Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— Может, и он, — фыркнул Эладриэль. — Состоятельный, насколько я понимаю.

— Состоятельный? Может быть, такой «состоятельный», который посостоятельней всех ваших лордов вместе взятых?

Эладриэль снова фыркнул и напустил на себя самый безразличный вид.

— В общем, из-за Периэля больше ни один эльф не услышит пения Лоры.

Я рассмеялся.

— Бьюсь об заклад, тебя это жутко бесит.

— Лора, возможно, самая искусная певица своего поколения, — вздохнул лорд. — Я просто обязан услышать её голос.

— Ох, ну, конечно. Чисто из эстетических соображений. То есть щёлкнуть Периэля по носу в планы не входит?

— Всего лишь раз, только одну песню. Что же, так жаль, что ты уже уходишь. — Он развёл руками, а эта страхолюдина Алома, хрюкнув, поволочилась к двери. — Ты всё понял?

Я был сбит с толку.

— Что?

— Ба! Ты уяснил, что должен для меня сделать? Устрой так, чтобы я услышал пение Лоры.

У меня в животе всё заледенело, дыхание перехватило.

— Украсть её у Периэля? У самого влиятельного эльфа в Мариенбурге? Но… Как?

Эльф изящно изобразил удивление.

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? Это же ты у нас такой находчивый сыщик. Твоя и проблема. Держи. — И он сунул мне ещё один пузырёк, точь в точь такой же, как тот, в котором находилась часть меня. — На этом тоже защитные чары, может быть, пригодится.

Я внимательно оглядел его.

— Полагаю, нет смысла просить обычные тридцать крон в день, плюс расходы…

И меня опять вырубило.

Очнулся снова на полу.

— … Впрочем, учитывая обстоятельства, я буду счастлив отказаться от платы, — сказал я, вставая на ноги и укладывая пузырёк в карман. — Алома, дорогая, не стоит беспокоиться, я сам найду выход. И, кстати, попробуй тени для век, это придаёт загадочности…

Попасть к Периэлю было непросто, ведь он один из самых успешных торговцев, бывший владыка морей. И этот эльф достаточно богат, чтобы не позволять никому лезть в свою личную жизнь.

Трудность первая заключалась в том, что он живёт даже не в эльфийском квартале. Так что я накинул помятую старую куртку, надел красную шерстяную шляпу и отправился по бедным людским районам Мариенбурга, пробираясь к устью Рейка.

Путешествие было не из приятных. Никто не любит незнакомцев, даже полуросликов. Так что я шагал по зловонным улицам, сгорбившись и не поднимая головы, снося подозрительные взгляды здешних обитателей.

Трудность вторая: Периэль живёт на одном из каменистых островков в устье Рейка, и он не любит незваных гостей. Его остров не самый большой кусок камня на реке, но он целиком принадлежит Периэлю, с него открывается превосходный вид на море, и к нему нет мостов. Можно подумать, что в «городе мостов», как называют наш Мариенбург, такого не может быть, однако это так.

Мне нужна была лодка.

В западном конце Зюйддока[24], на островке Риддра, я нашёл крохотную, забытую всеми богами таверну. На стенах были ржавые рыболовные крючки и пятна сырости; столы — липкие от грязи, в эле — полно песка. Никогда бы не подумал, что буду скучать по «Переднику», но то место было ещё хуже.

Шучу, Джаспер, шучу.

За отдельными столиками сидели трое посетителей. Я выбрал того, что выглядел почище, купил пару кружек этого смоченного элем песка и сел к нему.

Рыбак осторожно оглядел меня — всё не сводил глаз с моей красной шляпы — но постепенно, после нескольких кружек, ворча и не заканчивая предложений, он начал говорить.

Звали его Курт, жилистый такой мужик с копной чёрных волос. На жизнь он зарабатывал чисткой сельди, выловленной в Море когтей, лодка вся покрылась ползучим грибком, улов в этом году был скудный, жена путалась с сортировщиком трески по имени Норберт.

В общем, ребята, по части говорильни это был просто геморрой.

Но в этот вечер он был обязан вывести лодку в море с приливом, и, после непродолжительных уговоров, согласился принять пассажира и заложить небольшой крюк.

И вот я — сам не понял, как это вышло — грёб по узким проливам Мариенбурга на поскрипывающей лодке Курта. Да-да, грёб — я. Сам рыбак сидел на корме и ковырялся в сети почерневшими ногтями. Начало темнеть, но всё равно было светлее, чем в той таверне в самый полдень. Курт стал пялиться на меня. Я — на него.

— У тебя есть тайна, — наконец сказал он. — И я знаю, какая.

У меня аж сердце подпрыгнуло.

— Неужели?

— Да.

Он хитро смотрел на меня. А я взвешивал ситуацию: Курт был ненамного выше меня, но гораздо шире, к тому же, спасибо Эладриэлю, я был сам не свой. Если Курт почувствовал это, он без проблем заберёт мой кошель и сбросит тело за борт.

— Что ты собираешься делать по этому поводу? — спросил я, не сводя с него глаз.

К моему удивлению он пожал плечами.

— Ничего. Не волнуйся, я никому не скажу.

— Вот как?

— Да. — Он отвернулся от ветра, сплюнул комок зелёной мокроты и утёр рот тыльной стороной ладони. — Я знаю, зачем ты носишь эту шляпу, — проворчал он через некоторое время.

— Чего? — Я потрогал свою красную шерстяную шляпу.

Рыбак положил руку на голову, ухватил себя за волосы и стянул всю копну с головы. Вечернее солнце тускло блеснуло на гладкой коже.

— Видишь? — Он помахал париком. — Там, под шляпой ты лыс, как коленка, так?

Я энергично закивал и налёг на вёсла.

Остров Периэля представлял собой обломок скалы в пару сотен шагов от края до края. По углам почти отвесных утёсов жались низенькие деревца. На самой высокой точке островка вытянулась по стойке «смирно» простая, но хорошо отстроенная башня.

Мы огибали скалы, пока не добрались до небольшой гавани. На верху каменистого пляжа стоял небольшой, ухоженный лодочный сарай. Людей не было видно.

Курт нахлобучил парик обратно на голову, пришвартовался к молу и, подмигивая и бросая недвусмысленные взгляды на мою шляпу, согласился подождать до рассвета.

Я побрёл вверх по пляжу, песок скрипел под ногами. За сараем в скале была вырублена узкая лестница, я поднялся на сотню шагов к плоской верхушке острова.

Морской ветер продувал плато, и я плотнее запахнул куртку. Последний луч западного солнца выхватил правильные очертания башни, я разглядел дверь. Кажется, она была приоткрыта.

Я постоял, разглядывая её. Вот так просто? Осторожно шагнул вперёд…

И услышал сопение — будто свинья копается в поисках трюфелей; глухой стук шагов по мягкой почве.

Нет, просто не будет, решил я. Встал неподвижно, руки по швам. И вот, из-за башни показалась последняя преграда на пути к личным покоям Периэля.

Он был раза в четыре выше меня и почти во столько же шире — и это только грудь. Мощные, короткие ноги ухали по земле, с толстого пуза свисала набедренная повязка. Голова была маленькая и похожа на свиную, крохотные глазки с подозрением сверлили меня. Гигант перебрасывал в огромных руках дубину с железными шишаками на конце. Его кожа была цвета навоза, её покрывали капли пота, как у лошади. Гигиена явно не была его сильной стороной, скажу я вам.