле сдерживаясь, чтобы не воскликнуть сказала Дайнахейр, когда они поднимались на второй этаж. – Вы жили здесь. В месте, которое просто пропитано мудростью веков.

 – Здесь собраны не только многие эпохи, – гордо объяснила полудроу. – Здесь книги со всех уголков мира. Так что в Кэндлкипе сосредоточена ещё и мудрость разных стран.

 – Тогда вы в двойне должны гордиться тем, что это место когда-то было вашим домом.

 – Ой, Дайнахейр, хочешь, я покажу тебе стеллажи, за которые были ответственны мы с Равеной?

 – Конечно.

 – Только не забывайте, зачем мы сюда пришли, – предупредила Джахейра. – Мы осмотримся с Халидом, – добавила она Равене. – А ты можешь пока что с головой окунуться в ностальгию.

 – Спасибо.

 Равена решила догнать Имоен и рашеманцев. Проходя мимо одного стола, на котором были разложены раскрытые книги и пергаменты с заметками, она случайно заметила знакомые строки и не поверила глазам. Перед ней лежало Пророчество Алаундо, о котором она говорила около статуи мудреца. На листочках были выдержки, какие-то пометки. Равена подошла поближе.

 «Потомки Лорда Убийств обречены идти к наследию отца через кровь и страдания. Такова воля Баала. Лишь один останется жив, и он станет преемником его. Истинно вижу я, что дети Баала уничтожат друг друга в кровавой резне…»

 Задумавшись, полудроу перевернула лист и охнула. Череп, окружённый каплями, скалился на неё со следующей страницы. В тот же миг в памяти всплыло святилище в убежище Давеорна. Так вот где она видела тот знак. Знак Баала. Они изучали его на занятиях. Неужели Давеорн поклоняется мёртвому богу? Или он был отродьем Лорда Убийств? Это нужно сейчас же рассказать Джахейре. Быть может здесь все гораздо сложнее, чем они себе представляют.

 Девушка развернулась на пятках и с разгона врезалась в стоящего позади неё человека.

 – Ох, прошу прощения, – пролепетала она.

  Несмотря на силу столкновения, человек даже не пошатнулся. Чтобы посмотреть ему в лицо, Равена пришлось задрать голову вверх, ибо она еле доставала ему до плеч. На неё смотрел с высоты своего роста молодой человек. Вряд ли он был намного старше её самой. Щёки и когда-то гладко выбритая голова покрывал сплошной слой щетины, выдающей тёмно-каштановый цвет волос. Чёрные – почти как у самой Равены – глаза были окружены красным ореолом воспаления, будто их обладатель не спал несколько суток. Смуглая кожа на лице была загрубевшей и обветренной, что выдавало в нём путешественника. Он смотрел на неё так пристально, что Равена даже отвела взгляд.

 – Ты ведь Равена. Приёмная дочь Горайона, – прозвучал сильный глубокий голос.

 – Да, – неуверенно подтвердила она.

 – Меня зовут Коверас, – услышав это имя, девушка вздрогнула. – Я когда-то работал с твоим приёмным отцом. Он передал мне кое-что и просил отдать тебе, если вдруг его всё же настигнет… зло.

 Молодой человек прошёл мимо неё к столу, и Равена поняла, что записки принадлежали ему. Полудроу стало неудобно.

 – Что Вы имели в виду, говоря о зле?

 – Не знаешь? Ты же там была. Ты видела, как это зло настигло его, – стоя у стола спиной к ней, медленно проговорил Коверас. – Но ты сбежала с поля боя, храбрая Равена. Ты поджала хвост, как маленькая напуганная дворняга. Ты жива, а твой обожаемый Горайон – нет. Он остался лежать между двумя убитыми им ограми, пронзённый насмерть клинком какого-то человека, – он бросал ей в лицо каждое слово, держа на ладони тоненькое колечко с маленьким розовым камешком.