Пограничники - Анатолий Марченко

Почти через тридцать лет после той героической октябрьской ночи Маршал Советского Союза Г. К. Жуков (Яков Терентьевич уже не прочтет тех строк) напишет в своих посвященных советскому солдату «Воспоминаниях и размышлениях»:

«В район Петергофа в тыл вражеских войск был высажен морской десантный отряд с целью содействия приморской группе в проведении операции. Моряки действовали не только смело, но и предельно дерзко.

Каким-то образом противник обнаружил подход десанта и встретил его огнем еще на воде. Моряков не смутил огонь противника. Они выбросились на берег, и немцы, естественно, побежали. К тому времени они уже были хорошо знакомы с тем, что такое „шварце тодт“ („черная смерть“), так они называли морскую пехоту».

Немецкая пехота начала поспешно отступать, но артиллеристы (их позиции десантники еще не достали) вели непрерывный огонь по десантным судам. Фонтаны бугрились то справа, то слева, как и тогда, при подходе к полуострову Виимси. «Морской охотник», подчиняясь командам Резниченко, маневрировал, немного отдаляясь от берега, а комендоры продолжали вести дуэль с артиллерией противника.

Поступила команда возвращаться в Кронштадт, в форт Рошаль, где дислоцировался дивизион. Полный вперед, чтобы поскорей выйти из опасной зоны, тем более что бой десанта, как казалось Якову Резниченко, развивался успешно. Корабль уже начал набирать скорость, через несколько минут он будет в безопасности, и в это время Резниченко увидел, что снаряд попал в концевой катер.

— Право на борт! — скомандовал Резниченко. — Приготовить буксир!

Привычно, как это не раз приходилось делать, когда задерживали суда-нарушители и высаживали на них досмотровую группу, ошвартовал Резниченко корабль к потерявшему ход и начавшему крениться катеру. Вначале Резниченко собирался взять катер на буксир и вывести его подальше в море, а там уже перенести к себе на борт раненых, потому что здесь перегружать опасно: два неподвижных корабля — хорошая мишень, и фашисты, если не уйти подальше, могут пристреляться и потопить. Но когда «морской охотник» подошел к катеру, и Резниченко увидел раненых, нуждающихся в помощи, увидел, что катер едва-едва держится на воде и может затонуть раньше того, как выйдут они в безопасный район, решил: «Эвакуировать будем сейчас».

Все работали быстро, не обращая внимания на близкие разрывы снарядов. Раненых перенесли буквально за считанные минуты. Успели, прежде чем он затонул, снять с катера пулеметы.

Когда вернулись в Кронштадт, Резниченко доложил командиру истребительного отряда капитану 2-го ранга Перфилову о походе, а затем добавил:

— Крепкой пограничной закалки народ мои подчиненные.

— Закалка крепкая — это уж точно, — согласился Перфилов. — Что у командира, то и у подчиненных. — Помолчал немного и приказал: — Взять на борт боеприпасы — и в Петергоф. Выход через пятнадцать минут.

— Есть! — ответил Резниченко.

Точно в назначенное время «морские охотники» отдали концы. И снова Резниченко флагманом вел группу катеров к Петергофу. Шел самым полным, понимал: боеприпасы нужны как воздух.

Позднее об этой операции в аттестации Я. Т. Резниченко будет написано всего несколько строк: «В октябре тов. Резниченко возглавил группу катеров по подброске боеприпасов нашему высаженному десанту в район Нового Петергофа. Катер, на котором находился тов. Резниченко, получил три прямых попадания из полевого 75-мм орудия. Катер загорелся. Благодаря умелому и решительному действию со стороны тов. Резниченко личный состав катера был спасен, оружие, 2 пушки, 2 пулемета и имущество снято и доставлено на базу».

Прочтет эти строки Резниченко и мысленно поспорит с такой оценкой тех смертельно трудных минут боя. Да, он не растерялся ни после первого, ни после второго, ни после третьего попадания. Оставался на мостике и руководил выгрузкой боеприпасов и тушением пожара. Пока не был передан десантникам последний ящик с гранатами, он не давал команды отходить. Но что давало ему такую уверенность? Он видел состояние людей и понимал, что и они не желают уходить, не разгрузившись. Работали самоотверженно все. Комсорг корабля Воеводин первым кинулся на корму, к очагу пожара. Ему на помощь поспешили старшина 2-й статьи Жаворонков, краснофлотцы Силуянов, Пинчуков, корабельный кок Михайлов. Все остальные образовали цепочку и начали передавать друг другу ящики с патронами и гранатами. А справа и слева к флагману уже подходили «морские охотники» Григория Червиченко и Александра Анпилова. Разгружаясь, вели огонь по противнику. Анпилов подал буксир. Остальные «морские охотники», поставив дымовую завесу, прикрыли отход флагмана.

…Сменяли друг друга героические и очень трудные дни. Трудные и морально и физически. Десант почти полностью погиб. Фашисты все крепче сжимали кольцо блокады на суше, все упорней в навигацию 1942 года стремились прорваться к Кронштадту и Ленинграду с моря.

А противостояли фашистам на дальних подступах к Кронштадту в основном «морские охотники». Они несли дозорную службу в Финском заливе.

Дозорная служба — название, знакомое пограничникам, знакома и задача: обнаружить и не допустить прорыва противника в наши территориальные воды, в район дислокации кораблей Краснознаменного Балтийского флота. Но схожесть задачи была только внешняя. Ведь в мирное время пограничным катерам приходилось оберегать границу Советского Союза хотя и от вооруженных, но все же одиночных лазутчиков. Теперь же они охраняли водный район против превосходящих сил противника, стремящегося во что бы то ни стало добиться полного господства в прилегающей к Кронштадту части Финского залива, чтобы окончательно закрыть выход в Балтику нашим подводным лодкам и лишить возможности передвигаться нашим транспортам.

Каждый выход «морского охотника» в дозор — это суровые испытания на мастерство, стойкость и преданность Родине. Это бой с катерами и малыми кораблями противника, жестокий неравный бой с фашистской авиацией, пытавшейся взять наши катера «на измор».

Почти беспрерывно немецкие самолеты атаковали дозорные корабли, атаковали большими группами, сменяя друг друга.

Для личного состава катеров это было тяжелое время.

Круглосуточное напряжение, непрерывный звон в ушах от стрельбы, воспаленные глаза от бессонных ночей, беспрерывный поиск новых тактических приемов в борьбе с противником один на один, радиоперехваты о гибели товарищей на соседних дозорных линиях — вот обстановка, в которой приходилось нести службу матросам, старшинам и офицерам «морских охотников».