Славяне. Историко-археологическое исследование - Валентин Седов

В языкознании предложено и иное решение вопроса о становлении древнерусского языка. Согласно представлениям Б. М. Ляпунова, праславянский язык не был монолитным, а членился на множество диалектов. Восточнославянский язык в своей основе не имел единого праславянского диалекта, а образовался из нескольких праславянских диалектов, носители которых расселились в восточной части славянского мира.[954]

Подобную точку зрения развивал и Г. А. Хабургаев. Он утверждал, что восточнославянское языковое единство сформировалось гетерогенным образом из нескольких диалектных компонентов. К оформлению древнерусской общности привело политическое объединение разных славянских племен.[955]

К настоящему времени археология накопила вполне достаточное количество данных, чтобы подключиться к исследованию проблемы становления древнерусской народности. И следует сразу подчеркнуть, что современные археологические материалы исключают гипотезу о существовании внутри позднепраславянского языкового состояния «прарусского» диалекта, который бы стал основой при становлении древнерусского языка. Археология неоспоримо свидетельствует, что среди праславянского мира не существовало диалектно-племенного образования, которое могло бы стать ядром древнерусской народности. Древнерусский этнос, как и некоторые другие раннесредневековые этноязыковые образования, был сложным формированием, включившим в себя несколько различных праславянских группировок. К тому же нельзя не учитывать, что славянское население, освоившее широкие просторы лесной полосы Восточно-Европейской равнины, застало различные финноязычные и балтские племена и славянизировало их. В лесостепной зоне славяне длительное время контактировали с иранскими и тюркскими племенами. В такой ситуации становление единой древнерусской народности и языка стало возможным только в результате активных интеграционных явлений. Материалы археологии предоставляют возможность для изучения этих процессов.

Миграция славян из Дунайского региона

В VIII–IX вв., когда земли Восточной Европы были уже в значительной степени освоены разноплеменным славянским населением, наблюдается широкая инфильтрация новых, сравнительно многочисленных групп славянских переселенцев из Подунавья. Важнейшими показателями итого переселенческого процесса являются прежде всего появление и распространение различных вещевых находок дунайского происхождения.

Первые дунайские переселенцы появились в южных землях Восточной Европы на рубеже VII–VIII вв. Наиболее ярким отражением этого являются находки изделий из цветных металлов на Пастырском городище, художественный стиль которых обнаруживает явные дунайские истоки. Как показали изыскания О. М. Приходнюка, первые мастера-ювелиры, работавшие на этом поселении, несомненно, пришли из Дунайского ареала. Только дунайские ремесленники могли принести в Среднее IIоднепровье передовые для того времени технологии провинциальновизантийского мастерства. Следы подобных переселений небольших групп дунайского населения фиксируются также в материалах производственных комплексов, выявленных археологами на городище Зимно на Волыни и на поселении Бернашевка на среднем Днестре, при анализе находок, обнаруженных на селищах в Гайвороне и острове Мытковском на Южном Буге, в Малых Будках на Сумщине. К изделиям дунайских ремесленников, переселившихся в южнорусские земли, относятся и многие вещи, находившиеся в составе кладов Днепровского левобережья.[956]

С расселением на Восточно-Европейской равнине довольно многочисленных групп славянского населения из Среднего Подунавья связано появление и распространение в середине VIII в. ярких дунайских наборов украшений, изготовленных в технике тиснения и обильно декорированных зернью (рис. 113). Они включают серьги, лунницы, бусы, круглые медальоны и перстни с полусферическими щитками. Все эти находки до этого не были известны в славянских землях Восточной Европы. Первоначально высказывались догадки об их восточном происхождении. Однако последующие изыскания опровергли такое мнение. Шведский археолог В. Дучко, исследовав всесторонне подобные украшения, найденные в памятниках Скандинавии, убедительно показал их среднедунайское (великоморавское) происхождение.[957] К таким же результатам пришла О. А. Щеглова, изучавшая рассматриваемые украшения, встреченные в кладах Среднего Поднепровья. В итоге она утверждает, что появление в середине VIII в. в среднеднепровской области дунайского набора украшений и последующее распространение их может быть обусловлено только приходом в этот регион населения из Среднего Подунавья.[958]

Рис. 113. Серьги из Харьевского клада.

Несомненно с расселением дунайских славян связано и появление в восточнославянском ареале проволочных височных колец (или серег) со свисающей подвеской в виде виноградной грозди, оформленных узорами из зерни и скани (рис. 114). Наиболее ранними среди них являются серьги пастырского типа. Они найдены на Пастырском городище (рис. 115), на поселениях в Григоровке и Зеленках и в составе Харьевского клада.[959]

Рис. 114. Восточноевропейские находки дунайского происхождения.

1–9, 11 — серьги и височные кольца;

8, 10, 12, 13 — лунницы;

14 — каменная литейная форма.

1–4 — Елизаветградский уезд;

5, 8, 11, 14 — Гнездово;

6, 7 — Монастырек;

9, 13 — Кузнецовское;

10 — Екимауцы;

12 — Бранешты.

Рис. 115. Украшения из Пастырского клада 1949 г.

1, 2 — браслеты;

3–5, 13 — серьги дунайского происхождения;

6, 7 — фибулы;

8 — подвеска;

9–12 — бусы.

О крупной волне миграции славян IX–X вв., исходившей из Среднего Подунавья, свидетельствуют находки преимущественно в южных районах Восточной Европы серебряных и бронзовых проволочных колец с подвеской из полых шариков в виде грозди винограда и расположенных симметрично розеточек, составленных также из шариков зерни.

Такие головные украшения многократно встречены на восточнославянских поселениях и в могильниках IX — начала XI в. Так, при раскопках городища Екимауцы в Молдавии обнаружено свыше трех десятков таких зерненых колец, изготовленных мастером в результате тонкой и сложной работы.[960] Они имеют гладкую дужку диаметом 2–3 см и большую привеску из крупных и мелких шариков зерни и сканых колечек. На дужках припаяны ещё 3–4 бусинки из мелкой зерни. На поселении выявлены и следы изготовления этих украшений местными ремесленниками.

Подобные головные украшения встречены при раскопках городища Алчедар и могильника Бранешты в Поднестровье.[961] Серьги или кольца этого типа найдены также на Княжей Горе под Каневом и на поселении Монастырек на Днепре.[962] В Киеве они встречены в курганных могильниках: две находки обнаружены в погребении, выявленном в 90-х гг. XIX в. на Кирилловой улице, три — в срубном захоронении, раскопанном в 1936 г. близ Десятинной церкви.[963]

Аналогичные украшения найдены в курганах с трупоположениями X в. в двух могильниках Волыни — Пересопницы и Новоселки.[964] В земле древлян серьги такого типа встречены в курганах Речицкого могильника,[965] в регионе проживания дреговичей — в Малых Эсьмонах.[966] Наиболее северной является находка на Гнездовском селище.[967]

Довольно много таких украшений происходит из кладов X в. Эти изделия, искусно отделанные зернью и сканью, в полном смысле могуч быть отнесены к лучшим произведениям художественного ремесла того времени. В кладе, обнаруженном в Борщевке на Волыни, наряду с другими вещами имелось восемь серег, в Копиевском кладе на Винничине — двадцать семь.[968] Они содержатся также в составе кладов, найденных в Гущино близ Чернигова, Денис в окрестностях Переяславля Южного, Шабельницах и Юрковицах на Киевщине, в кладах, Елизаветградского и Херсонского уездов Северного Причерноморья.[969]

Коренной территорией рассматриваемых колец с привеской в виде виноградной грозди является Среднее Подунавье и Северная Адриатика. Здесь они получили распространение около середины VIII в. и бытовали до конца IX в., а в некоторых местностях встречены и среди древностой X в.[970] Восточноевропейским находкам таких украшений (в литературе они называются по-разному: «серьги волынского типа», «еки-мауцкие» или «гроздевидные серьги») в последнее время посвящены две статьи — Е. Ю. Новиковой и написанная совместно Р. А. Рабиновичем и С. С. Рябцевой.[971] Они достаточно определенно утверждают, что рассматриваемые украшения появились в Восточнославянских землях в результате переселения групп среднедунайского населения.