Миражи - Мария Баррет

Коллекция прет-а-порте предназначалась для довольно широкого круга, в ней использовались английские ткани, шелка, шерсть. Тут совмещались английское качество и американский шик. Франческе самой было неясно, как им удалось приспособить свои модели для совершенно незнакомого заказчика. Но это удалось, и Дейв потратил немало сил, чтобы вписаться в американские традиции. Его дом заполнился массой американских вещей, он работал, ел и спал в атмосфере Соединенных Штатов. Хорошие получились модели, думала Франческа, глядя на костюм, висевший на вешалке в ванной, чтобы отпариться. Нет, не просто хорошие, решила она, – блестящие!

Вылезая из ванны, она почувствовала, насколько утомил ее этот день. Впрочем, это была давно накопившаяся усталость – порой ей казалось, что в ее жизни не осталось ничего, кроме работы. Ну что ж, думала она, вытираясь мягким полотенцем и надевая толстый махровый халат, зато теперь у них появился грандиозный шанс: если показ пройдет удачно, на будущий год после Недели высокой моды в Лондоне им открыта дорога прямо в Париж и Нью-Йорк. Если они завоюют американский рынок, Европа будет у них в кармане.

Подойдя к зеркалу, она сняла с головы полотенце и расчесала волосы. Потом взяла в руки фен. Франческа никогда не надеялась на успех, а чувство вины, так и не покинувшее ее, подсказывало, что она его не заслуживала. И сейчас эта мысль снова неожиданно кольнула ее, вселив в сердце безотчетное беспокойство.

– Фрэнки!

Войдя в гостиную, Франческа поймала на себе восхищенные взгляды Джона и Дейва.

– Костюмчик из нашей вечерней коллекции, если мне не изменяет зрение, – заметил Дейв.

Она кивнула.

Это был костюм из тонкой шерсти: короткая абсолютно прямая юбка и длинный приталенный жакет с черным бархатным воротником и манжетами из той же ткани. На ногах черные чулки и черные замшевые туфли на низком каблуке. Довершала туалет самая ударная вещь – темно-красная шифоновая блузка с набивкой ее собственного дизайна – листья еще более густого красного тона. Шифон был почти совсем прозрачным, но блузка выглядела целомудренной благодаря набивке и кружевному белью такого же красного цвета, выглядывавшему в разрезе. Этот костюм был точным воплощением стиля Кэмерон—Йейтс.

– Ну все! – воскликнул Джон, взяв ее за руки. – Пропал мистер О'Коннел!

– Надеюсь.

– Помнишь, Фрэнки, три года назад я говорил тебе, что ты будешь звездой. Теперь ты уже почти стала ею. – Дейв надел пиджак и подошел к двери. – Сейчас мы зададим жару! Уилл сказал, что будет ждать нас в ресторане. Фрэнки, ты упадешь – харчевня офигенная! Там небось пописать стоит целый миллион!

Джон отворил дверь.

– Этим самым Дейв пытается тебе намекнуть, что мы будем ужинать в первоклассном ресторане, – сказал он.

Франческа рассмеялась.

– Ну что ж, посмотрим. С Джейми все простились?

Мужчины кивнули.

– Няня пришла?

Опять кивки.

– А она знает, куда нам в случае чего звонить?

Дейв подставил ей руку, Джон – тоже.

– Фрэнки, угомонись!

Они смеясь вышли из номера и направились к лифту.

У подъезда их ожидал лимузин, чтобы отвезти в Рокфеллер-центр. В баре стояла на льду бутылка шампанского.

В одном из офисов здания Организации Объединенных Наций на углу Пятой авеню и Сорок седьмой улицы стоял Патрик Девлин. Он ждал Чарльза Хьюита, который заканчивал телефонный разговор с Лондоном. Разговор шел с премьер-министром, который должен был дать свое заключение по поводу случившегося. Патрик не ждал ничего хорошего. Хьюит просто кипел от ярости, и целая свора правительственных чиновников шныряла по коридорам, распространяя меморандумы для прессы, объясняясь с журналистами, пытаясь смягчить эффект, который вызвало его, Патрика, выступление. Он сделал то, ради чего приехал сюда. Он не представлял себе, что его речь может поднять такую бурю, но раз дело сделано, жалеть не стоит. А если тебе, Пэдди, сынок, придется уйти, надо уйти, не теряя достоинства.

Его позвали.

– Министр ждет вас, мистер Девлин.

– Спасибо.

Пройдя два приемных зала, он вошел в кабинет с огромными окнами, где находился Чарльз Хьюит.

– Чарльз!

Хьюит отвел взгляд от окна.

– Садись, Патрик.

– Я лучше постою, если не возражаете.

– Мне наплевать – будешь ты сидеть, стоять или сразу выпрыгнешь в окно. Но премьер-министру, видимо, не все равно. Так что сядь.

Патрик сел и стал молча ждать продолжения.

– Ты себе представляешь масштаб скандала, который ты сегодня учинил?

– Нет… Я не думал…

– Вот именно, черт подери, – ни секунды не думал! Ты поднял вопрос, которого нет в повестке дня, его даже не собирались обсуждать, и взял на себя смелость высказать точку зрения Великобритании, которая на самом деле противоречит политике страны. На что ты рассчитывал, Патрик?

– Немцы…

– Ну конечно, немцы тебя поддержали! Еще бы нет! Их буквально душат эти чертовы беженцы из Восточной Европы, они просто не знают, куда их девать! Они рады-радехоньки выпихнуть эту ораву, сбагрить нам. Вот почему они тебе овацию устроили! Черт побери! – Хьюит чуть не задохнулся от приступа ярости. – Ну что молчишь – отвечай! Понимаешь, что ты наделал!

Патрик знал, что защитить свое мнение перед Хьютом невозможно. Он поставил британское правительство, и Чарльза Хьюита в частности, в сложное положение. Что тут скажешь?

– Сожалею.

Это простая лаконичная реакция застала Хьюита врасплох. Он прошел к столу и сел.

– Премьер-министр высказался в том духе, что младший министр, не имеющий дипломатического опыта, имеет право на ошибку. На мой взгляд, это чрезвычайно благородно с его стороны.

– Да, сэр.

– Он готов после серии приватных переговоров с французами и итальянцами предать этот инцидент забвению.

Патрик опустил глаза.

– Благодарю.

– Откровенно говоря, Патрик, если бы я мог, я бы уволил тебя без всяких разговоров, но, к сожалению, это не в моей власти. – Хьюит нагнулся через стол к собеседнику. – Тем не менее я тебя официально предупреждаю. Начиная с этого момента, если ты сделаешь хоть одни неверный шаг, мигом окажешься за воротами и даже не успеешь сообразить, кто тебе дал пинка под зад. Я ясно выразился?

– Да, сэр.

– Попробуй еще раз подставить меня или правительство, и тебя вышибут как щенка! – Хьюит щелкнул пальцами. – Вот так!

– Да, сэр.

– Надеюсь, ты все понял, Патрик.

– Да. Благодарю вас, Чарльз.

Хьюит открыл какую-то папку и углубился в чтение. Патрик молча вышел из кабинета.

Выйдя в коридор, он прислонился к стене и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Но ему не дали перевести дух – он поймал на себе острый взгляд какого-то парня, мелкой сошки из дипкорпуса, и тут же заторопился уйти от любопытных глаз. Все равно не сдамся, думал он, я еще заставлю себя выслушать. Он вызвал лифт, вошел в кабину и попытался выбросить из головы недавние события. Ему предстояло встретиться со старым школьным приятелем. Встречу назначили в ресторане, где обычно собирались его однокашники, и Патрику не хотелось портить удовольствие грустными впечатлениями от своего неудачного политического опыта.