Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Не открою. Я слово дала! — угрюмо ответила невестка.

— Откроешь, — горько улыбнулась Верея. — Венец змеиного царя дает абсолютную власть, не только над змеями, но и над их магической силой. Рано или поздно ты захочешь разделить с ним не только ночь, но и солнечный день. Ты захочешь подарить ему свободу. Но вместе со свободой придет безумие. И что тогда останется Аскольду, чтобы спасти страну? Убить брата? Ты этого хочешь? Случилось то, чего я более всего боялась, и виноват в том каждый из вас. Глупые дети, вы сломали правила, обеспечивавшие равновесие!

— Мама, успокойся, — заговорил Аскольд. — Между нами нет вражды, напротив, поддерживая друг друга, мы сделаем для государства гораздо больше, чем могли бы.

— Что за наивность!

— Мы уже давно живем без венца, и дальше проживем, — поддержал брата Горан. — Ларец спрятан в подземельях Черного дворца, там и останется.

— Ты ведь так мечтал получить его? Что случилось? — с издевкой задала вопрос Верея.

Горан промолчал.

— Оставишь всё, как есть? Сколько еще поколений нашего рода будут нести эту ношу? — резко спросила мать. — Скажи мне, твоя жизнь прекрасна? Желал бы своему чаду такую?

— Мы не можем нарушить договор со змеем, — сурово возразил Горан.

— Не можем, но обладание артефактом дает больше возможностей! Почему ты не принимаешь мой план? Почему? — нервно дернулась мать. — Близнецы не единственный способ сохранить жизнь змея. Воспользовавшись венцом, мы могли бы изменить традицию и больше никогда не отдавать ему своих детей! Думаешь, моё сердце не болит за тебя? Думаешь, оно не рвалось, когда ты впервые прошел обряд? Чьи дети займут ваше место? Твои это будут внуки, Горан? Или твои, Аскольд? Последний раз я повторяю, подчинись брату, прими его власть, отдай артефакт и покорись судьбе.

— Это обман! — попытался остановить её речи Горан.

— Обман. Обмани чудовище на благо своей семьи!

Огнеслава не вполне понимала, о чем речь, но всё сказанное сильно походило на сделку с совестью.

— Ты думаешь о змее, как о себе! Никогда у тебя не получалось подчинить его, как следует! — продолжила Верея. — Сколько веков он использует наш род? Почему бы теперь нам не использовать его!? Безграничная власть, армия змеев на службе Зеяжску, возможность победить любые болезни, бесконечное благоденствие! — она сделала паузу, чтобы перевести дух и закончила. — Но чтоб сие осуществилось, венец должен быть у князя, а княжеский род иметь лишь одну прямую ветвь!

— Это подло… — с силой сжимая ладонь Огнеславы, произнес Горан, она взглянула на него и увидела, как полыхнули алым заревом глаза.

«Злится!» — поняла молодая княгиня. Любящим сердцем чувствовала, что слова матери задели Горана за живое. Он едва сдерживает гнев. Аскольд неспроста настороженно поглядывает на него. Чтобы хоть как-то помочь, она накрыла свободной ладонью его нервно сжимавшуюся руку. Тем временем Верея поднялась на ноги. Мать медленно направилась к дверям, словно потеряв все свои силы.

— Вы разочаровали меня, — бесцветно проговорила она на прощание. — Завтра… Возможно, завтра я смогу принять это. Сейчас же мне нужно отдохнуть.

Глава 43 Княгиня

Снежинки, кружась хороводом, мягко ложились на землю. Огнеслава стояла на высоком крыльце в окружении своей значительно возросшей свиты. Взором она провожала поезд повозок, что неспешно тянулся с княжьего двора. «Теперь я единственная хозяйка Белого дворца!» — звучало в голове.

В пору праздновать победу. Почему нет радости? Сердце преисполнилось тяжелым грузом. С ночи, когда княгиня Верея позвала в библиотеку их троих, прошло всего несколько дней. Многое изменилось за столь незначительное время. Наивно было думать, будто тот разговор станет финалом противостояния со свекровью. Но Огнеслава надеялась, что княгиня-мать смирится с выбором детей, и жизнь продолжится, не без конфликтов, конечно же. Однако всё обернулось иначе.

Взгляд цеплялся за удаляющиеся повозки, а перед глазами снова и снова проносились картинки прошедших дней. Гнев, ужас, обида, жалость — всё смешалось в странное ощущение, определить, которое одним словом не получалось.

Первые пару дней после разговора свекровь не показывалась, запершись в своих покоях. Помощницы сообщили о болезни. Аскольд попытался добиться встречи с матерью, но потерпел неудачу. Горан только хмурился и злился, в отличие от жены и брата, он совершенно точно знал, что происходит, но озвучивать почему-то не хотел. Несколько ночей подряд он избегал встречи с женой, находя различные причины. Вопреки ожиданиям, открытие правды сделало обстановку в обоих дворцах гнетущей. Вскоре невесть откуда по городу поползли слухи, что не просто так старая княгиня внезапно слегла. Огнеслава понимала, ей должно как-то реагировать. Но, как и на что именно?

Тем временем, Верея призывала знахарок и служителей богов. Молодая княгиня всем своим существом ощущала, что-то затевается. И вот, однажды утром, невестку неожиданно позвали. Огнеславе сообщили, что княгиня-мать просит сопроводить её в святилище для поклонения Ладе. Расспросы боярышень результатов не дали, ничего не поделаешь, нужно ехать. Сердце волновалось, но отказаться нельзя, одна надежда Горлица да Нежана, её незримые спутницы. «Откуда во мне страх, дитя моё? — мысленно спрашивал Огнеслава, обхватывая руками всё ещё тонкую талию — Почему вдруг боюсь встретиться с ней?» Будто бы легкое тепло растеклось по телу, прогоняя трепет, успокаивая.

Встретившись с Вереей на дворе, она вновь испытала волнение. Её сопровождали лишь шесть боярышень, за свекровью же тянулась целая процессия. Помимо обычной свиты здесь были и травницы, и ведуньи, и служительницы бессмертных богинь. Сама же Верея больной не выглядела, можно сказать, что она даже похорошела. Смерив поклонившуюся невестку ледяным взглядом, приказала усаживаться в сани и отправляться.

Дорога заняла немного времени, святилище находилось поблизости. Выехали из города, миновали лес и вот она, заповедная роща. Покинув повозки, пестрая толпа пешком отправилась к святыне. Огромный истукан, извещал всякого, что земля здесь священна и только дочерям открывается. Березы, росшие кругами, будто их специально высаживали, шумели на ветру голыми ветками. Едва Огнеслава ступила под сень деревьев, как почувствовала слабость. Голова внезапно закружилась, она непроизвольно ухватилась за руку одной из сопровождавших боярышень.

— Что с вами, княгинюшка! — испугалась девица.

— Всё ладно, — соврала Огнеслава, — оступилась.

На деле же, ей было совсем не хорошо. Чем дальше, тем хуже. Тело обдало жаром, щеки пылали, дышалось трудно. Княгиня-мать обернулась, но сделала вид, что ничего не заметила. Добрались до святилища. Припорошенные снегом камни, грядою закручивались вокруг жертвенника. Остановились на площадке, что обступили сложенные просителями каменные башенки. Служительницы Лады, понесли дары для богини на жертвенник. А вернувшись, возвестили, княгиня