Лепестки под каблуками (СИ) - "Awelina"

Дашка махнула рукой вправо, в сторону веранды скрывавшегося в густой тени деревьев ресторана, пока заполненной лишь наполовину.

— Да выбралась со старой знакомой прогуляться, а она меня в эту дыру привела. Ты как вообще? С Максом точно все кончено?

Поджав губы, я кивнула.

— А кто этот милашка с тобой?

Дарья перевела взгляд за мою спину, разглядывая Лекса с явным интересом, в темных глазах мелькнул непонятный огонек. Почему-то захотелось отвесить ей оплеуху и предупредить, чтобы и не думала смотреть на Романова как на кусок стейка на тарелке в дорогом ресторане, восхищаясь мастерством шефа.

— Мой друг, — обронила прохладным тоном.

Брови Хвостовой взлетели на лоб в удивлении. Зараза! Догадалась, что все непросто…

— Хорошее определение, — хитро улыбнулась. — Ты мне скажи, сколько удалось поиметь с Решетникова? — перешла на деловой тон.

Я отвела взгляд, вздохнула.

— Бля! — выпалила Дарья, стиснув сумочку. — Королева, только не говори, что ничего! Что ушла голой! И это после двух лет, что эту сволочь ублажала!

Не буду говорить, раз так просит. И не расскажу о том, почему так случилось… Напоминания о бывшем вызывали тошноту и неприятие. По коже поползли мурашки, а солнечный свет будто потускнел, в висках заколотилась боль. Невыносимо захотелось помыться, до красноты натирая кожу грубым скрабом, снимая слой, в который будто впитались страх, бессилие и отвращение.

— И где ты теперь обитаешь? — спросила Даша, когда успокоилась. На это потребовалась долгая минута.

Я усмехнулась:

— Нашелся добрый человек, который меня приютил.

И вроде нейтрально заявила, ничем себя не выдала, но взгляд Дашки снова метнулся к Лексу.

— Твою ж мать, — хохотнула она. — Ты живешь у него!

— Слушай, Рин, — Дарья обхватив мой локоть, заставила сделать шаг вперед, встать так, чтобы ей удобно было изливать какие-то секреты мне на ухо. — Я все понимаю, он красавчик, вы еще и друзья, но, если продолжите спать вместе, ты запутаешься в этом, застрянешь. Прилипнешь, как муха, подсядешь на его член и чувства, как на наркоту, и так и останешься никчемной молью, матерью и домохозяйкой. Поэтому мой тебе совет: съезжай, перерубай все нахрен. В этом парнише ноль амбиций, по нему видно, что он так и будет жить на гроши в каморке на окраине. Бесперспективно, дорогая. Оставить можно лишь для перепихона для души, если уж ты в этом нуждаешься.

Я изумленно уставилась на нее, хлопая глазами.

— Мы не спим вместе и не собираемся, — выпалила зло.

Хвостова осуждающе покачала головой:

— Собираетесь, моя дорогая. Этот взгляд у парня я ни с чем не спутаю. Да и за тобой наблюдала, когда вы только примостились на этих лавочках. Ты хочешь его, он хочет тебя, это ясно как божий день.

— Господи, мы просто друзья, — отрезала я, вырывая руку и отступая от Хвостовой, улыбавшейся будто всезнающий дьявол. — Мы дружим с универа, считай как брат и сестра уже!

Дашка выразительно закатила глаза. Еще пару минут мы с ней боролись взглядами, я скрипела зубами, Хвостова будто мысленно иронизировала надо мной (ухмылочка выдавала).

— Ладно, тебе виднее, — пожала она плечами с нарочитым равнодушием. — Кроме того, предупреждена, значит, вооружена. Я тут подумала, что слишком жестоко поступила, когда послала тебя и обижалась… Короче. Протягиваю руку помощи, подруга.

Я замерла, едва веря своим ушам.

— В эту субботу Рафик собирается с друзьями. Парочка уже занята, но будут те, кто в поиске. Я тебе напишу, кто именно. Ну и общие сведения, чтобы ты знала, как действовать. В целом, мужики как мужики, со своими загонами, но подход найти можно. Вероятно, не сразу. Сначала придется, как говорится, за просто так покрутить любовь.

Предложение, на первый взгляд, действительно являлось моим шансом. Даже неслыханной щедростью со стороны Дарьи, непонятным доверием… Своего Рафика она рьяно охраняла от хищниц, в число которых и я, по ее мнению, входила (даром, что существовал негласный кодекс не отбивать мужчин у своих наставниц). А тут я не только его впервые увижу, но и получу доступ к его друзьям. Насколько сильно мне радоваться? Или озадачиваться? Судя по рассказам Хвостовой, этот круг — как кубик Рубика, чтобы собрать за энное количество минут, требуются сотни тренировок. Для этих мужчин женщины были как предметы мебели, игрушки. Дашку спасало только одно: она сквозь пальцы смотрела на то, что у Рафика не единственная любовница, что есть еще жена, дети… У меня же были совершенно другие цели. Их я не собиралась менять.

— Мы подстроим все так, будто случайно встретились в том клубе, — продолжала Хвостова, на ходу продумывая план. — Типа столкнемся где-нибудь на входе, я тебе обрадуюсь, мол, сто лет не виделись, представлю, попрошу, чтобы ты с нами время провела, а дальше уже ты сама знаешь, как действовать. На двух перспективных я тебе накануне укажу. Оденься во что-нибудь красное. Макияж лучше смоки, а помада кармин. Волосы чуть подкрути и распусти.

Я поморщилась:

— По-моему, буду выглядеть слишком развратно, как в стриптиз-клубе. Останется только бирочку прикрутить с суммой.

Даша рассмеялась, похлопала меня по плечу:

— Риночка, именно там они и ищут себе красоток.

— Девок, — брезгливо поправила я. — Я не из таких.

— Нет. Но это еще придется им доказать. Так ты принимаешь мое предложение?

Принимать не хотелось. Тошнота снова вернулась, под ложечкой холодило отторжение, какое-то неясное предчувствие. Не для меня такие мужчины… Но то, что предложила Дарья… Словом, отказ станет равносилен предательству и точкой в нашем общении. Терять такой контакт я не была готова. Хвостова мне сейчас нужна даже больше, чем обычно, пусть и есть Илона.

— Принимаю.

— Вот и умничка, — Дашка на секунду обняла меня, чмокнула воздух рядом с моей щекой. — Напишу тебе потом. Все, я побегу, подружка заждалась. Пока-пока!

И, быстро развернувшись на высоких шпильках, буквально упорхнула в ресторан. Я несколько секунд растерянно смотрела ей вслед, затем, устало выдохнув, зашагала к Лексу.

— Кто это? — спросил хмурый Романов, не переставая инспектировать меня взором.

— Старая подруга, — улыбнулась я успокаивающе.

Разумеется, говорить ему, куда собралась в субботу, нельзя. Но и уйти, не уведомив, — идея плохая. Вот же черт! Такое впечатление, будто мы с ним пара и имеем обязательства друг перед другом.

— Не похожа она на старую подругу, — мрачно констатировал Лекс. — Что она хотела?

— Она позвала на день рождения и, знаешь, я решила пойти. — Опустив глаза, я ладонью разгладила его футболку на груди, вздохнула. — А что такое? Что не так? — и пытливо заглянула в его лицо.

Хмуриться Романов перестал, но то, что напрягся от моих прикосновений, — факт. Права ли Дарья? Действительно ли испытываемые им чувства далеки от дружбы?

Чушь! Мы столько лет общаемся. И мы оставались, остаемся и останемся только в этих рамках.

— Она мне не нравится, — объяснил Лекс.

Поразительно: не то Романов хронически не переваривает «охотниц» и глух к их чарам, не то интуиция у него так отлично развита, что чувствует двойное дно.

— Но и запретить тебе не могу, ты уже большая девочка и понимаешь все прекрасно. Когда этот день рождения?

— В эту субботу.

— Черт! У нас выступление, думал, ты придешь…

Он расстроенно потер лицо руками, потом повернулся и пошел к нашим велосипедам.

— Ну не расстраивайся. — Положила руку на крепкое плечо, когда приблизилась. Было приятно ощущать горячую кожу под тканью, а если преграду убрать, наверное, стало бы приятнее в тысячу раз…

Сбросив наваждение, отошла, схватилась за руль своего велосипеда. Пообещала, глядя в серые погрустневшие глаза:

— Я обязательно буду в следующий раз. И в следующий! И во все другие.

Романов криво усмехнулся.

— Врушка. Знаешь же, что иногда жизнь сильнее наших планов.

***