Радуга - Патриция Поттер

Она боялась предстоящей ночи, потому что они будут врозь. Хотя этот вечер мог оказаться их последним вечером, проведенным вместе, они не кинулись в объятия друг друга. Мередит подумала о том, насколько мучительной для нее будет одинокая ночь, которую она проведет, переживая о том, что завтра — последний день, который они проведут вместе.

“Я люблю тебя”, — молча сказала она ему.

Он улыбнулся, но его улыбка была и горькой и веселой одновременно, — ничего нельзя было по ней понять. После этого он внезапно ушел.

— Что будем делать, Кэм?

— Поедем в Канаду.

Кэм недоверчиво посмотрел на него.

— А потом куда?

— Ты дурак, если собираешься ехать со мной. А как же Дафна?

— Она поедет туда же, куда и я. Мы хотим пожениться в Канаде.

— Тогда ты еще больший дурак, если после этого хочешь ехать со мной.

— Вот уж не знаю. Вы дали мне свободу. Спасли мне Жизнь. — И едва снова не убил тебя.

— Вы думаете, она для меня так много значила? Вы дали мне нечто более важное, чем жизнь, — вы дали цель в жизни. И вашей даме вы тоже дали ее. Почему вы хотите все отнять?

Кэм сверлил взглядом Квинна, и тот отвернулся. Ему хотелось верить в Бога. Снова. Ему так нужна была Мередит. Он хотел видеть, как пляшет веселье в ее глазах, слышать ее ласковые поддразнивания. Ему хотелось погружаться в нее так глубоко, чтобы прикоснулись их души, а сердца заговорили на понятном обоим языке любви.

— Ты слишком много разговариваешь, — сказал Квинн (но Кэм заметил в его глазах отблеск, которого не было раньше), с довольным ворчанием повернулся на другой бок и уснул.

В Вермилионе они нашли рыбачью лодку. Квинн успокоился только после того, как лодка отошла от берега. На лошадях они быстро добрались от Оберлина до маленькой рыбацкой деревушки на берегу озера. Словно по волшебству (или после чьего-то предупреждения), их уже ждала рыбачья лодка. Кэрролов нигде не было видно, и Квинн, которому рассказали, что случилось с братьями, мрачно улыбнулся. Весь город. Это казалось невероятным. Никакого насилия, никто не пострадал. Он по-прежнему не мог поверить в свою удачу, пока лодка не отошла от берега на приличное расстояние и всякая возможность ареста была исключена.

Пять дней спустя они сошли на берег в Чатеме, в Канаде. Переезд на пароходе не был приятным. Они попали в шторм, на озере было сильное волнение. Мередит было плохо всю дорогу. Ее намерение поговорить с Квинном, убедить его, что они всегда должны быть вместе, оказалось невыполнимым. Все, что она могла делать, — это с трудом стоять. Она лежала в каюте, не в силах даже позвать Лизу. Огромные пароходы с гребными колесами никак не подготовили ее к штормовому Великому озеру.

Когда они прибыли в Канаду, она оставалась по-прежнему слабой и несчастной. На берегу их встречал изысканно разодетый представитель Канадской конной полиции. Мередит обратила внимание на то, как Квинн замер, увидев мундир, — его настороженное отношение к полицейскому не переменилось даже после теплого приветствия. Она поняла, что сейчас вряд ли ее разговор с ним будет успешным. Но за прошедшие дни она решила, что ни за что не вернется домой. Если ей придется следовать за ним, как бродячей собаке, — что ж, и тогда она отправится за ним.

Затем был маленький городок, в основном населенный беглыми рабами, многие из которых стали фермерами или ремесленниками.

Наши беглецы нашли комнаты в пансионе.

Дафна и Кэм, не тратя время даром, сразу пошли искать священника. Их отправили в маленькую методистскую церковь к преподобному Фаргейту, который приветливо встретил их и еще больше обрадовался, узнав, что Лиза хочет стать учительницей.

— Это прекрасное желание, — тепло сказал он; видно было, что он не в силах отвести взгляд от Лизы. Когда он наконец закончил службу, Мередит заметила, что в глазах Лизы появился интерес.

Преподобный Фаргейт был приятным мужчиной с вьющимися каштановыми волосами и одним из самых добрых лиц, какие только встречались Мередит. Она инстинктивно поняла, что оставляет Лизу в очень хороших руках.

Она старательно не прислушивалась к разговору Кэма и Дафны, когда стали обсуждать подробности предстоящей свадьбы. Ей было очень больно.

Кэм обнял Дафну.

— Вы можете обвенчать нас? Поскорее? Глаза священника стали еще теплее.

— Это, — сказал он, — моя самая любимая работа. Когда вы хотите, чтобы состоялась церемония?

Кэму хотелось бы, чтобы прямо сейчас, но он подумал о Дафне и о ее изношенном платье.

— Завтра, — сказал он, — а сегодня я должен купить своей невесте платье.

Преподобный Фаргейт взглянул на Мередит и Квинна, которые избегали смотреть друг на друга. Однако по их лицам можно было многое прочесть.

— Вы будете их свидетелями? Квинн медленно кивнул.

— Тогда завтра в два часа, — сказал священник и повернулся к Лизе. — А вы тоже придете? — в его голосе звучала надежда, и она застенчиво кивнула.

Мередит была полна радости за Кэма и Дафну, однако к этой радости примешивалось знакомое чувство одиночества и неопределенности. Она уедет от Лизы.

А Квинн? Она часто ловила на себе его взгляд, но в нем ничего нельзя было прочесть, а когда Квинн видел, что Мередит на него смотрит, то тут же отворачивался. Сегодня ночью, черт побери, она пойдет к нему в комнату.

А пока она вместе с Дафной выбрала платье для свадьбы, а потом они с Лизой помогли Дафне приготовиться. Дафна нашла чудесное платье из бежевого шелка; она стала в нем просто красавицей. Дафна сначала протестовала из-за цены, но у Мередит были с собой деньги, и она отмела все протесты.

Обедали все вместе. Квинн с Кэмом говорили о путешествии на Запад, обсуждали, какими дорогами лучше ехать. Они могли добираться туда по суше, но это было бы чрезвычайно трудное путешествие — кругом встречались враждебно настроенные индейские племена. Поэтому они, наконец, решили, что отправятся сначала пароходом до Рочестера, штат Нью-Йорк, потом по суше до Бостона, где смогут сесть на пароход до Калифорнии. Квинн верил, что в Нью-Йорке и Массачусетсе они будут в безопасности, раз их преследователи полагали, что они остались в Канаде.

После обеда Квинн протянул Мередит руку.

— Пойдем, прогуляемся.

С утра было туманно, но сейчас появилось солнце и окрасило западный горизонт в яростные красные тона. Мередит прижалась к Квинну и почувствовала, как он вздрогнул.

— Я еду с вами, — заявила она.

— Будет очень трудно. И опасно.

— Я привыкла к трудностям. И опасностям. Квинн помолчал.

— Я бы не хотел, чтобы ты привыкала.

— А как же восхитительное, полное приключений и…

— Смертельное.

— Только не с тобой. Мне никогда не было так спокойно, как с тобой.