Нечисть так уязвима - Юлия Бурова

- Серьезно, давай попробуем, - я не сдавалась. - Вот я, вот мой горшочек с мозгами, заставь меня вспомнить, - подтащив стул, я села перед ним, продолжая уговаривать. - Ты по чужим сознаниям расхаживаешь в халате и домашних тапочках, давай попытаемся извлечь из этого пользу, - это был реальный шанс, и я не собиралась его упускать, настроившись на долгие уговоры.

- Может, начнем с малого? - копируя мои интонации, он подался вперед. - Ты попросишь связать и изнасиловать тебя? - с теплой улыбочкой поинтересовался он.

- Что?! - янепроизвольно отпрянула.

- То есть это тебя шокирует? - он изобразил на лице удивление, перестав улыбаться. - А просить сломать, подавить и вывернуть твое сознание наизнанку, ты считаешь нормальным. Поверь второе не менее отвратительно, чем первое, - закончил он серьезно.

- Умеешь ты доходчиво объяснить, - я встала, намереваясь убрать со стола, уговаривать расхотелось.

- Подожди, - он удержал меня за руку, утягивая обратно на стул. - Я не буду крушить твое сознание, но я могу сделать кое-что другое, - он еще размышлял, не приняв окончательного решения.

- Продолжай.

- Я не расхаживаю в чужих головах как у себя дома, как ты считаешь, - начал он издалека. - Я слышу, только, то, что на поверхности, особенно хорошо, то, что адресовано непосредственно мне, - он принял мое молчаливое внимание, за просьбу пояснений. - Человек многослоен, он может в данный конкретный момент испытывать радость, но одновременно быть озлобленной на весь мир скотиной.

- Я поняла, - прервала я. - Ты можешь проникнуть в более глубокие пласты подсознания?

- Могу попробовать, - с неохотой выдавил он из себя. - Это, конечно, не поможет ничего вспомнить, но может дать информацию для размышления о том кто мы такие.

- Что от меня требуется? Взять тебя за руку? Закрыть глаза и не дышать? - я ухватилась за предоставленную возможность, хоть что-то прояснить.

- Полностью раздеться, - с серьезной миной на лице заявил он, насладившись пару секунд моим замешательством, расплылся в улыбке.

- Завязывай со своими шуточками.

- Хорошо, завяжу, - послушно согласился он, - как только ты перестанешь на них так бурно реагировать, - он с самодовольной улыбкой разглядывал меня. У тебя каждый раз такой очаровательный румянец на щечках проступает.

- Ты долго еще будешь болтать, может, делом займемся? - выпалила я, и тут же сама поняла, что в очередной раз двусмысленностью фразы предоставила ему простор для остроумия, но мужчина нацепил серьезную гримасу. - Ты не шутишь?

- С трудом сдерживаюсь. Но ты потребовала заняться делом, я не смею ослушаться.

- Ты уже в моей голове? - я прислушалась к своим ощущениям. - Ничего не чувствую. Я не отвлекаю тебя разговором? - спохватившись, поинтересовалась я.

- Да, уже. Ты и не должна ничего чувствовать. Нет, не отвлекаешь, - терпеливо ответил он сразу на все вопросы.

- Что скажешь, я глубокая личность? Сколько во мне пластов или как ты там это называешь?

- Ты самая глубокая личность, которую я когда-либо сканировал.

- Сомнительный комплимент, если вспомнить, что до этого, ты ни в ком не проводил раскопки.

Он изменился в одно мгновение, весь подобрался, между бровей пролегла задумчивая складка, губы сложились в прямую строгую линию.

- Что-то не так? - столь разительные перемены в настроении мужчины настораживали.

- Н-да, - он втянул воздух, подбирая слова. - Я думал, бредовее уже не будет. Ты беременна.

Как актриса, забывшая слова я открывала рот, порываясь хоть что-то сказать. Слова путались с мыслями, спотыкались и падали, застревая в горле.

- Дыши, спокойнее, - подтверждая смысл слов тихим размеренным тоном, Роман притянул меня к себе. - Понимаю сложно, я сам держусь на грани паники, - он успокаивающе гладил меня по голове. - Мы обязательно отсюда выберемся.

- Ты же говорил, что здесь замечательно и не собираешься зацикливаться на поисках, - ко мне вернулся дар осмысленной речи, но сил у голоса не было, получилось только промямлить.

- Врал, - честно признался он. - Хотел избавить тебя от страха и безысходности.

Утренние фантазии, начали сбываться, я пряталась от неприятности на его груди, упираясь макушкой в подбородок. Надеясь, что он не испортит момент очередной скабрезной шуточкой, я обвила его руками за талию. Закрыв глаза, слушала успокаивающий ритм сердца, убаюкивая острый страх от беспомощности, под равномерные движения дыхания.

Все изменилось, перевернувшись с ног на голову, причем, не только для меня. В этом хаосе, произошедшем с нами, теперь были не только мы - два попутчика из прошлой жизни, но и сама жизнь. Был еще кто-то беспомощней, за кого мы в ответе. Зацепившись за эту мысль я, разжала руки и отступила, обретя опору внутри себя.

- Нужно что-то делать, - вышло вполне уверенно, не смотря на морскую качку в голове.

- Нужно, - согласно кивнул он. - Спать ложиться. Время позднее, завтра будем проводить массовый опрос населения о значении слова "веста" и мозговой штурм, разрабатывая новые планы, - Роман снял куртку со спинки стула и надел, собираясь уходить. - Может, съездим завтра с тобой к гипнотизеру.

Мысль о том, что я останусь одна в доме, особенно с перспективой штурма моего балкона поклонниками пугала.

- Знаешь, если ты очень попросишь, я могу остаться, но с одним условием, - невзначай предложил он.

- Каким? - понимая, по уже знакомому хитрому выражению его глаз, что еще не готова к этим условиям, я, тем не менее, спросила.

- Ты не будешь ко мне приставать, - с серьезным выражением лица выдвинул он ультиматум. - И второе, мне нужен матрас, я требую комфортной половой жизни.

- Постараюсь держать себя в руках, - я попыталась состроить, как он серьезную гримасу, но раскололась, растекшись в улыбке.

- Насть, ты взрослая беременная женщина, - он, обхватив меня за плечи, уводя по лестнице на второй этаж, - а краснеешь от всякой ерунды.

- У меня сосуды близко, - вяло попыталась оправдаться я.

- Когда мы вернемся домой и вспомним, друг друга, думаю, долго будем смеяться над этим.

Я искоса бросила на него взгляд. Не знаю, что будет дальше, но сейчас мне нравилось влюбляться в него. Заново.

***

Время, вступив в химическую реакцию с ожиданием, растянуло один год до ста лет. Захлебываясь первое время в остром отчаянье, тревоге и тоске Веста проживала день за днем, жалея, что не умеет плакать. Одиночество разъедало изнутри, особенно остро проявляясь вечерами, когда очередной день подходил к концу, а они так и не появлялись. Жалкая, разбитая и самой от себя тошно.

Со временем ожидание стало фоном, привычкой, инерцией. И вроде бы не все равно, но уже не так чтобы надо. Все проще стало принимать решения, легче верить в их правильность. Она собрала себя по кусочкам, склеилась став сильнее, пристроила себя в новой реальности, добилась успеха, заняв высокое положение.