Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

В тот вечер все заботы были ещё впереди. А пока Сэм уютно устроился за своим любимым столиком в "Переднике Эсмеральды", таверне на окраине эльфийского квартала в Мариенбурге, которой заправлял полурослик. Он умиротворённо созерцал остатки лёгкого ужина о семи блюд, и самой волнительной для него проблемой на тот момент был вопрос о том, чем бы ему запить всё это — заказать бретонского бренди или кислевского аквавита. Повара в "Переднике" славились на всю округу, поэтому там нередко можно было увидеть, как на скамьях для полуросликов, скрючившись в неудобных позах, сидели и люди. Однако он был несколько удивлён, когда один из таких гостей подошёл к его столику и уселся напротив, угрюмо таращась на Сэма поверх коленок, обтянутых малинового цвета чулками.

— Альфонс, сколько лет.

Сэм сердечно кивнул и помахал порхавшей неподалёку официантке, заигрывающей с компанией посетителей из Клейнмота. Теперь можно было заказывать бренди, поскольку платить будет, похоже, не он.

— Или мне называть вас господин де Вит? Вы же теперь ольдермен.

Он на мгновение задумался.

— Далеко же вы забрались от Винкельмаркта — полагаю, не просто выпить.

— Да, подумал, что найду здесь вас, — подтвердил человек, тоже заказав себе бренди. Он подождал, пока его принесут, и с видом знатока сделал небольшой глоток, после чего продолжил.

— У меня появилась проблема, которую лучше обсудить подальше от родных стен.

— Понятно.

Сэм многозначительно кивнул, смакуя свой бренди. Напиток был мягким и ароматным, и, зная владельца "Передника", несомненно, провезён в город контрабандой, дабы избежать акцизных сборов.

— Итак, кто вас шантажирует?

— С чего вы это взяли? — как-то слишком уж равнодушно спросил де Витт.

Сэм кивнул в подтверждение своей догадки.

— Вы же политик. После того дела с Лютером ван Гротом пользуетесь большой популярностью в своём родном округе, и значит имеете влияние.

— Что в Мариенбурге означает шанс заработать деньжат; здесь в торговой столице Старого Света богатство и власть суть почти синонимы. Мне тут птичка нашептала, что у вас есть все шансы занять место ещё и в бургерхофе.

— Болтают всякое, — потупился де Вит.

Его скромный вид, однако, убеждал Сэма не больше чем заверения проститутки о том, что она всё ещё девственница. Полурослик снова кивнул. Штадсрад, мариенбургский парламент был лишь игрушкой в руках интриганов из торговых семей, принимавших все важные решения, впрочем, место в нижней палате городского совета отрывало такому амбициозному человеку как де Вит дорогу к нужным связям.

— Итак, полагаю, что кто-то тоже захотел себе кусок пирога и считает, что вы как раз тот человек, который достанет ему его. Надавив на необходимые рычаги, разумеется.

— Лучше не скажешь, — ответил де Вит. — Они ещё не выдвинули требований.

Он подвинул через стол сложенный клочок бумаги.

— Только завуалированные угрозы.

Сэм развернул листок. "Мы знаем правду о вас и ван Гроте. Скоро мы с вами свяжемся", — прочёл он.

— Кратко и по делу, — полурослик пожал плечами и прикончил свой бренди. — К счастью для вас обо мне можно сказать то же самое. Тридцать гульденов в день, включая расходы.

Он почти ожидал, что де Вит будет торговаться, но ольдермен только кивнул.

— Только давайте поскорее. У меня, знаете ли, не бездонный кошелёк.

Он отсчитал тридцать золотых и засунул опустевший кошель обратно в пояс.

— Первый день как всегда авансом?

— Совершенно верно, — ответил Сэм, сгребая монеты в свою мошну и заказывая ещё по бренди.

Он снова взглянул на бумажку, затем сложил её и передал обратно де Виту.

— Как вы думаете, что это значит?

— По-видимому, это намёк на то, что я как-то связан с преступной деятельностью ван Грота, — тот час же выпалил де Вит. — Что, разумеется, просто смешно, ведь я был единственным в округе, кто выступил против него.

— Да, по нему явно не скучают, — признал Сэм.

После смерти вожака банда ван Грота распалась, и, хотя его подручные разделили между собой основную массу его незаконных делишек, их деятельность с кончиной босса приобрела значительно меньший размах. Тем временем де Вит быстро извлёк выгоду из признательности своих коллег по торговле и занял место в парламенте; как следствие его политические и торговые дела пошли в гору.

Сэм подождал, пока де Вит, ударившись головой о балку, с трудом принял вертикальное положение и задал последний вопрос.

— Кстати, вы вели какие-нибудь дела с ван Гротом до его смерти? Это останется между нами.

Ольдермен покраснел.

— Если вы действительно так считаете, полагаю, мне придётся тотчас же забрать свои деньги обратно.

Сэм пожал плечами.

— За тридцать гульденов я поверю во всё, что только ни попросите, — шутливо ответил он.

Теперь, когда кошелёк Сэма стал значительно тяжелее, а до лучших рестораций Мариенбурга оставалось совсем недалеко, полурослик не видел нужды спешить домой. Не сказать, что у него был дом в обычном понимании этого слова; Сэм снимал полдюжины комнат в разных районах города, перебираясь туда-сюда в зависимости от настроения или текущих дел. Одна из таких комнат располагалась как раз в центре родного округа Альфонса да Вита, поэтому Сэм решил переночевать именно там. Он подозвал лодочника и пересёк Рейкмаут по воде — это было проще, чем давать крюк через единственный большой мост, соединяющий две половинки этого приморского города. Искусно лавируя в лабиринте узких каналов, пронизывающих цепь островов Мариенбурга, лодочник высадил Сэма в самом сердце Винкельмаркта — на одной из многочисленных плавучих пристаней, расположенных практически везде в городе, если, конечно вы знали, куда нужно смотреть.

Сэм вышел по хлипкой деревянной лестнице в переулок и постоял немного, дав глазам привыкнуть к темноте. Он мог этого и не делать, ведь комната, которую он снимал, находилась всего через пару улиц отсюда, и он бывал на этой пристани так часто, что нашёл бы дорогу домой даже с завязанными глазами; или мертвецки пьяным, что, кстати, бывало уже несколько раз. Однако в тот вечер, несмотря на приличный объём выпитого, которое к тому же было уравновешено таким количеством отменной еды, которого хватило бы, чтобы потопить небольшую каракку, он был трезв.

На первый взгляд переулок был пуст, неудивительно в такое время, и Сэм заторопился к неровному свету факела, отмечающего широкую улицу, пересекающую переулок. Стоило ему ускорить шаг, как одна из теней, впереди, пришла в движение и отделилась от темноты дверного проёма. Сэм оглянулся и увидел, как что-то мелькнуло сзади него, отрезая возможный путь к отступлению. Что ж, значит, придётся двигаться вперёд. Сэм вытащил из-за пояса нож и побежал.