Изгой. Трилогия - Руслан Михайлов

– Господин, пригубить‑то можно? – страдальчески крикнул здоровяк. – Для сугрева?

– Если только пригубить, – отозвался я и невольно улыбнулся. Пролитого вина ему, понимаешь, жалко стало.

Развернувшись, я пошагал к берегу Асдоры. Гномы успели сделать многое. Пустые волокуши оттащили в сторону, мешки с грузом ровными рядами лежат рядом с остовами телег и повозок. Чуть поодаль пылают два костра, вокруг которых сгрудились притихшие дети и женщины. Сейчас гномы лихорадочно распускали кожаную упряжь на ремни – веревок у нас не было. Придется использовать все, что есть под рукой.

Завидев меня, Койн махнул рукой и продолжил бороться с задубевшей упряжью.

Я прикинул, сможем ли мы все вместе поместиться на плотах, и пришел к выводу, что поместимся и еще останется место для мешков с грузом. Пустые бочки закрепим на краях телег, и они обеспечат необходимый запас плавучести. Главное, чтобы плоты не развалились, пока мы не доберемся до противоположного берега. Грешно так думать, но нам несказанно повезло, что мы умудрились выйти прямо к месту уничтоженного обоза. Построить плоты из бревен мы не успевали.

– Господин! – раздался звонкий голос Стефия. – Разведчики возвращаются. Бегут что есть сил!

– Это точно наши? – для уверенности переспросил я. – Не шурды?

– Нет, господин. Впереди дядька Литас бежит, а за ним Ортис поспешает. Наши это!

– Хорошо. Пока оставайся там. Если что заметишь – сразу кричи!

– Понял, господин, – отозвался Стефий и, покрепче обняв ствол сосны, продолжил наблюдение за холмами. Не замерз бы там без движения‑то.

Литас добрался до нас практически одновременно с первой партией скатившихся к берегу бочек. Остановился и изумленно принюхался – над лагерем витал явственный запах вина.

– Да, ты не ошибся, – буркнул я и поправил перевязь, идущую через грудь. – Рассказывай.

– Разведчики все верно сказали, господин, – устало сказал Литас, высвобождая ноги из широких лыж. – Два десятка шурдов, семь пауков и три твари, каждая ростом с меня будет. Сгархи. Идут по нашему следу. Самое большее через час будут здесь. Или даже раньше – по равнине пауки побыстрее лапы переставлять начнут. Торопиться нам надо.

– Может, и не побыстрее, – вставил Ортис. – Сгархи шурдам не сильно рады подчиняться‑то. Мордами машут, рычат злобно, клыки скалят на поводырей. Один из сгархов паука расплющил начисто – лапой ровно муху прихлопнул. Только треск костей раздался.

– А вот про это поподробней, – заинтересовался я. – В смысле не подчиняются? Их ведут поводыри?

– Да, господин. По одному поводырю на каждом сгархе сидит и палкой острой их тычут – погоняют, значит. Сгархи рычат, глазищами упрямо сверкают, но идут.

– Интересно… – задумчиво протянул я. – Ладно. Знаю, что устали, но время поджимает – давайте к остальным на помощь. До того, как шурды выйдут к этому берегу, я хочу быть на противоположной стороне реки.

Моим планам не суждено было сбыться.

Когда Стефий истошно завопил, предупреждая о показавшихся шурдах, мы еще возились с погрузкой. Слава Создателю, плоты уже покачивались на воде и тонуть не собирались. Бочки, прочно притянутые кожаными ремнями, устойчиво держали плоты на плаву. Загодя я распорядился связать плоты между собой в одну связку – если у берега вода едва двигалась, то ближе к середине течение стремительно ускорялось.

– Спускайся! – крикнул я Стефию и огромными прыжками помчался к воде. Похоже, шурды и впрямь поднажали на последнем участке пути и явились гораздо раньше, чем мы их ожидали. – Бросайте мешки! Все на плоты! Живо!

– Брось мешок, кому сказано, – на ходу рявкнул я на упрямого Тиксу, норовившего прихватить с собой мешок с зерном. – Отгоните плоты от берега! – Это уже касалось несущегося к реке здоровяка с двумя гномятами на руках.

Тикса подчинился, шустро перебирая короткими ногами, последовал примеру здоровяка и подхватил на руки излишне медленно плетущегося седобородого гнома.

Для меня время словно застыло. Превратилось в застывший кисель. Мне казалось, что все двигаются слишком медленно. Отдавая короткие приказы и покрикивая на замешкавшихся, я метался между плотами и, срывая напрочь голос, все поторапливал и поторапливал окружающих. Я успевал охватить взглядом все окружающее пространство, успевал заметить, где следует подстегнуть отстающих.

Над берегом звучали ругань, плач женщин и визг перепуганных общим волнением детей. Испуганно ржущие лошади упирались всеми четырьмя копытами, не желая заходить в ледяную воду. Стефий, ломая ветви и рвя одежду, слетел с сосны и помчался к оставленной неподалеку сумке.

– Бегом, бегом!

– Азасти! Ик сери нередостр! Азасти!

– Да залезай же ты в воду, упрямая скотина!

– Кто‑нибудь, держите собаку! За ошейник хватай!

– Господин, что делать с мешками?!

– Где господин Корис?!

– Да здесь я! Тащите детей на плоты, мать вашу! Детей на плоты!

К счастью, паника улеглась достаточно быстро, и через десять стремительно пролетевших минут мы все оказались на покачивающихся плотах. Как только последний член отряда оказался на борту, мужчины уперли в дно длинные шесты и оттолкнули плоты подальше от берега, таща за собой привязанных лошадей и мулов. С каждой секундой полоса воды между нами и берегом все расширялась, и теперь меня волновала лишь одна мысль – полезут ли шурды в воду?

Вовремя. Еще через миг заросли прибрежного кустарника с треском раздались в сторону, и на берег реки вырвался первый сгарх с наездником на спине. Теперь у меня появилась возможность разглядеть обросшую страшными легендами тварь в мельчайших подробностях.

Первое впечатление – огромный северный медведь‑переросток. Но затем сгарх повел головой, принюхиваясь, и повернул морду в сторону реки. Я понял, что у сгарха с медведем не больше общего, чем у меня с гномом – о такой огромной пасти любой медведь мог только мечтать. Густой темно‑серый мех спутанными лохмами свисал с боков и спины зверя, доставая до самой земли, скрывая тело. Такой меховой панцирь не каждая стрела пробьет. Мощные толстые лапы утопали в снегу, и я не смог увидеть когтей, но мне хватило и увиденных ранее следов – когти у сгархов были.

Восседающий на спине сгарха поводырь возбужденно завертелся в стороны и, обнаружив нас в воде, незамедлительно заверещал, подавая сигнал остальным. Вслед за первой тварью на берег выскочили еще два сгарха и застыли у самой кромки воды. Визг разъяренных шурдов зазвучал с утроенной силой, и я поморщился, с трудом подавив желание заткнуть уши. Один из поводырей ударами палки попытался заставить сгарха зайти в воду, но зверь яростно зарычал и дернулся всем телом. Поводырь лишь чудом удержался на спине и больше не пытался принудить огромного зверя зайти в воду. Литас с Ортисом угадали – сгархи явно не были в восторге от своих уродливых хозяев.