Сегодня вечером и всегда (сборник) - Нора Робертс

Ливи ахнула от возмущения.

– Не смейте со мной так говорить, Торп! Я начала платить восемь лет назад.

– Восемь лет назад я был в Ливане и старался увернуться от пуль, а вы, моя дорогая, в Гарварде флиртовали с футболистами.

– Что вы несете? Какие футболисты?! – вспыхнула Ливи. – И это совершенно не относится к делу. Вы все знали уже сегодня утром.

– Ну и что?

– Вы знали, что я работаю не покладая рук. Неужели у вас нет чувства лояльности к местному телевидению?

– Нет.

Его ответ был настолько прям, что на мгновение сбил ее с толку.

– Но ведь вы здесь начинали!

– А вы позвоните на свою телестудию в Джерси и отдайте им свой эксклюзивный материал, потому что когда-то читали там прогноз погоды, – парировал он. – Бросьте эти глупости насчет дружеского плеча и родного гнезда, Ливи, они не вписываются в тему.

Ее голос упал до зловещего шепота:

– От вас требовалось только предупредить меня, что вы готовите репортаж.

– Ну да, а вы бы покорно сложили ручки и позволили мне опередить вас? – Его брови насмешливо изогнулись. – Да вы бы глотку мне перегрызли, только бы попасть в эфир раньше меня.

– С наслаждением.

Он рассмеялся:

– Когда вы беситесь, Ливи, вы великолепны. И честны.

Он взял со стола какие-то бумаги и протянул ей.

– Вам понадобятся мои заметки, чтобы внести изменения в репортаж. Осталось меньше тридцати минут до эфира.

– Я знаю.

Ливи не притронулась к протянутым ей бумагам. Ей невыразимо хотелось швырнуть чем-нибудь тяжелым в стекло за его спиной. А лучше прямо в его снисходительно улыбающееся лицо.

– Мы должны договориться вот о чем, Торп, если не сейчас, то в ближайшее время. Мне надоело в каждой своей работе плестись за вами. – Она все-таки схватила его заметки, понимая, что ее загнали в угол.

– Прекрасно. – Он смотрел, как она поднимает свою рукопись. – Выпьем вечером в баре?

– Нет! Даже если от этого зависит ваша жизнь. – Оливия повернулась и пошла к двери.

– Боитесь?

Это с легкой насмешкой произнесенное слово остановило ее.

– В восемь часов в баре О’Райли.

– Заметано.

Когда она хлопнула дверью, Торп усмехнулся.

«Так, – подумал он, снова усаживаясь в кресло, – за ледяными манерами скрываются вполне живые плоть и кровь, а я уже начал сомневаться в этом. Похоже, что первый ход сделан». Торп засмеялся и повернулся во вращающемся кресле, чтобы взглянуть в окно на панораму города.

Все, однако, к лучшему, решил он. Эта несколько бурная встреча пришлась как нельзя кстати, иначе бы он тянул время, ожидая благоприятного случая. Терпение – одно из главных достоинств репортера. Торп терпеливо ждал больше года. «Если точно, то шестнадцать месяцев», – подумал он. Когда он увидел ее передачу, он запомнил низкий грудной голос, холодную, строгую красоту. Его страсть вспыхнула мгновенно. С той самой минуты, как он встретился с ее спокойным, внимательным взглядом, он желал ее. Интуиция подсказывала, что следует какое-то время держаться на расстоянии и выжидать. Оливия Кармайкл обладала не только красивой внешностью.

Он мог подробно разузнать о ее прошлом. У него были для этого все возможности: профессиональное умение и связи, но что-то обуздывало его журналистское любопытство, и он вооружился терпением. В работе с политическими деятелями Торпу приходилось часто и подолгу ждать, так что о терпении он знал все.

Торп откинулся в кресле и закурил. Есть надежда, что тактика выжидания начинает себя оправдывать.

Ровно в восемь часов Ливи въехала на стоянку возле ресторана О’Райли. На секунду она прислонилась лбом к рулю. Она вспоминала, как проносится через отдел информации в кабинет Торпа, как кричит на него. Ужасно неприятно. Она жалела, что настолько потеряла самообладание, к тому же в разговоре именно с Торпом. Ливи давно чувствовала, что это человек, от которого следует держаться на расстоянии. Он был слишком сильной, харизматической личностью и явно относился к категории мужчин опасных.

Ливи предпочитала в подобных случаях сохранять дистанцию, а для этого отношения должны были оставаться строго официальными. Несколько часов назад она отбросила всякую официальность. Да это и немудрено, когда стоишь с человеком нос к носу и орешь на него.

– Как бы я ни старалась, – прошептала она, – я не способна быть холодной и невозмутимой. И, – признала она со вздохом, – Торп это понимает.

В детстве Ливи была неприкаянным, неудобным ребенком. Для девочки из степенной, благовоспитанной семьи она задавала слишком много вопросов, слишком часто плакала, чересчур весело смеялась. В отличие от сестры она была равнодушна к нарядам и украшениям. Ей нужна была большая собака, с которой можно побегать, а не смирный маленький пудель, с которым нянчилась мать. Ей хотелось жить на дереве, а не в рафинированном кукольном доме, который выстроил отец, наняв архитектора.

Ливи вырвалась на свободу, поправ строгие правила и обязанности членов семейства Кармайкл. В колледже ей казалось, что она обрела все, чего только можно желать. Потом она все потеряла. Теперь она заботилась только о себе и своей карьере. Она не утратила жажды свободы, но научилась осторожности.

Ливи выпрямилась и тряхнула головой. Сейчас было не время думать о прошлом. Надо сосредоточиться на настоящем и будущем. «Я больше не выйду из себя, – решила она, вылезая из машины. – Этого удовольствия я ему не доставлю».

Ливи вошла в бар при ресторане О’Райли.

Торп ждал ее. Она снова надела свою маску, отметил он. Оливия окинула взглядом зал. Лицо и глаза ее были спокойны и безмятежны. Среди шума и табачного дыма она казалась мраморной статуей – холодной, гладкой и изысканной. Торпу захотелось дотронуться до нее, коснуться ее руки, увидеть, как вспыхнут глаза. Гнев был не единственным чувством, которое он хотел пробудить в ней. Желание, сдерживаемое месяцами, становилось неотвязным.

Сколько времени пройдет, прежде чем эти защитные покровы спадут окончательно, гадал он. Он был готов сразиться с ней, чувствуя уверенность в победе. Он не привык проигрывать. Торп подождал, пока она заметит его, улыбнулся и кивнул, но не встал, чтобы провести к столику. Ему нравилась ее походка – плавная, скользящая, скрытно-чувственная.

– Привет, Оливия.

– Привет, Торп. – Ливи устроилась в кресле напротив.

– Что будете пить?

– Вино. – Она взглянула на официантку, которая уже стояла возле. – Белое вино, Лу.

– Да, мисс Кармайкл. Еще порцию, мистер Торп?

– Нет, спасибо.

Торп поднял стакан с виски. Оливия молча смотрела на него, и улыбка на ее лице погасла.

– Ну что ж, Торп, раз уж нам предстоит выяснять отношения, давайте приступим.