Цели и средства - Gamma

К вечеру открыли границы и совятню, и на Большой зал обрушился настоящий шквал из газет, писем, кричалок… Темный лорд был побежден, упиванцы объявлены в розыск, десятки волшебников освобождены от «империуса».

Северус торопливо листал все пять спецвыпусков «Ежедневного пророка», листы рвались от резких движений, перед глазами мелькали фотографии, перекошенные лица и прыгающие заголовки: «Тот–Кого–Нельзя–Называть повержен!», «Люциус Малфой опроверг все обвинения», «Братья Лестранжи объявлены в розыск, награда за сведения…», «По–прежнему неизвестно местонахождение Фрэнка и Алисы Лонгботтомов», «Маленький мальчик остановил самого страшного мага современности», «Семья Ноттов тоже готова усыновить Мальчика–Который–Выжил»… Что?

Он все еще отказывался верить. Могли ошибиться, вон какая суматоха и неразбериха, может, она просто ранена, оглушена, заколдована…

Последний выпуск пришел за несколько минут до возвращения Дамблдора. Большой некролог Поттеров с подробностями и старой школьной фотографией был на первой полосе. Северус бессмысленно читал его в третий раз, когда сухая стариковская рука потянула газету.

¬– Я больше ничего вам не должен, сделка расторгнута, ¬– прошипел Северус.

Сейчас он уйдет, и пусть только Старик попробует его остановить. Он уйдет, найдет Лорда – или что от него осталось, как выглядит заякоренная душа? Нет, сначала узнать, где Лили, забрать тело, ему может понадобиться тело, он обещал…

В последний раз, когда Северус рискнул завести об этом разговор, Лорд был в благодушном настроении. Выслушал его, усмехнулся:

— Все‑таки пока не трахнешь – не успокоишься?

Северус закивал, потупился – тошнило от себя самого.

— Отдам, отдам, – Лорд небрежно махнул рукой. – Что мне проку от ее смерти? Не буду я ее убивать, мальчик мой, разве что случайно выйдет. Но даже если случайно – я ее вытащу. Поверь, ты даже не заметишь разницы. Разве что в лучшую сторону.

И скрипнул смешком. Северус тогда похолодел, но потом, в самые страшные минуты, он возвращался мысленно к этому разговору: ¬он все может, все можно будет исправить…

Теперь нужно было исправлять. Сначала возвращать Лорда, потом требовать от него выполнения обещания. За такую услугу он сделает все.

Вернуть – это сложно и не быстро. Что‑то нужно, кровь, плоть, кость, отца, врага, слуги, он не помнил точную последовательность, но это неважно, это можно уточнить в мульциберовской книжке, нужно узнать, где похоронен его отец, нужно действовать, делать что‑нибудь, пока еще можно исправить, вернуть Лили любой ценой.

Старик крепко встряхнул его:

— Ты слышишь меня? Я спрашиваю, Северус, ты чью кровь брать будешь, мою или ее? Нужна кровь врага, ведь так? И Лили – его злейший враг, это она его остановила, ты ведь понимаешь? Она отдала свою жизнь, чтоб его остановить, а ты что собрался делать? Кого вытаскивать?

Лили пожертвовала жизнью, чтобы спасти своего сына и уничтожить Лорда, она добровольно… чтоб исправить его, Северуса, ошибку, он сдал ее Лорду…

— Ты понимаешь, чего просишь?

Старик, кажется, тащил его куда‑то, Северус не мог сопротивляться, переставлял ноги, чтобы не упасть, а голос Старика гремел в ушах.

— Ты понимаешь, что ты получишь?

Призрак. Или ее в чужом теле. Или в ее собственном – инфери? Лили настоящая ушла, умерла, ее больше не будет совсем.

И когда осознание этого непоправимого факта навалилось, он рухнул в кресло в кабинете Старика и уткнулся лицом в колени…

¬

— Поверить Снейпу? – переспросила Минерва. – Думаю, я могу ему поверить, и Драко тоже поверит. Эван… ты не устал жить чужой жизнью?

— Это моя жизнь, Минерва, – проговорил он. – Уже шесть лет – не самых плохих, кстати.

Минерва заколебалась – говорить ли?

Кингсли Шеклболт появился в кабинете директора сразу после Рождества. От чая не отказался, но сразу серьезно сдвинул брови и начал без предисловий.

— Мне жаль, что я в праздник и с плохими новостями, но у меня есть кое–какие сведения о вашем новом зельеделе, Минерва. У него документы фальшивые.

Ну вот оно. Может, сразу выложить козырь на стол – это Северус Снейп, выжил, вернулся, не хочет огласки, да и кто бы захотел на его месте? Но, во–первых, она успела пообещать Эвану. А во–вторых, это должно быть его решение.

— Диплом Дурмштранга настоящий, – осторожно заметила она.

— Но не его. Он не Эван Смит.

— Я знаю.

Кингсли удивился, даже поразился. Ну конечно, куда ей до прозорливых и быстрых… кого, кстати? Кингсли неспроста заинтересовался Смитом, с ним советовались, и Рема можно с чистой совестью исключить, значит…

— Это вы с Гарри обнаружили, верно?

Теперь он смутился. Разумеется, коварный зельедел обвел вокруг пальца наивную старую леди, это вам не Альбус Дамблдор, впору говорить спасибо, что Шеклболт пришел один и посоветоваться, а не во главе отряда авроров спасать бедную старушку Макгонагалл.

¬– Я знаю, что Смит не тот, за кого выдает себя, – повторила она. – Но он не скрывается, Кингсли, он скрывает только свое имя, и я могу уверенно сказать, что в этом нет ничего преступного. Хогвартс в безопасности, дети в безопасности. Смит не в розыске. Я могу доверять ему и рассчитывать на его помощь, но только до тех пор, пока храню его инкогнито. Прости, большего сказать не могу.

Бедняга Кингсли. Проблема с зельеделом внезапно превратилась в вопрос доверия Минерве Макгонагалл. Минерве даже стало его жаль, но что она могла поделать? Предложить еще чаю и песочных тритончиков. Мерлинова борода, она начинала еще лучше понимать Альбуса!

— Я ручаюсь за безопасность школы и детей, – твердо сказала она. – Это ведь главное, Кингсли?

Министр молчал. Потом залпом допил остывший чай и поднялся, высокий, плечистый, внушительный. Минерва глянула снизу вверх и поправила очки.

— Я оставлю все как есть, директор Макгонагалл, при условии, что мы ставим на Смита «колпак». Только за пределами Хогвартса. Здесь он под вашим контролем, а вот если решит покинуть школу, мне хотелось бы знать, куда он пойдет и с кем встретится. Я не хочу рисковать после того кошмара, что был при Волдеморте. Если ваш Смит честный парень и ему нечего скрывать, кроме своего имени, то и «колпак» ему не повредит. Но если… то я хочу быть в курсе.

— Да, Министр, – она подхватила его официальный тон.

Она расскажет Эвану о «колпаке» и разговоре с Кингсли, когда сама разберется, что же тут происходит.

И вот теперь она задумалась – а не сказать ли? Вернуть себе имя, снять подозрения, получить свободу действий – наверное. Эван перебил ее мысли, решительно хлопнув по столу.