Кортни. 1-13 (СИ) - Смит Уилбур

Хэлу потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что они делают, и он бросился вперед наперерез Сэму Боуэлзу. Это предводитель предателей, самый виновный из них, и Хэл схватил его, когда тот уже вцепился в борт.

— Отец! — закричал Хэл так громко, что его голос разнесся по всем палубам корабля. — Отец, помоги!

Они боролись грудь к груди. Хэл прочно держал Сэма руками, но тот откинул голову и ударил ею, надеясь разбить Хэлу нос. Однако Хэл учился мастерству драки у Большого Дэниела и был готов к такому приему. Он прижал подбородок к груди, и их черепа столкнулись. Удар отчасти ошеломил обоих, и они отпустили друг друга.

Сэм мгновенно бросился к поручню, но Хэл, стоя на коленях, схватил его за ноги.

— Отец! — снова крикнул он. Сэм пинал его, но Хэл упрямо не выпускал противника. Сэм оглянулся и увидел, что с полуюта к ним бежит сэр Фрэнсис. Он уже извлек саблю, и ее клинок блестел в звездном свете.

— Держись, Хэл! Я иду!

У Сэма не было времени снимать веревку с пояса, чтобы набросить на Хэла петлю. Он наклонился и обеими руками сжал Хэлу горло. Роста Сэм небольшого, но пальцы у него сильные от работы и крепкие, как железные свайки. Он безжалостно передавил дыхательное горло Хэла.

Боль пронзила Хэла, он выпустил ноги Сэма и схватил предателя за запястья, пытаясь разорвать его хватку, но Сэм одной ногой нажал ему на грудь, отбросил назад и кинулся к борту. Сэр Фрэнсис на бегу замахнулся саблей, но Сэм нырнул под удар и прыгнул с поручня.

— Предатель уходит! — закричал сэр Фрэнсис. — Боцман, свистать всех наверх! Надо подобрать их.

Ударившись с силой о воду, Сэм Боуэлз ушел в глубину, а от потрясения при соприкосновении с холодной водой воздух вырвался из легких. Он почувствовал, что тонет, и принялся отчаянно бороться, поднимаясь. Наконец его голова оказалась над поверхностью воды, он набрал полную грудь воздуха и почувствовал, как проходят головокружение и слабость.

Подняв голову, он увидел величественно плывущий рядом корпус корабля и почти сразу попал в корабельный след, масляно блестевший в звездном свете. Эта дорога приведет его к бочке. Он должен двигаться по ней, пока след не рассеется и у него в темноте не останется ориентиров. Ноги у него босые, из одежды — только рваная хлопчатобумажная рубашка и парусиновая юбочка, не стесняющие движений. Сэм поплыл, выбрасывая вперед руки, потому что в отличие от большинства других членов экипажа хорошо плавал.

После десятка гребков из темноты поблизости донесся голос:

— Помоги мне, Сэм Боуэлз. — Он узнал по дикому выкрику Эда Брума. — Дай руку, товарищ, или я погибну.

Сэм перестал грести и при свете звезд увидел всплески движений Эда. А за ним на вершине волны и еще кое-что, круглое и черное.

Бочка!

Но между ним и возможностью спасения — Эд. Сэм снова поплыл, но на сей раз от Эда. Опасно приближаться к тонущему: он всегда хватает тебя и держит мертвой хваткой, пока не утянет с собой.

— Сэм, не бросай меня!

Голос Эда звучал все слабее.

Сэм подплыл к бочке и ухватился за торчащую затычку. Он немного отдохнул, но снова насторожился, когда рядом появилась еще одна голова.

— Кто это?

— Я, Джон Тейт, — ответил пловец, выплевывая морскую воду и стараясь ухватиться за бочку.

Сэм опустил руку и развязал веревку на поясе.

Он обернул ее вокруг затычки и просунул руку в петлю. Джон Тейт тоже ухватился за петлю.

Сэм попытался оттолкнуть его.

— Отцепись! Она моя.

Но паника удвоила силы Джона, и через минуту Сэм оставил его в покое. Он не мог тратить силы на борьбу с другим человеком, сильнее его.

Они держались за веревку во враждебном перемирии.

— Что случилось с Питером Миллером? — спросил Джон Тейт.

— К дьяволу Питера Миллера! — рявкнул Сэм.

Вода была холодной и темной, и оба рисовали себе, что может таиться у них под ногами. Стая чудовищных тигровых акул в этих широтах всегда следует за кораблем в надежде на отбросы и содержимое ведер с экскрементами, которое выплескивают за борт. Сэму приходилось видеть страшилище размером с полубаркас «Леди Эдвины», и сейчас он вспомнил об этом. Почувствовал, как тело дрожит и съеживается от холода и ужаса, представил себе ряды острых клыков, способные раскусить его надвое, как он раскусывает яблоко.

— Смотри!

Джон Тейт подавился: вода ударила его в открытый рот и заглушила слова. Сэм поднял голову и увидел вблизи в воде темный страшный бугор.

— Чертов Фрэнки вернулся, чтобы найти нас, — проворчал он, стуча зубами. Они в ужасе смотрели, как галеон движется на них, становясь с каждой секундой все больше. Наконец он закрыл все звезды, и они услышали голоса на палубе.

— Видите что-нибудь, мастер Дэниел?

Оклик капитана.

— Ничего, капитан, — прогудел с носа голос Большого Дэниела. С палубы почти невозможно разглядеть в темной воде бочку и две головы возле нее.

Галеон прошел, их ударило кормовой волной, и они закачались в кипящей воде, глядя, как удаляется кормовой огонь.

Дважды за ночь видели они этот огонь, но каждый раз корабль проходил все дальше от них. Много часов спустя, когда рассвело, они с ужасом ожидали, что увидят «Решительный», но корабля не было в поле зрения. Должно быть, на корабле посчитали их утонувшими и вернулись на первоначальный курс. Оцепенев от холода и усталости, они с трудом держались за неустойчивую опору.

— Земля там, — прошептал Сэм, когда волна подняла их и они смогли увидеть темные очертания побережья. — Близко, легко доплыть.

Джон Тейт ничего не ответил, он молча смотрел на Сэма покрасневшими опухшими глазами.

— Это твой лучший шанс. Ты силен и молод. А обо мне не беспокойся. — Голос Сэма от соли звучал хрипло.

— Ты не избавишься от меня так легко, Сэм Боуэлз, — прохрипел в ответ Джон Тейт, и Сэм замолчал. Он берег силы, потому что почти совсем оцепенел от холода.

Солнце поднялось выше, и они почувствовали головами его тепло, вначале мягкое, придававшее силы, но потом, как открытое пламя печи, обжигавшее кожу и ослеплявшее отражениями в воде.

Солнце продолжало подъем, но земля не приближалась, течение неумолимо несло их параллельно скалистому берегу и белым пляжам. Сэм тупо заметил, что совсем близко по поверхности воды проплыла тень облака. Но вот тень повернула и вернулась; теперь она двигалась против ветра, и Сэм шевельнулся и поднял голову.

— Господи Иисусе! — прохрипел он потрескавшимися, обожженными солью губами. Вода чистая, как стакан джина, и сквозь нее виден большой пятнистый силуэт с темными полосками, как у зебры, на спине. Он закричал.

Джон Тейт поднял голову.

— Что с тобой? Солнце тебя доконало, Сэм Боуэлз?

Он посмотрел в безумные глаза Сэма, потом медленно повернул голову и проследил за его взглядом. Оба увидели массивный раздвоенный хвост, который неуклюже поворачивался из стороны в сторону, толкая вперед гибкое тело. Акула поднималась, ее спинной плавник разорвал поверхность всего на толщину человеческого пальца, остальное оставалось под водой.

— Акула! — просипел Джон Тейт. — Тигровая!

Он принялся отчаянно дрыгать ногами, пытаясь повернуть бочку так, чтобы она и Сэм оказались между ним и акулой.

— Не дергайся! — рявкнул Сэм. — Она как кошка. Если шевельнешься, она набросится.

Они видели глаза акулы, маленькие для такого огромного туловища. Эти глаза смотрели на них непроницаемым взглядом, акула начала новый круг. Она все кружила и кружила, и каждый круг становился все уже, а центром его оставалась бочка.

— Эта гадина охотится на нас, как горностай на куропатку.

— Заткни пасть. Не шевелись, — простонал Сэм, но и он не мог больше сдерживать ужас. Его сфинктер разжался, мочевой пузырь непроизвольно начал опустошаться, и Сэм почувствовал, как вокруг стало тепло. Движения акулы мгновенно ускорились, она ощутила вкус экскрементов, и ее хвост задвигался быстрее. Спинной плавник поднялся над поверхностью на всю высоту, длинный и изогнутый, как лезвие серпа, каким жнут.