Янтарный Меч 3 - Ян Фэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Так, а это не тот ли гном из харчевни? Зовут его, кажется… Одум. И что он тут делает?»
Господин, а может, я еще раз попробую сразиться? – спросила Скарлетт, выбираясь из клетки, и передвигаясь вдоль плетеной стены, явно готовая спрыгнуть, – некоторые свои силы я еще ощущаю…
Джана тут же оттащила ее назад, поняв, что та собралась спасти Ромайнэ даже ценой собственной жизни. Слишком уж эта хрупкая с виду девчонка напоминала ей погибшую в устроенной Гродэном резне сестру. Не хотелось, чтобы еще один дворянский отпрыск унес еще одну молодую жизнь.
Пусти, Джана! – попыталась отмахнуться Скарлетт, но та не отступала.
И тут силившаяся понять, откуда такая преданность и желание сражаться Джана вдруг что-то осознала.
«Да она же…»
Оставалось только печально наблюдать, как девушка возвращается к краю клетки.
Подоспевший мрачный ответ Брэнделя заставил ее замереть, так и не спрыгнув:
Второй попытки не дается.
«Да даже если бы и была… Сколько силы тебе удалось набрать? Серебряный ранг, Золотой едва-едва на пике? А побить надо Цербера, который не дался Джане, а она за собственную жизнь сражалась, а потом еще и Вариан… Одна безнадега…»
Смертный, желаешь продолжить испытывать судьбу? – раздался, наконец, голос «ведущего».
Брэндель оглядел вмиг посерьезневшую Ромайнэ, которая, похоже, осознала, насколько все плохо.
Желаю отсрочить поединок! – выкрикнул он, и в Колизее все затихло.
«Я что, уже настолько привык к потерям, что окончательно очерствел? В кого я превратился, что собрался просто оставить этих ребят здесь умирать?»
Ромайнэ – первая, кого он встретил в этом мире. Девушке удалось остаться собой, невинной и прикидывающейся глупышкой плутовкой, несмотря на все смерти и кровопролитие на их пути. К тому же, она была любовью «прошлого» Брэнделя, и он бы никогда от нее не отказался.
В некотором роде, для него она стала важнее Богини Войны, и этой потери ему точно не пережить. Фрейя – лишь символ, несбыточная мечта, о которой он жалел, но не мог забыть, но именно Ромайнэ держала его в этом мире, не давая почувствовать себя абсолютно одиноким и ненужным. Подумать только, он ведь даже не стал искать здесь «родителей», подсознательно отказываясь выстраивать связи с этим миром.
«Еще одной ошибки я не допущу. Не спасу Ромайнэ – утрачу самого себя. И в кого я же тогда превращусь…»
Запрос принят, смертный, – наконец-то ответил «ведущий» – на помост для дуэли ступили новые смертные. Желаете испытать судьбу?
Погоди! Дай хоть пару минут! – выкрикнул Брэндель.
Он дошел уже до того, что себя не жалко, и можно и статуей тут остаться. Но что тогда будет с Ромайнэ? Она же не виновата в том, что он творил что хотел, и не должна пострадать от его поступков.
Пришедшее на ум решение тоже было очень и очень нелегким.
Медисса, прости… – покачал Брэндель головой и улыбнулся эльфийке, печально и искренне, искреннее, чем когда бы то ни было в этом мире, – похоже, тебе придется остаться здесь и подождать следующего Плейнсволкера.
А вот это вряд ли, господин. Когда меня вернули в бытие Законы этого мира, я пришла в этот мир воином. Но каждый Плейнсволкер – индивидуальность с собственным характером и представлениями о мире, и из одинаковых карт в зависимости от него могут прийти совершенно разные существа. А можно и заменить жителя карты…
Я… понимаю…
Господин?
Да?
И о Скарлетт: вы же понимаете, что после… роспуска Серых Волков она верит только вам одному и в вас одного?
Что? – нахмурился Брэндель – она ведь пустила в душу некоторых… немногих… Этот… Эке? Он ведь ей нравился.
Аутн’сда’тткарес, – прошелестел ответ.
«Люди связаны?» – припомнил Брэндель эльфийскую пословицу в игре.
А эльфийка продолжила, каждым словом оставляя на его сердце ноющий шрам:
Когда человеку уделяют внимание, ценят, он же… привязывается в ответ. Эльфы верят, что в каждом поколении бывает всего несколько настоящих друзей, и эту дружбу надо беречь сильнее любых сокровищ. Я чувствую, насколько господин нас всех ценит, и Скарлетт тоже. Я же.. всего… внебрачный ребенок, но вы меня уважаете и относитесь как к равной, и этого я не забуду…
Улыбнувшись, она кивнула:
Не стоит чувствовать себя виноватым, господин. Я искренне рада, что мы встретились.
Том 3. Глава 81
Янтарный меч – том 3 глава 81
Глава 81 – Осложнения
Отказ Брэнделя от предложения Коэна всерьез расстроил Майера и Джоку. Особенно удручало то, как явно отчаялся их приятель: отпустив прутья решетки слабой рукой, он обессиленно вздохнул. Ребята накрыло чувство вины: ведь именно они все это начали, и им же повезло выбраться.
В итоге оба понимали, что даже если сбегут – все равно смерть почти неминуема, не здесь – так снаружи казнят, и решили остаться с Коэном и остальными, если уж всем вместе не выбраться.
Майер ко всему прочему еще и пылал ненавистью и жаждой мести: этот-то дворянчик выкрутится – явно важная шишка, при таких-то боевых навыках! И кто во всем виноват? Он! Если бы не он – они бы не застряли в заточении.
«Ладно, если этот ублюдок проиграет – поделом, заслужил! А то, что он останется в ловушке вместе с нами, ему еще аукнется, я уж позабочусь!»
Брэндель в душе возблагодарил богов, что выиграл время. Может, дело в награде, и меч дал ему шанс? Обернувшись к Ромайнэ, он сказал:
Ромайнэ, мы сейчас уходим с помоста. Когда этот голос снова задаст вопрос – поднимай руку и говори, что сдаешься, поняла?
Д-да, Брэндель. А я что, что-то сделала не так? – снова спросила Ромайнэ.
… Нет. Все-таки попытаться поступить правильно, от души, но потерпеть неудачу – лучше, чем ничего не делать вовсе.
И тут Коэн внезапно выкрикнул:
Мистер Брэндель, лови!
В его руках мелькнули и полетели в сторону Брэнделя две карты. Взмахнув рукой, тот подхватил их движением ветра и призвал к себе.
С ума сошел! – воскликнул Майер, неверяще наблюдая за действиями Коэна.
Но тот лишь удовлетворенно улыбнулся и пояснил смущенному Брэнделю:
Мистер Брэндель, я не понимаю толком, зачем ты здесь, но при всех этих умениях… Таких же везде ценят, и дворянское происхождение не при чем. Тебя что, рудник интересует? Непохоже, что ты здесь за редкими
