Рождение Зимы - Брайан Ракли

Он кивнул на меч, который Оризиан все еще держал в руке, и протянул здоровую руку. Оризиан без колебаний рукоятью вперед отдал клинок щитнику. Даже с одной рукой Рот управился бы с ним лучше любого другого. Рот скупо улыбнулся, ощутив тяжесть оружия.

— Лучше себя чувствуешь, когда в руке меч, — сказал он и поморщился, разглядывая лезвие. — Даже если за ним не следили как следует.

Опять забили тревогу, еще яростнее, чем прежде. Сигнал раздавался уже где-то совсем близко, хотя из-за ливня судить об этом было трудно. И вдруг барабанная дробь резко оборвалась. Томас все еще валялся на дороге; оскалив зубы и слепо поводя глазами, он пытался вздохнуть полной грудью. Более или менее успокоившийся Оризиан на мгновение пришел в ужас от того, что сделал с человеком. Он увидел, что Рот хищно приглядывается к Первому Стражу.

— Оставь его, — проворчал Оризиан.

— Нам надо уходить. Немедленно, — вмешалась Ивен.

Дождь лупил по крышам и превращал дорогу в месиво. К громыханию бури добавились и другие звуки: испуганные крики иногда перекрывали шум дождя. Кажется, даже слышался звук сражения, хотя невозможно было сказать, откуда он идет, но вроде бы недалеко.

Рот заставил их идти посередине улицы из опасения, что за дверями или в переулках могут оказаться всякие неожиданности. Оризиану каждым мускулом тела хотелось бежать, но этого не позволяла острая боль в потревоженной ране и до предела настороженный Рот. Они осторожно дошли до угла и свернули на улицу, которая поворачивала к морю.

— Я слышу конский топот, — сообщила Ивен.

Оризиан попытался, но не сумел разобраться в мешанине звуков, может быть, в ней был и конский топот.

— Не разговаривать! — прикрикнул Рот. Он теперь шел сзади, прикрывая тыл, и постоянно оглядывался, ожидая опасности. И вдруг закричал: — Тревога!

Все оглянулись и увидели, что на перекресток, шатаясь, вышли два горожанина. Из-за дождя казалось, что они еще далеко, и звуки были едва различимы. Мужчины остановились, словно не решаясь идти дальше. Один из них разглядывал Оризиана и его спутников. Потом из дождя появились три всадника на огромных конях и, размахивая мечами, понеслись по грязи. Они налетели на горожан и сбили их с ног. Лошади все время скользили, из-под копыт, оставлявших глубокие следы в напитавшейся влагой земле, летела грязь. Потом всадники наклонились и зарубили упавших людей. Ни крика, ни стона до Оризиана не долетело. Он видел только, как всадники выпрямились, выправили лошадей и двинулись дальше. Лошади ставили копыта, поднимая фонтаны брызг, а потом с трудом вытаскивали ноги из грязи. Эньяра вскрикнула:

— Темный Путь!

Рот уже положил обе руки на рукоять старого меча. Всадники устремились прямо к нему. Оризиан увидел, что за их спиной, в глубине серой ливневой пелены появились еще наездники.

— Всем в дом, — сквозь зубы скомандовал Рот.

Оризиан повернулся и обнаружил, что с другого конца дороги к ним галопом скачут еще два воина. Впереди скакала женщина с развевающимися волосами. Она низко пригнулась к шее коня и меч держала на отлете, как будто первым же ударом и первому же встречному хотела снести голову.

— Они сзади, — выкрикнул Оризиан.

Не успели слова сорваться с его губ, как изящная, светловолосая фигурка выскочила из прохода между двумя хижинами и резким выпадом вонзила копье в шею коня, скакавшего первым. Животное взвилось на дыбы, а потом рухнуло в грязь, сбросив наездницу. Копье сломалось, и обломки его разлетелись во все стороны. Оризиан бросился вперед, но его опередила Эсс'ир. Она бросилась к женщине и нанесла ей удар точно в горло. Упавший конь бился на земле и пытался подняться. Второй наездник остановился, не доезжая. Из того же прохода, откуда появилась Эсс'ир, молча метнулся Варрин и всадил копье прямо в спину всадника, потом сдернул его с седла и бросил наземь. Копье он выдергивать не стал.

Оризиан повернулся в другую сторону. Три первых всадника были уже совсем рядом с Ротом. Щитник ждал их, расставив ноги и обеими руками опираясь на меч.

— Идем, — крикнула Эсс'ир, крепко схватила Оризиана за руку и потащила в переулочек, из которого она выскочила.

— Мне нужен меч, — ответил Оризиан, оглядываясь в поисках клинка, выпавшего у какого-нибудь поверженного воина.

Тогда Эньяра толкнула его с другой стороны и заорала прямо ему в ухо:

— Двигайся, двигайся!

В этот момент на них налетела Ивен и сбила всех на землю. Мимо пронесся всадник, и меч его со свистом разрезал влажный воздух как раз на том месте, где только что стояла Эньяра. Они кинулись в спасительный переулок, а дорога за их спинами вдруг наполнилась конями, вырывавшимися из-за пелены дождя.

— Рот! — завопил Оризиан. Во всей этой кутерьме ему никак не удавалось разглядеть щитника. Варрин бросился между двумя последними конями.

— Я приведу его, — на ходу, не оглядываясь, крикнул он.

Оризиану показалось, что он слышит голос Рота:

— На корабль, Оризиан! Пробирайся на корабль!

Эньяра тащила его по узкому переулку. Ивен и Эсс'ир были уже далеко впереди.

— Я никого не оставлю, — заорал на сестру Оризиан.

— Они нас найдут, — не оборачиваясь, ответила она. — Ты же не хочешь здесь умереть, правда?

Проскакивая мимо одного из домов, они услышали стоны. Они удалялись от моря, от спасительного талдиринского судна, но переулок нигде не поворачивал. Он шел прямо и вывел их на другую улицу.

На дороге пронзительно кричала женщина. Она тащила за собой по грязи девочку. Ребенок плакал. За их спинами, в дальнем конце дороги крутилось сражение: полдюжины обреченных Стражей Колдерва вели неравную борьбу с тремя окружившими их всадниками Горин-Гира. Один из коней испуганно плясал в стороне. Его всадник был сброшен. Двое других размахивали мечами. Оризиан видел только, как разлетались брызги крови, из-за дождя и расстояния показавшейся ему черной.

Эсс'ир повела их прочь от битвы, прижимаясь к стенам домов, как будто эти стены могли укрыть их от всепоглощающего ужаса Колдерва.

— Постойте, — задыхаясь, сказала Ивен. Она показала на ветхий домик впереди. — Я думаю, за ним есть выход на другую сторону. Мы сможем сократить путь к морю.

Она тихонько толкнула дверь, та приоткрылась, а потом неожиданно застряла. Тогда Оризиан пнул ее, и дверь с треском распахнулась. Они ввалились внутрь. Там оказалась всего одна комната: кровать со старыми шерстяными одеялами, стол, стул и очаг, полный золы. Хозяева сбежали. Или сражались, или, может быть, где-то погибли. Дождь стучал по тонкой кровле. Вода стекала с их волос и одежды.

— Мы не можем бросить Рота, — сказал Оризиан.

— Он знает, куда мы направляемся, и придет к нам, — возразила Ивен.

Она у дальней стены мучилась с задвижкой на закрытом окне. Оризиан подошел помочь.

Наконец створки распахнулись. Ивен высунулась из окна, чтобы проверить улицу. Эсс'ир следила за дверью.

— Ты покинула свой народ, чтобы пойти с нами, — обратился к кирининке Оризиан.

Мокрые волосы Эсс'ир прилипли к щекам. Дождевая вода тонкими ручейками сбегала по коже. Она поморгала, и капельки полетели с ресниц, словно серебряные бусинки дождя.

— Я должна убедиться, что вы спасены, — ответила она.

— Нам нужно идти, — настаивала Эньяра.

Ивен сообщила:

— Все спокойно. На этой стороне ничего тревожного не вижу. Хаммарн близко. Идите за мной.

Она выбралась из окна на дощатый настил, проложенный вдоль домов. За ней последовала Эньяра, потом Эсс'ир. Оризиан взялся за раму и уже занес ногу, чтобы выскочить на улицу, но в этот момент боковым зрением ухватил какой-то слабый отблеск: на стене висел нож. Он втянул ногу обратно в комнату, подбежал к стене и сдернул нож с крючка. Нож был простой, но острый.

— Оризиан.

Он обернулся, и сердце у него чуть не остановилось. В дверях стоял худощавый, сильный человек. Притолока была для него низковата, и он слегка пригнулся. В руках у него был меч; кровь пополам с водой стекала с клинка.

— Это ведь твое имя, да? — спокойно спросил человек. — А меня зовут Кейнин ок Горин-Гир.

Буря сразу отступила. Оризиан видел только лицо стоявшего перед ним человека.

Кейнин сделал большой шаг в комнату, выпрямился и начал поднимать меч, пока острие не оказалось на уровне груди Оризиана. Оризиан попятился к окну. Кейнин плавным движением придвинулся к нему. Оризиан швырнул себя в окно и как из катапульты вылетел под дождь. Он растянулся чуть не на середине дороги (при этом рот и нос оказались забиты грязью), перевернулся, отплевался и увидел, что Кейнин ок Горин-Гир уже поставил ногу на окно и втаскивает себя в проем. Эсс'ир стояла у окна, прижавшись к стене, и, как только тан показался из окна, она размахнулась луком и, как дубинкой, со всей силы врезала ему по лицу. Разлетелась брызгами кровь, и Кейнин с криком изумления и боли рухнул обратно в комнату. От такого употребления лук сломался, и Эсс'ир бросила его на дорогу.