Степень вины - Ричард Паттерсон

Терри вспомнила, что прошло около пяти недель с тех пор, как Мария Карелли застрелила Ренсома.

— А что потом?

Она услышала подавляемый звук чиханья.

— Потом продаем на аукционе, — ответила женщина. — Если никто не покупает, отдаем кому-нибудь или просто выбрасываем. А в чем дело, что вы потеряли?

Терри не отвечала — пыталась представить себе судьбу кассет Марии на аукционе.

— Кассеты, — произнесла она наконец. — Такие, как от автомобильного стерео.

— Ага, такие мы храним.

По голосу чувствовалось, чтщо разговор прискучил и уже был в тягость ей. Мгновение подумав, Терри спросила:

— Если я вам их опишу, вы не посмотрите?

Ответом было молчание.

— Вы уже звонили о кассетах? — поинтересовалась наконец женщина. — Несколько недель назад?

Терри была удивлена:

— Нет, это не я была. Я никогда прежде не звонила.

— Так здесь не бюро находок, мэм. Вам надо — идите на почту и смотрите сами. Вы почтовый индекс места отправления знаете?

— Знаю, что это из Ноб-Хилла.

Снова молчание, потом приступ кашля.

— Я думаю, это отделение О, — прохрипела женщина. — Ван-Несс-авеню. Смотрите там.

Свидетель был круглолиц, в очках с толстыми стеклами, с белокурыми волосами, спадающими на лоб челкой. Лицо его было довольно умным, но добродушным, говорил он басовито, неторопливо, внушительно, с едва заметным южным акцентом. В нем ощущалась какая-то особая мягкость.

— Кто такой доктор Джордж Бэс? — спросила шепотом Терри.

Пэйджит настороженно смотрел на доктора.

— Не знаю.

— Итак, вы психиатр, — уточнила Шарп, — имеющий лицензию в штате Флорида?

Бэс кивнул:

— Верно.

Пэйджит почувствовал нервное прикосновение Марии к своей руке.

— Что это значит?

— Давай послушаем, — резко ответил он. — Если этот парень — психиатр Ренсома, буду протестовать.

Шарп вышла вперед.

— И Марк Ренсом был одним из ваших пациентов?

— Да, он бывал у меня всякий раз, когда приезжал в Ки-Уэст. Посещал меня года четыре, последний его визит был примерно три месяца назад.

— Когда он впервые пришел к вам, какова была причина?

У Бэса был слегка огорченный вид.

— Собственно, особой причины сам он не назвал. Было больше разговоров вокруг да около.

— И в чем же было дело?

— В женщинах и в его отношении к ним. — Бэс нахмурился. — Мне пришлось потратить немало времени, чтобы узнать, в чем суть дела.

— И что же выяснилось?

Бэс помедлил.

— Все дело в импотенции. Марк Ренсом больше не мог совершать половые акты с женщиной.

Послышался гул изумления. Пэйджит резко встал.

— Протестую, — выкрикнул он. — Свидетель говорит с чужих слов. Требую прекратить дачу показаний.

— Ваша Честь, — заявила Шарп, — мисс Карелли обвиняет в попытке изнасилования человека, который, как нам только что сказал доктор Бэс, был импотентом. Защита не имеет оснований утверждать, что мистер Ренсом лгал об этом доктору Бэсу.

— Я не могу это знать наверняка, — ответил Пэйджит. — Но и доктор Бэс тоже. Он не должен давать показания.

Кэролайн Мастерс подалась вперед:

— Может быть, это покажется парадоксальным, но признано удивительным, что представляется свидетельством, достойным внимания. Доктор Бэс может пролить свет на состояние умственных способностей мистера Ренсома, да и вопрос его сексуальной потенции тоже очень важен. Протест отклоняется.

Сев, Пэйджит увидел страх в глазах Марии: Бэс мог стать важным свидетелем, и предполагаемая импотенция Марка Ренсома разрушала версию защиты.

— Неудивительно, — пробормотала Терри, — что Джонни не смог найти ни одной женщины.

Пэйджит молчал, размышляя о том, как долго Шарп могла знать все это. До показаний Мелиссы Раппапорт, решил он, а возможно, и до своей обвинительной речи. Это в корне меняло его представление о состоянии дела.

Шарп придвинулась к свидетелю вплотную.

— Была ли импотенция мистера Ренсома следствием какого-нибудь физического недостатка?

— Мистер Ренсом говорил мне, что эрекция у него бывает, но всякий раз, когда он пытается совершить половой акт, она исчезает. Ренсом чувствовал, что по совершенно непонятной причине он становился как бы другим человеком.

— И это расстраивало его?

— Это слишком мягко сказано. Ему нравилось представлять себя воплощением мужества. Мы несколько раз встречались с ним, прежде чем он решился сознаться в этом, даже мне, врачу.

— А чем вы объясняете импотенцию мистера Ренсома?

— С его слов или на основании моего анализа?

— Вашего анализа, доктор.

— На первый взгляд казалось, что мистер Ренсом испытывает к женщинам неприязнь. Но эта неприязнь, эта враждебность лишь порождали у него чувство вины, дезориентировали его. И относительно его самого, и относительно его сексуальности. — Бэс помолчал, поправляя очки, — у Марка Ренсома была потребность подчинять и даже унижать женщин. Но он сознавал, что должен сдерживать себя. В результате все закончилось импотенцией. Это можно рассматривать как появление своего рода сексуального стража в его сознании.

Терри наклонилась к Пэйджиту:

— Кажется, от нас ждут, что мы отнесемся к нему с сочувствием?

Пэйджит медленно кивнул.

— По крайней мере, как к человеку со свойственными всякому человеку слабостями, — пробормотал он. — А Марси Линтон обидела их, настроив против него если не Кэролайн, то, по крайней мере, публику. Шарп намерена обернуть теперь все это против нас.

— Чем вы объясняете враждебность мистера Ренсома к женщинам? — спрашивала Шарп.

— Частично влиянием Шивон Ренсом, его покойной матери. Это была властная женщина, он воспринимал ее как воплощение решительности, агрессивности — она была очень независимой, страстной феминисткой. Мать, как он знал, была способна только подавлять его, осуждать или просто думать о нем плохо. Марк Ренсом был боязливым и ранимым человеком.

Пэйджит чувствовал, как нарастает раздражение в душе сидящей слева от него Марии. Упоминание об импотенции сильно повлияло на ее способность к самоконтролю, она смотрела на Бэса с едва сдерживаемой яростью. И снова Пэйджит невольно подумал, что же на самом деле могло произойти в номере Марка Ренсома.

Сохраняй сосредоточенность, приказал он себе. Следи за направлением атаки.

— Как вы думаете, — продолжала Шарп, — насколько серьезной была сексуальная проблема мистера Ренсома?

Во взгляде врача читалась печаль:

— Проблема была очень серьезной, очень глубокой. К тому времени, когда он последний раз посетил меня, он уже около четырех лет не был способен к половому акту.

Пэйджит увидел, как расширились глаза судьи Мастерс. Шарп выдержала паузу.

— А мистер Ренсом говорил вам, — спокойно спросила она, — когда в последний раз половой акт у него был удачным?

— Это был тот случай, который он и считает причиной своей импотенции. — Бэс обернулся к судье: — Изнасилование молодой женщины, которую вы видели вчера, — Марси Линтон. После того случая Марк Ренсом стал импотентом.

Зал молчал. Шарп тихо обронила:

— Вопросов больше нет.

Вставая из-за стола защиты, Пэйджит вдруг увидел написанное на лице Марии поражение. Сидевший за ней Карло рассматривал свои туфли. Пэйджит ощущал их реакцию, как свою собственную. Своим последним вопросом Шарп — к его полнейшему изумлению — обернула показания Марси Линтон против Марии Карелли.

Он медленно направился к Бэсу.

— Вы упомянули Шивон Ренсом как некий образец властности и агрессивности, — начал Пэйджит. — А не было ли у Ренсома антиобразца? Я имею в виду конкретную женщину, которая воплощала бы привлекательные для него качества.

Мгновение врач смотрел на него.

— Да. Такая женщина была — актриса Лаура Чейз.

Пэйджит увидел проблеск надежды.

— То есть он упоминал ее во время сеансов психоанализа?

— Часто.

— Какую роль в душе Ренсома играла мисс Чейз?

Бэс вновь неторопливо протер очки.

— Если говорить кратко, она, на его взгляд, воплощала спокойствие и идеал любовницы. Образ Лауры Чейз, который он создал в своем сознании, представлялся ему неким источником наслаждения. Она могла, как он полагал, не только удовлетворить его чувственную страсть, но, что не менее важно, восхищаться им.

Пэйджит с любопытством посмотрел на него:

— Не ассоциировалась ли у него Лаура Чейз с успехом в сексе?

— Да. — Голос Бэса стал грустным. — Он был убежден, что с Лаурой Чейз проявил бы себя таким мужчиной, каким мечтал быть. Он видел в ней нечто таинственное и в то же время доступное, женщину, которая играет особую, экзотическую роль и в то же время вполне может быть ему партнершей.