Храм Диру (СИ) - Елизавета Мордовина

— Давай тогда, Кортик, расскажи, что случилось в Клиро, — холодно сказал Мим, смотря на друга.

— Я… Чёрт! И всё равно я не могу поверить!

— Вы можете верить, можете не верить, но я знаю, что вы всё равно последуете за мной и нам предстоит много времени провести вместе. Если вы поможете мне выйти из храма, то… — Иона внезапно замолчала, словно прислушиваясь к чему-то.

— Спасибо.

— За что? И кому? — резко спросил Кортик.

— Леи подсказали другой выход, так что я покину вас и дам вам с Мимом всё обсудить. Да пребудет с вами Свет Диру.

Иона быстро поклонилась и пошла в сторону, которую ей указали души жрецов.

Как бы она ни храбрилась, как бы ни пыталась показать, что недоверие Кортика её не расстраивает, она успела привязаться к нему, и потому его слова причиняли боль. Поэтому она так холодно закончила разговор с ними, стараясь не показать, что чувствует на самом деле. Иона понимала, что странствовать с человеком, который подвергает каждое твоё действие и утверждение сомнению, будет очень сложно. Она не знала, смогла бы сама поверить в то, что кто-то, кого она знала, — принц или принцесса, умершие несколько лет назад, поэтому шок и отрицание были естественны. Скорее было странным то, как легко Мим принял правду. Иона никогда не была влюблена, поэтому не могла понимать, насколько сильно влюблённость может повлиять на человека, из-за чего с лёгкостью отмела предположение о том, что Мим так легко принял правду из-за влюблённости в неё.

Выход из подземной части храма оказался чуть ближе к пансиону, чем Лея предполагала, что помогло ей добраться до комнаты не позже девяти. Когда она вошла в спальню, то навстречу ей кинулись девушки, которые одновременно бранились и радостно вздыхали.

— Ты где была?! — грозно спросила Элла.

— В городе. Я ходила за мазью, — сказала Лея, взявшая с собой в лес спрятанную бутылочку с мазью. — Я ведь написала об этом и оставила записку на столе. Ты же умеешь читать, Элла!

Горничная устремилась к столу. Там прямо под платком её подруги лежала записка.

— Анника! — возмутилась Элка. — Ты же сказала, что на столе ничего не лежало!

— Да я просто не заметила! — попыталась защититься Анника, а затем попыталась перевести гнев Эллы обратно на Иону:

— И всё равно она слишком долго отсутствовала!

— Она права, где ты всё это время была? — переключилась старшая из горничных.

— Я так давно не гуляла, что решила немного пройтись, раз уж мне удалось выйти, когда нет солнца.

— Кто же гуляет один так поздно!

— Успокойтесь девочки, главное, что она нашлась, — сказала более рассудительная Нинна.

— Но мы же волновались! — воскликнула Анника, всплеснув руками.

— Извините, что заставила волноваться.

— Просто говори кому-нибудь, что уходишь, хорошо? — сказала Элка.

— Хорошо, — произнесла Лея и начала снимать капор, а затем платье. — Ой, кажется, я всё-таки содрала корки.

— А ты что хотела? Давай я тебе помогу раздеться, — пробурчала легко вспыхивающая и легко остывающая Анника.

— Спасибо.

Вскоре Иона уже спала, накормленная, напоенная и обмазанная толстым слоем целебной мази.

***

Мужчинам действительно было о чём поговорить.

Когда Лея ушла, Кортик не мог успокоиться ещё полчаса и ходил из стороны в сторону, выпуская пар. Ему сложно было уложить в голове то, что девушка, которую он считал кем-то вроде младшей сестрёнки, внезапно оказалась почти божеством.

— Пришёл в себя? — спросил его друг, когда Кортик перестал метаться.

— Нет!

— Сядь, не мельтеши.

Мужчина нехотя послушался.

— Хорошо, а теперь давай поговорим.

— Да что тут говорить — не может быть она Ею!

— Вспомни, почему мы решили следовать за ней.

— Она может привести нас к Анри.

— А почему мы так решили?

— Потому что слышали предсказание о том, что написанное его рукой приведёт к нему.

— А кто был предсказателем?

— Жрица Магда.

— А теперь скажи, кто, как не Верховная, может общаться с душами?

— Обычные жрицы тоже могут.

— Нет, не могут. Я спрашивал. Они их слышат, но говорить с ними могут только старшие жрицы и Верховная. Есть некоторые племена на севере, которые, по слухам, тоже общаются с душами, но рада Лея не похожа на них. Да и для такой молодой жрицы она знает и может слишком многое. И её возраст соответствует возрасту Верховной. Ты ведь не сомневаешься, что она жрица?

— Не сомневаюсь.

— Вот и хорошо. А теперь вспомни описание принцессы Ионы Элитар: золотые волосы, зелёные глаза, белая кожа.

— Таких девушек полно!

— В Нандиру?

— Лея может быть и из Таиры, как мы раньше и думали.

— Горничные так и думают, потому что у неё нет акцента, но сам вспомни — ребята из Перевальной тоже думали, что она местная. И люди из обоза.

— Но что в этом странного?

— Они думали, что она из одной страны с ними, а ведь большинство своим родным языком считали нанди.

— И что это меняет?

— Кортик, они считали, что она родом из Нандиру или из места, где нанди — основной язык. У неё не было никакого говора. Ни когда она говорила на нанди, ни когда на таирском. Пару раз она, сама того не замечая, отвечала мне безупречном рануаском.

— Чёрт… И ведь правда! Она и мне отвечала на рануаском, когда я, забываясь, говорил на нём!

— Но разве может иностранец говорить так идеально на неродном для него языке? На одном — предположим. На двух — ещё куда ни шло, но я слышал, как она говорила с Табом на шаньярском! Я потом спросил его, не говорила ли рада Лея ему, откуда она, а он сказал, что она из Шаньяр. Когда я спросил почему он так думает, то он ответил, что «так шаньярмати звучит только из уст жителей Шаньяр».

— Ты думаешь, что это из-за того, что она Верховная? Тебя это убедило? Может, это с чем другим связано?

— Может быть, но я в этом сомневаюсь.

— Но Лея ведь такая… обычная? — внезапно сказал с тоской в голосе Кортик.

— А какой она должна быть?

— Если она Верховная, то она должна быть более… божественной, что ли?

— Но почему? Она ведь человек, а не Диру.

— И всё равно…

— Если тебе хочется чего-нибудь божественного, то вспомни её во время ритуала. По-моему, так было достаточно необычно, чтобы считать это проявлением силы Диру.

— Ну, наверное… Но хотелось бы чего-нибудь более грандиозного.

— Кортик, ты хочешь, чтобы она для того, чтобы тебе доказать свою «божественность», мёртвых подняла? Или вылечила всех больных в городе? Чего ты от неё хочешь? Сначала сам реши, что тебя