Пробурить Стену (СИ) - Станислав Конопляник

«С этих пор не ищи меня больше» — отказ.

«С этих пор я тебе предназначен» — согласие.

— С этих пор… — Леголас поморгал, вдохнул, выдохнул, помотал головой, — я тебе предназначен…

Сеамни закатила глаза и обмякла в руках эльфа, потеряв сознание.

— Что с ней? Предсказание? — подхватил её эльф, укладывая на кровать.

Он был в крайней степени взволнован.

Я укрыл Сеамни, глянул на Леголаса.

— Переволновалась. Жить будет. А вот я, вероятно, нет. Ну что, поздравляю тебя с предназначением, Аккинукен. Ты своё нашёл. А я пока нет.

Я хлопнул его по плечу и посмотрел в его глаза.

— Неужели ты сомневаешься ещё? — расхохотался я.

— Уже поздно сомневаться, — кивнул он. — Отныне сомнения гнать нужно прочь, — сообщил он следующую ритуальную фразу.

А я почувствовал, что вымотался, усаживаясь на пол в медитацию. Эльф сел на край кровати, взяв свою эльфийку за руку, ни слова больше не говоря.

Лёгкий, уже почти летний ветерок задувал через открытое окно, занося одиноких мотыльков и жучков. Мысли успокаивались, возвращались в привычное русло после всей беготни, после всего, что вообще произошло.

Предсказания принялись сбываться одно за другим. Вначале смерть Валькры и Ника, о которой никто, кроме меня, больше не знал. После вот в точности исполненное предсказание с Сеамни. Следующее будет про некоего некроманта и заключение с ним союза. Тёмное помещение, сырое и гадкое и ощущение заключённого договора.

Но если Ник и Валькра умерли на самом деле, окончательно и бесповоротно, то с Сеамни получилось всё намного лучше, нежели я думал. Был ли другой способ? Не задушить эльфийку? Почему я решил лишить её жизни именно так? Это логично — наименее травматичный способ, после которого она пришла в себя за пару долек. И всё же, может стоило мне перерезать ей горло только для того, чтобы изменить предсказание?

Впрочем, у меня будет ещё шанс. Зато теперь Леголас больше не безродный готталмаэ, а гордый и уверенный член ветви Аккинукен. Да и Сеамни явно обрадуется, когда очнётся. Чтоб только они не умерли, а то как-то грустно получается: Ник и Валькра погибли, Сильфида прикована к замку, со своими из Пандемониума я так и не сдружился, это всего лишь солдаты, Радя скорее приятный собеседник, хотя и её было бы жаль потерять. По настоящему двое, которыми я дорожу, всё же Леголас и Сеамни. Не стану их даже с собой в поход брать, пусть лучше в Анаторе остаются.

Леголас стал Аккинукеном, а меня назвали Эйвенстаэлем. Можно ли верить безумной наге-наркоману? Я мысленно пожимал плечами, а от волнения едва не терял тело — хотелось верить. Я никогда не принимал всё на веру, но здесь хотелось лететь к Ноде и, подпрыгивая от радости, рассказать, что, возможно, мы друг другу были когда-то предназначены, а сейчас можно попробовать ещё раз! А что, если она откажет мне? Да нет, бред какой-то, такого никогда не произойдёт.

Меня толкнули в плечо, Леголас заглянул в мои глаза с лёгкой опаской.

— Там шум на улице, — коротко отрапортовал эльф.

Я же тоже это ощутил, вначале спутав с остатками демонического влияния. Я сосредоточился, усилил слух, перенёс сознание туда, совершая обряд дальновидения.

Ночь всё ещё была в разгаре. Темнота ночи озарялась криками. Во мраке бежали две тени: служитель Мокоши Фернандо и ещё кто-то с демонической аурой. По улице с криками и песнопениями шла толпа с факелами, били мечами о щиты.

— …час сей наступил, потому что мы нарушили клятвы и обеты, данные нами. И даже гроссмейстер Кинур не преминул сношаться с проститутками, не блюдя свою честь. А теперь маги вздумали укрывать у себя под крылом демонов. Город должен быть очищен во имя Лазурного Меча!

И дальше по тексту. Толпа вышла небольшая, аэльев восемьдесят, но всё новые примыкали к ним натерпевшись после бомбёжки. Они шагали неспешно, новичкам давали факелы.

— Княгиня наша Радя допустила зимой приношения демонам, допустила повешения и спустила Гарри это всё с рук. Правосудие и закон не работают, поэтому мы и есть закон. Демоны не явились бы сюда, будь мы действительно безгрешны. Покайтесь, падите ниц в свете Беллатора, да коснётся он вас своей благодатью и защитит от зла, а демонам — смерть! Магам, покрывающих демонов — смерть!

В дверь постучались.

Я вынырнул из тела, нырнул вниз, открыл дверь.

Свет зажёгся, ошалевшая хозяйка Ольга увидела на пороге залитого кровью лысого парня и девушку в очень большом растянутом свитере, с беретом набекрень. Пальцы она разодрала в кровь, а глаза её бегали с одного лица к другому. Выполз рыцарь Беллатора.

— Господин Гарри, что происходит? — пробасил он и потёр глаза, а после упёрся взглядом в девушку и дёрнулся к мечу.

— Никому не доставать оружия. Свечи гасите, дверь заприте, — скомандовал я и эльф первым отреагировал.

— Что происходит? — не унимался Ингри. В бою ему отсекло два пальца и ранило ногу, поэтому стоял он, опираясь на костыль. Но всё ещё был бойким и грозным, мог шума наделать.

Толпу уже стало слышно.

— Фернандо, отчёт, — стребовал я.

— Я караулил вход вместе с Гроттом. Она на коленях умоляла её впустить. Её зовут Диэ. Она не шпионка.

— Откуда знаешь?

— Она сказала.

— А ты поверил, — вздохнул я. — Диэ, впусти в голову!

Она мялась, не зная, что ответить. Вместо ответа она вдруг задрожала, плюхнулась на колени и принялась плакать.

— Сними ментальную защиту, — сквозь зубы процедил я.

Она послушалась.

Вспышками я пробежался по её памяти. От рваности образов и количества эмоций борющейся людской и демонической сущностей меня едва не вырвало на пол, но результат я узнал — внутренний конфликт. Вряд ли то руководство, которое осталось у демонов, додумается до многоходовочки с внутренним конфликтом, потому я посчитал информацию достоверной.

— А дальше что?

— Я повёл её к княгине, — всё так же безэмоционально продолжал Фернандо. — Но мы не дошли и меня подняли на вилы, — вновь без эмоций. — Но я не умер, — он показал залитую кровью грудь, в руках держал дырявую майку, — потому что моё деяние достойно служителя Мокаши.

Звуки стали слышны очень громко. В окнах мелькали факелы. К двери нашего дома направлялись люди. А я не дал им постучать, шмыгнул за дверь, напоследок потребовав забаррикадироваться.

К дому приближался огненный змей из слитых воедино факелов. Во главе шёл Вильгельм де Моир с ещё пятерыми рыцарями. Он увидел меня и замер.

— Это один из предателей воли Беллатора — схватить его! — приказал Вильгельм.

Но никто не шелохнулся. Я обвёл толпу