Логово Костей - Дэвид Фарланд

Перед Замком Каррис земля почернела от волнующегося, ревущего моря опустошителей.

Глава тридцать пятая

Убежище Посвященных

Тот, кто поддерживает моих врагов, — мой враг.

Габорн мчался все вниз и вниз сквозь ребристые тоннели Подземного Мира, похожие на скелет бесконечного червя, удивляясь странному видению: яркий свет сиял впереди, там, где никакого света не могло быть.

Он мог подумать, что это Всеславный заполнил светом туннель перед ним, но он не ощущал всепобеждающей мощи, вторая раньше волной текла через него.

Вместо этого, завернув за угол, он увидел только спину Йом, а сам мчался все быстрее, углубляясь в Подземный Мир. Йом двигалась медленно — по сравнению с ним, имевшим так много даров.

Он чуть не споткнулся от удивления.

Он подбежал к ней, заглянул в лицо и увидел, что оно искажено страхом.

— Как ты смогла попасть сюда так быстро? — спросил он медленно, чтоб она могла понять его.

— Я нашла короткий путь, — ответила Йом.

— Следуй за мной, — сказал Габорн.

Его жена посмотрела ему в глаза и, должно быть, увидела в них боль.

— Время пришло, не так ли? Битва в Каррис началась?

Ее речь звучала медленно, каждый слог был растянут, звук был низким — из-за разницы между ними, вызванной многочисленными дарами метаболизма, полученными Габорном.

Габорн кивнул. Отпущенные ему три дня почти закончились. В Каррисе уже должна была начаться битва, да такая, каких не видывали с тех пор, как Эрден Геборен возглавил девять королей в сражении против орд опустошителей в Визенгауэре.

Габорн чувствовал за собой свою армию Избранных воинов на дюжины и дюжины миль, и это вызвало его удивление. Его Чувство Земли позволяло ему с точностью определять их местоположение. Пересекая пещеры, он проскакал верхом около двухсот миль на юг, а оттуда пещеры прорезали землю на юг и запад, в сторону Индопала. Но сейчас тропа описала петлю обратно на север и восток, и теперь он снова был прямо под Каррисом.

Он подозревал, что это жизненно важно. Опустошители старались охранять землю под собой — или, быть может, пол Великими Печатями, которые они создали. Но почему?

Он мог только догадываться.

— Следуй за мной, — сказал он медленно.

— Куда? — спросила Йом.

И в сердце своем он задал себе вопрос, что он должен делать. Он пришел уничтожить Великую Истинную Хозяйку, но его Чувство Земли предостерегало его от этого. Он не мог одержать победу над чудовищем — пока. Даже сейчас, хотя он чувствовал себя так, словно излучал силу из всех пор, он не был ей равным противником. Да и Земля не позволит ему ослабить Великие Печати и разрушить их. Земля разрешала выполнить только одну задачу.

— Мы должны найти Аверан! Следуй за мной так быстро, как только сможешь.

На лице Йом медленно отражалось понимание сказанного.

Она кивнула.

Габорн бросился вперед.

Три дня прошло, думал он, но даже с его дарами метаболизма он чувствовал себя так, словно тридцать дней бежал сквозь эту нескончаемую ночь.

Смерть должна была вот-вот пролиться дождем на его народ. Он представил себе, как опустошители разрушают стены замка, разбрасывая чудовищные заклинания.

Он мчался сквозь туннели, меняя направление. Он был почти на самом дне. Земля стала горячей, как камни труб в очаге, а бесконечные странствия опустошителей отполировали пол, словно могильную плиту. В этих туннелях практически ничего не росло, только немного червь-травы по стенам. Несколько слепых крабов сновали по полу. Он был уже в необитаемых местах.

Через каждый десяток шагов он проносился мимо каких-то боковых туннелей и пещер. Он встретил нескольких безоружных опустошителей-рабочих. Он задержался ровно на столько, сколько потребовалось, чтобы рассечь их точно через их стимулирующие треугольники, и поспешил дальше, оставив след смерти за спиной. Они даже не успели заметить его присутствие, так быстро он зарубил их.

Он подошел к туннелю, идя по следу Аверан. Он чувствовал, она где-то рядом. Миля, полмили, четверть мили, и он был у ее дверей.

Похожее на пещеру помещение перешло в коридор, с каждой стороны которого были вырыты комнатки для стражи. Когда Габорн приблизился, два огромных опустошителя выпрыгнули из них и приготовились к схватке.

Первый поднял меч над головой и зашипел в страхе. Габорн ощутил поток слов, заполнивших воздух, — возможно, криков удивления или предостережения. Опустошитель откинул голову назад и широко распахнул пасть, оскалив зубы, острые, как кинжал.

Габорн прыгнул прямо в пасть чудовища, приземлился на его темный язык и вонзил копье через мягкий участок верхнего нёба твари прямо в ее мозг. Оружие ударилось о верхушку черепа чудовища.

Габорн повернул копье, разрушая мозг опустошителя.

Пурпурная кровь и куски серого мозга хлынули сквозь рану.

Габорн выпрыгнул изо рта монстра, едва тот рухнул на землю. Вторым стражем оказалась женщина-опустошительница. Она поднялась во весь свой огромный рост, встав на задние ноги. Это была магиня, вооруженная кристаллическим жезлом. Запах слов со свистом вырвался из нее, когда она попыталась бросить заклинание. Габорн предпочел не подвергаться его воздействию.

Он нырнул между ее передними ногами и вонзил копье ей в грудь сквозь жесткий щиток в тот орган, который рыцари Рофехавана называли почкой. Пахучие слова опустошительницы превратились в чесночную вонь предсмертного крика.

Габорн бросился в пещеру.

Аверан стояла там, освещенная опалом, который сиял в ее кольце, и испуганно смотрела на него. Вокруг нее толпились измученные голодом полуобнаженные люди. Зловоние их тюрьмы ошеломляло — отвратительный запах немытых тел, мочи, экскрементов и гниющих остатков рыбы и непогребенных тел.

— Аверан, — закричал Габорн. Прежде чем она успела отреагировать на его присутствие, он бросил ей ее жезл из черного ядовитого дерева, который нес в свободной руке.

Благодаря имевшимся у нее десяти дарам метаболизма, Аверан поняла, что надо делать, прежде чем остальные сообразили, кто ворвался в их тюрьму. Она поймала жезл, двигаясь с плавной медлительностью.

Габорн закричал:

— Битва в Каррисе вот-вот начнется! Но я еще не готов встретиться с Великой Истинной Хозяйкой! Как я могу одержать победу над ней?

Казалось, Аверан прыгнула так медленно, словно поплыла по воздуху, чтоб схватить жезл, одновременно пристально глядя на Габорна. Ее голос звучал неестественно глубоко и томительно тягуче, когда она спросила: