Осада (СИ) - Кирилл Берендеев

Егор дернулся, но пистолет по-прежнему был направлен ему в грудь. И в этот момент:

– Ах ты, подонок! – отпрыгнув пружиной от «копейки», не в силах совладать с собой после увиденного, Настя накинулась на Лазаря, попыталась выбить оружие. Тот невольно нажал на крючок, Егор вздрогнул всем телом, но пуля прошла мимо, обжегши плечо, и он, бросился на заключенного. Они сцепились, рухнули под колеса трейлера. Егор несколько раз ударил кулаком по лицу беглого зэка и сел на него, тяжело дыша.

Визг тормозов «уазика» никто не расслышал. Только топот ног, и команду, прозвучавшую в мегафон:

– А ну, живо, бросай оружие, – единовременное клацанье передергиваемых затворов АКС-74 оказало на всех гипнотическое действие. Не подчиниться четырем направленным в голову стволам невозможно было. Егор медленно поднялся, положив руки за голову. Отбросил пистолет в сторону. Двое крепышей в серо-зеленой униформе приложили его к борту «Исудзу», обыскали, отобрали армейский нож и без вопросов оттащили в задний отсек «УАЗа». Егор даже не пытался сопротивляться. Сопротивлялась только Настя.

– Куда вы его тащите, подождите. Он же ничего не сделал, – цеплялась она за руки, приклады. Солдаты ее молча откидывали, но она все равно продолжала цепляться. Из «копейки»  с большим трудом открыв дверь, вылез Андрей Кузьмич. Поплелся к дочери, заметно прихрамывая. Следом за ним выбежала Лиза, если не считать синяка на лбу, девочка не пострадала.

– Разберемся, – коротко ответил лейтенант, когда вояки уже занялись Лазарем. Разглядев наколки беглеца, командир группы хмыкнул. И наконец, обратил внимание на спутницу Егора. – Так ты с ним едешь. Откуда?

– Из Рязани, – зачастила она. – Он ничего не сделал, он помог моим родителям. Он спас их. Этот подонок взял их в заложники, наверное, бил,  я не знаю.

– Бить не бил, но оружием угрожал, особенно младшей, – подойдя, сказал Андрей Кузьмич. Он благоразумно оставил расспросы дочери на потом, а сейчас старался помочь ей. – Сам признался, что бежал из мест заключения, что зовут Лазарем.

– Это я уже прочитал. У нас каждый день по полторы тысячи по стране сбегает, какое-то холодное лето пятьдесят третьего. А власти не чешутся, – неожиданно взорвался лейтенант. – Егор, как там тебя?

– Антипов, – ответил дальнобойщик.

– Где взял оружие?

– Выдали во Владивостоке. Для охраны груза.

– Что за груз?

– Китайская мягкая игрушка. Сертификаты у меня в бардачке.

– Еременко, разберись. Кто выдал?

– Лаврентий Дзюба, лично.

– Лицензия есть, нет? Для кого груз?

– Ну там же написано. Получатель Ширван Додаев…. Командир, я всего лишь оказывал помощь, задерживая особо опасного преступника.

– Ну да, ты это следователю скажешь. А что до твоего оружия… его мы, понятно, конфискуем. Девушка…

– Анастасия Иволгина.

– Тем более. Задержанный вам родственник? Нет? Так как вы познакомились?

– На подобные вопросы я…

– Ну началось, насмотрелись сериалов. Что я разбираться буду  с вами? Не хотите, не говорите.  У меня теперь к вам пара вопросов, только не увиливайте. Когда и как вы познакомились с задержанным, – он кивнул в сторону Лазаря, придвигая Андрея Кузьмича ближе к себе. Соображал тот плохо, еще хуже отвечал. Через пять минут лейтенант пристально вгляделся в его зрачки приказал закатать рукава рубашки. Покачал головой, видимо, поверив состоянию Иволгина. Подошел было к Татьяне, да Лиза не дала. Тогда лейтенант махнул рукой.

– Вот вам, держите на память. Прибудете в Рязань, отметьтесь. Все равно придется через посты проезжать. Предъявите там.

– Что это? – не понял Андрей Кузьмич. Лейтенант хмыкнул.

– Пропуск в Москву. На допрос к следователю по делу об аварии. Ну и обо всем остальном. Короче, держи при себе и смотри не теряй, – он обернулся: – Все, поехали. Еременко, про фуру не забудь.

– Подождите, вы же так не можете! – вспыхнула Настя.

– Разбираться приедете в отделение.

– Какое? – на глазах Насти выступили слезы. – Вы думаете, вы его спрячете. Я все равно найду.

– Кого прятать, его? Да с чего бы. Моя фамилия Чаплин, Игорь Станиславович, со своей группой придан в усиление поста ГАИ номер… короче, сразу на въезде в Москву, чтоб не путаться. Там найдешь все записи. Может, и меня. Все. Счастливо добраться. Еременко… фура!

Младший лейтенант забрался в «Исудзу» и медленно покатил за отчалившим «уазиком». Настя постояла нерешительно на середине пустого шоссе и подошла к отцу. Заплакала.

– Ну, будет, будет, дочка. Все обошлось. Ты как, в порядке?

– В порядке. А вот… вы-то как? – наконец, спросила она. Лиза, доселе безмолвно стоявшая на обочине, подбежала и прижалась к ней.

– Ничего. Я вот устал только… немного. Из-за всего этого, – от отца пахнуло прохладным запахом валидола. – Твоя мама молодец. Все прошло без сучка, без задоринки. А Лиза… без нее мы бы не справились.

– Они бы не справились. Мама Таня только к утру родила. А вечером воды отошли. Представляешь?

– Ты-то откуда в этом разбираешься? – но Лиза ничего не ответила и гордо пошла к разбитой машине.

– Можем ехать, – тихо сказал Андрей Кузьмич. – Настя, я бы мог тебя попросить. Немного повезти машину. До ближайшей колонки. Мы бы заправились, отдохнули, а потом…

Она помолчала. Татьяна выглянула в окно, прижала к себе новорожденную дочь, осторожно, чтобы не потревожить спящую красавицу, закутанную в простыню и плед.

– Дочка, поведи немного. Как умеешь. Отец неделю не спал, нас охранял. Ты даже представить не можешь, что было.

– Пап, ты только покажи, что и как. А то я…

Он показал. Сел рядом, пересадив Лизу на заднее сиденье, пристегнул к сиденью, завел машину, показав, как надо трогаться с места. Изредка помогал крутить ставший тугим руль, переключал за нее скорости механической коробки передач. Больше шестидесяти «копейка» и так не могла выжать, а после столкновения третью передачу и вовсе заклинило. Ехали от силы тридцать пять, но и это для Насти оказалось быстрым.

Дорога была по-прежнему пустой, лишь редкие спецмашины проносились навстречу или обгоняли их, недовольно сигналя фарами. Через полчаса Настя немного освоилась, и не шарахалась в сторону после каждого сигнала. Когда впереди замаячил мост через небольшую речушку, она управлялась с «Жигулями» достаточно уверенно. Уже не путала газ со сцеплением, спокойно держала руль. До Коломны оставалось всего ничего, когда позади сверкнула проблесковыми огнями и взвыла сиреной чиновничья машина. Не одна, три. Мегафон рявкнул: «Жигули», немедленно прижмитесь к обочине». Мост находился совсем рядом, кортеж пролетел пулей, тревожно завывая и покрякивая на едва ползущую «копейку». Обочины не было, но Настя послушно свернула. И от волнения снова позабыв, где тормоз, слетела с дороги, направив машину к реке. Тормоза взвизгнули и замолчали, заблокированные колеса потеряли землю, а когда обрели ее, неуправляемый автомобиль на невиданной для него прежде скорости летел под откос. И в конце пути косо ударился в молодые березки, ломая их, сминая кузов. Машину развернуло, бросило вниз, истошный крик, оборвался на излете.

Мотор зашипел и загорелся. Но из остановившейся у самой воды машины никто не вышел. Только спустя четверть часа Настя пришла в себя от сильного жара, смогла отстегнуться и выбраться наружу. Она обошла «копейку», стараясь не смотреть на изувеченные тела, и не могла не смотреть. Болел правый бок, кажется, перелом ребра. И рука покалывала, но ей она могла шевелить. Просто удивительно, что она так легко отделалась. Но ведь она была единственной, кто пристегнулся. Остальные… они еще шевелились. Нет, уже шевелились. Изувеченные тела пытались подняться, выбраться из «Жигулей», долго пытались, пока их не скрыло потихоньку разраставшееся пламя.  Так и не давшее ей подойти и помочь. Спасшее от неминуемой, ожидаемой смерти.

Зачем? Она не знала. И посидев до тех пор, пока машина не прогорела вся, до остова, пока тошнотворный запах паленого мяса не выветрился, пока слезы не иссякли, пока желудок не опорожнился, она поднялась к мосту. Встала на двойной сплошной, поджидая первую попавшуюся машину. Не загадывая. Ей теперь действительно было все равно, куда ехать. Оба города, что Москва, откуда ее изгнали, что Рязань, где ее продавали, были равнозначны. Так получилось, что была выбрана Рязань. Микроавтобус «Газель» остановился, женщина средних лет, сидевшая за рулем, согласилась подбросить. Она уселась на сиденье, оглянулась на пустой салон.

– Домой возвращаюсь, со смены, – сказала женщина. – А ты?

– Я… уезжаю, – тихо ответила она.

– Не против, если я включу музыку?

– Нет.

Из динамика донесся голос Джо Досена. Любимый исполнитель ее мамы. Но плакать она не могла больше, слушала, опустив покрасневшие, опухшие глаза к полу, песню «Если б не было тебя». Огни большого города приближались неотвратимо.