Терновый Король - Грегори Киз

1. В горниле войны

В очередной раз наполнив бокал своим излюбленным виргенейским вином, Уильям прошествовал по красному мраморному полу Военного зала. После этого сделал изрядный глоток этого изысканного, цвета аметиста, напитка и поставил бокал на широкий черный стол, находившийся посреди комнаты.

Картины вновь глядели на него. И с таким же упорством, с каким они взирали на него, смотрел на них он.

Они висели повсюду. В позолоченных рамах, по форме напоминавших дубовые листья, картины покрывали все стены от пола до потолка. Их густые и мрачные краски наводили на мысль, что эти полотна были написаны грязью, сажей и кровью. В некотором смысле так и было, ибо каждая из картин отражала тот или иной период длинной истории войн, которые вел королевский род.

– На кого вы смотрите – на картины или на меня? – обиженно спросила Элис Берри.

Она восседала на широком кресле в расшнурованном корсаже, кокетливо обнажив набухшие бутончики грудей. Ее чулки были приспущены, а одна нога – изящная, белая как молоко – перекинута через подлокотник. Ореховые волосы леди Элис были слегка взъерошены, а сапфировые глаза, вопреки сердитому тону ее голоса, глядели томно. Влив в себя почти столько же вина, сколько и любовник, она менее всего соответствовала содержанию окружавших их картин.

Хотя и это утверждение было не вполне верно. Да, в отличие от них, она не была мрачной, тем не менее вид у нее был несколько нелепый, если не сказать глуповатый.

– Прошу прощения, дорогая, – проговорил Уильям. – Но у меня сейчас не то настроение.

– Я помогу вам его обрести, мой господин. Уверяю вас, у меня это получится.

– О да, – вздохнул он. – В этом я не сомневаюсь. Вопрос только в том, хочу ли этого я.

– Ваше величество, неужели я вам наскучила? – воскликнула Элис, не в силах скрыть охватившую ее панику.

На какой-то миг он призадумался, как будто принял ее вопрос всерьез. Элис была довольно пылкой любовницей, хотя ей недоставало искусства, свойственного женщинам более зрелого возраста. Ее политические воззрения были на удивление просты и наивны. Крепко напиваясь, она теряла над собой контроль и становилась сентиментальной, а ее рассуждения подчас принимали необычный для короля оборот, что в постели его немало забавляло.

Она приятно отличалась от леди Грэмми, которая на протяжении последних лет только и делала, что говорила о своих незаконнорожденных детях. Конечно, он тоже их любил, особенно малютку Мэри, и не меньше матери заботился об их благосостоянии, но Грэмми хотела, чтобы они носили фамильное имя Отважных, и слишком часто об этом напоминала. Запросы Элис были гораздо скромнее, возможно, ей просто не хватало ума для подобных амбиций.

И Уильям был благодарен за это судьбе. В его жизни уже были две умные женщины. Этого более чем достаточно.

– Нет, что ты. Вовсе нет, – ответил он. – С чего ты взяла? Я от тебя в восторге.

– Значит, мы идем спать? Ведь уже перевалило за полночь. Если вы не в настроении заниматься любовью, ну и не надо. Скажем, я могу вас просто приласкать.

– Ложись спать, крошка, – ласково сказал он. – Я скоро приду.

– В ваших покоях, ваше величество?

Обернувшись, он бросил на Элис сердитый взгляд.

– Ты все сама прекрасно знаешь. Брачное ложе я делю только с супругой. Не думай, что я изменю своим правилам только потому, что ее сейчас нет дома.

Элис вмиг спала с лица, поняв, какую непростительную совершила ошибку.

– Прошу прощения, ваше величество. Значит, я буду ждать вас в своих покоях?

– Я обещал, что приду, значит, приду.

Вскочив на ноги, она подтянула чулки, подошла, встала на цыпочки и слегка чмокнула короля в губы. После этого почти украдкой улыбнулась и опустила глаза. На мгновение он ощутил волнение плоти, но тотчас поборол предательское чувство. Уильям был слишком грустным и пьяным, и сам это знал.

– Спокойной ночи, ваше величество, – тихо сказала она.

– Спокойной ночи, Элис.

Вместо того чтобы проводить ее взглядом до двери, он сразу же уставился на большое полотно, на котором во главе армии была изображена Виргенья Отважная, подобно святым окруженная золотистым свечением. Перед ней возвышалась едва различимая, но довольно грозная тень крепости скаслоев, которая некогда стояла на месте теперешнего замка Эслен. На фоне этой темно-красной цитадели с трудом можно было разглядеть огромные неясные очертания черного цвета.

– Что же мне делать? – задал себе Уильям риторический вопрос. – Что было бы правильней предпринять?

Он обвел глазом остальные картины – битву при Минстере-на-море, изображенную на фоне надвигающегося грозового фронта; сражение у форда Вурм, осаду Карвена. На каждой из этих сцен решительно и неколебимо вела за собой армию королева Отважная.

Сто лет назад эти стены были украшены эпизодами славных побед рода Рейксбургов. Полотна сняли, а стены, как это водится, украсили заново.

Нечто подобное могло случиться еще раз.

От такой мысли король невольно содрогнулся. Не пора ли ему встретиться с тем, кто столько лет томится в темнице, – с тем, кого ему в свое время показал отец? Однако эта мысль взволновала короля не меньше, чем возможность победы Рейксбургов, поэтому он тотчас выбросил ее из головы.

Вместо этого Уильям подошел к столу и развернул карту, придавив ее по углам бронзовыми статуэтками, исполненными в форме готовящихся к броску змей с бараньими головами.

– До сих пор на ногах? И все в заботах? – услышал он за спиной знакомый насмешливый тон.

– Роберт? – Уильям резко обернулся и, едва не потеряв равновесия, громко выругался.

– Что случилось? – осведомился его брат.

– Ничего. Последние дни я почти не могу пить. Мои ноги начинают заплетаться после первой же бутылки. Где, скажи ради святых, ты пропадал эти девять дней?

– Разумеется, в Салтмарке. Где же еще?

– Где? В Салтмарке? Но почему без моего ведома? И, собственно говоря, зачем?

– Я счел за благо не обращаться к тебе за разрешением, – мрачно произнес Роберт. – Потому что это в большей степени относится к сфере моей компетенции. Как бы неуместно это сейчас ни звучало, – он выдавил из себя скупую улыбку, – возьму на себя смелость напомнить, что ты сам назначил меня своим премьер-министром.

– Очевидно, дело касается Лезбет?

– Пожалуй, – ответил Роберт, потрогав свои усы. – Я бы сказал, отчасти.

Уильям собрался с мужеством, прежде чем задать следующий вопрос:

– Ее убили?

– Нет. Она жива и вполне здорова. Более того, мне даже позволили с ней встретиться.

– О слава святой Анне! – произнес Уильям, отхлебнув большой глоток вина. – Очевидно, они требуют выкуп. Но какого рода?