Эртан - Светлана Середа

— Осознанно и без принуждения, — послушно повторила я, — отдаю часть крови, потеря которой не нанесет вреда моему здоровью, Ар… КОМУ?!!

— Моему сыну.

— ОЙ.

— Что такое? — спросил вампир с легким нетерпением. — Ты не знала, что это мой сын?

— Нет, я… я не знала, что вы король… то есть вождь. Простите. Я бы тогда поприветствовала вас, как полагается. Только я не знаю, как полагается… простите, — я окончательно смутилась и беспомощно опустила взгляд в пол.

Вампир до хруста сжал зубы. На мгновение я малодушно испугалась, что он сейчас вгрызется в мою шею без всяких церемоний. Но он быстро взял себя в руки и почти спокойно сказал:

— Если позволишь, о тонкостях вампирского этикета мы поговорим завтра. Продолжай, пожалуйста.

Я с самого начала почти без запинок выговорила ритуальную фразу. Фар-Зингаро удовлетворенно кивнул и обернулся к парням, двумя статуями застывшим за его спиной.

— Благодарю тебя, белль Канто, и тебя, полуэльф. Вы можете идти.

— Я остаюсь, — бестрепетно сообщил Вереск.

— Я сказал, вон отсюда! — рявкнул вождь так свирепо, что даже Фар-Эстель вздрогнул, а Женька автоматически отступил на шаг. — Ты на моей земле, полукровка, — изволь вести себя, как подобает гостю.

Вереск не шелохнулся, только еще больше побледнел.

— Я не только отец умирающего ребенка, но и вождь целого народа, — тоном ниже произнес вампир. — Если я буду строить счастье своей семьи на бедах других, от моей власти камня на камне не останется. Я не допущу, чтобы по вине моего сына или моей девушка пострадала. Поверь мне, мальчик.

Несколько долгих секунд Вереск смотрел в глаза Фар-Зингаро, затем молча развернулся и вышел. На меня он при этом даже не взглянул, словно бы речь шла вовсе и не обо мне.

Фар-Эстель, пропустив перед собой Женьку, тоже покинул комнату и плотно прикрыл дверь. Мы остались втроем. Фар-Зингаро взял мою руку, примерился и с силой вонзил клыки в вену на предплечье. Я зашипела от внезапной боли.

Он отстранился. Дождался, пока на коже вспухнут две темно-алые полусферы — слизнул. С видом заправского сомелье прислушался к ощущениям. Несмотря на драматизм ситуации, я едва удержалась от нервного смешка — так нелепо это выглядело.

Видимо, вкус крови (или что он там пытался распробовать) удовлетворил вампира, потому что он протянул мою руку к лицу сына и слегка оттянул его подбородок вниз. Две тоненькие струйки сливались в одну, капли медленно набухали и падали в чернеющий провал рта. И точно так же, медленно и тревожно, падали секунды. Кап. Кап. Кап. Руст был неподвижен. Фар-Зингаро пробормотал что-то на вампирском. Я испугалась, что все зря, поздно, что теперь вся кровь мира не вернет мальчишку к жизни… Но вот рефлекторно дернулся кадык. Затрепетали ноздри, впуская в себя терпкий горько-соленый аромат. Руст сложил губы трубочкой и трогательно повел подбородком в поисках источника запаха.

Мне вспомнилось, как два года назад я навещала в роддоме подругу Машку. Ее двухдневный сын точно так же, как сейчас маленький вампир, крутил сморщенным личиком возле материнской груди, потом не открывая глаз, на одних инстинктах, нащупал губами пахнущий молоком сосок и вцепился в него с таким остервенением, что я испугалась за Машку.

Руст жадно присосался к моему предплечью. Я смотрела на эту картину со смешанным чувством умиления, отвращения и ужаса. Тяжелая рука Фар-Зингаро легла мне на плечо.

— Не бойся.

Место укуса болезненно ныло, маленькие острые клыки царапали кожу. Раны от зубов взрослого вампира были расставлены слишком широко для ребенка, и струйка из второй раны, не попадая в рот, стекала по подбородку за ухо. Темно-алое пятно растекалось по подушке. «Какая неэффективная трата драгоценной жидкости», — лениво подумала я. Но в тот момент эта (здравая, в общем-то) мысль казалась такой неважной, что я не сочла нужным ее озвучивать.

С каждой каплей крови, с каждым глотком, с каждым движением кадыка на меня все больше наваливалась апатия. Корпорация, Милославский, Женька, Вероника и даже Вереск с его таинственными проблемами казались далекими и безразличными, как персонажи прочитанного в детстве романа.

Фар-Зингаро посматривал на меня с возрастающим беспокойством.

— С тобой все в порядке?

Я с трудом отлепила от гортани присохший язык и хрипло выдавила:

— Да, все… нормально. Только голова… кружится.

Еще глоток.

Фар-Зингаро что-то встревоженно крикнул на вампирском.

— Все в порядке, — пробормотала я, искренне недоумевая, почему вождь вдруг вскочил со своего места и подхватил меня на руки.

Последнее, что я видела, — очень недовольное лицо незнакомого синеглазого эльфа.

Проснулась я от ощущения, что солнце светит прямо в глаза. Осторожно приоткрыла веки. Окно, под которым стояла моя кровать, было занавешено, но один дерзкий лучик пробрался сквозь щель в занавесках и нахально пощекотал мне сетчатку. Я рефлекторно чихнула. (Интересно, почему я всегда чихаю от яркого солнца? Может, во мне тоже вампирская кровь есть?)

Надо мной склонилось лицо со смутно знакомыми синими глазами. Где я его видела? Ах, да. Вчера. Тот самый эльф, который был страшно недоволен и что-то выговаривал вождю Фар-Зингаро.

— Как самочувствие? — неприветливо спросил эльф.

— И вам доброго утра, — безмятежно ответила я.

Эльф раздраженно махнул рукой, но ничего не сказал. Видимо, мой ответ убедил его в том, что самочувствие в норме. Я села. Голова не кружилась, но в теле ощущалась неприятная вялость, словно еще чуть-чуть — и от слабости начнут дрожать руки.

— Если вам правда интересно, то я чувствую слабость, — призналась я немного смущенно.

— Это от голода. После завтрака пройдет.

Он вышел из комнаты и через полминуты вернулся со стаканом красной прозрачной жидкости. На кровь жидкость не походила, но первый глоток я сделала с большой осторожностью. Вкус был на редкость отвратительный — кисло-соленый.

— Тьфу, гадость какая, что это?

— Минеральный раствор с витаминами. А ты что ожидала, что я тебе меду принесу? — мрачно сказал эльф. — Пей давай.

Пересиливая отвращение, я мужественно выхлебала полстакана. Перед штурмом второй половины решила сделать передышку.

— Простите мое любопытство, но я не смогу спокойно жить, пока не узнаю ответ. Вы за что-то сердиты на меня лично или у вас просто… гхм, — я чуть было не ляпнула «мерзкий характер», — плохое настроение?

— Если бы ты видела, какой бардак тут творится со вчерашнего вечера, ты бы не задавала глупых вопросов, — с невыразимой тоской сказал эльф. — Но, раз уж ты сама об этом заговорила, лично к тебе у меня тоже есть претензии. Почему ты вчера не упомянула, что в течение последних двадцати четырех часов употребляла алкоголь?