Человекоеды - Владислав Даркшевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ох, извините.
— Ничего страшного, — ответил Дмитрий, собираясь уже зайти в подъезд, когда человек в шляпе обратился к нему снова.
— Вы тут живёте? Мне кажется я видел вас раньше. Я — Кирилл Жустко, — он протянул руку для рукопожатия. Рука была в перчатке, на вид из грубого материала, похожего на кожу. Казалось будто бы Кирилл с трудом мог шевелить своими пальцами.
— Да… А вас я раньше не видел, — ответил Максим, посмотрев на ладонь Кирилла, но проигнорировав жест приветствия. Кирилл, простояв в таком положении некоторое время, убрал руку и хищно улыбнувшись ответил:
— Видите ли, я разыскиваю вышедшего из строя имплантатора. Может быть вы видели такого? Они ведут себя необычно, могут казаться странными или даже сумасшедшими людьми. Но это всего лишь бездушные машины, которым нужна помощь и починка. Поэтому…
— Нет, я не встречал такого, — перебил его Максим.
— За помощь в поисках имплантаторов выплачивают крупное вознаграждение.
— Хорошо. Я буду иметь в виду, — ответил Максим, говоря это уже находясь в подъезде и поднимаясь на этаж. Максим был хорошо наслышан об операторах. А Кирилл Жустко, очевидно, был оператором. Операторы ведут поиск вышедших из строя бездушных машин в человеческом облике. В арсенал инструментов любого оператора входят датчики пульса и давления со сканерами короткого действия. Они были нужны для того, чтобы обнаруживать имплантаторов, у которых в независимости от ситуации пульс всегда был в норме, или же ловить на лжи обыкновенных людей, что пытались скрыть информацию о нахождение имплантатора. Проще говоря, в перчатки Кирилла Жустко был встроен портативный «Детектор лжи». Пускай у Максима правая рука искусственная, и узнать у него таким образом ничего нельзя, но конкретно этот человек вызвал у Максима необъяснимый приступ неприязни и отвращения. Поэтому Максим Островский не стал касаться руки Жустко, словно бы боясь испачкаться в грязи. Хотя Максим и понимал умом, что нутрициологи и операторы занимаются одним делом, но его интуиция говорила об обратном.
Островский поднялся на девятый этаж, прислушиваясь, нет ли звуков шагов, кроме его собственных. Убедившись в том, что за ним никто не шёл, он снова постучал в дверь. Ответа, как и в прошлый раз, не последовало.
— Карина, я оставлю продукты у двери… — на этих словах Максим сделал паузу, после чего продолжил. — В прошлый раз я не сказал, что случилось с Дмитрием. По моей вине на него напал человекоед, — на секунду Максиму показалось, что он услышал, как что-то упало за дверью. — но сейчас с ним всё в порядке. Через шесть дней его должны выписать из больницы. Дмитрий сказал мне, что вы боитесь покидать квартиру… Поэтому пока его не будет я буду приносить вам продукты в пакете и оставлять их у двери.
И на этот раз Максиму никто не ответил, и он с тяжёлым сердцем стал спускаться. Раздался звук открывшейся двери — это означало, что Карина забрала продукты. Но Максима беспокоило вовсе не это.
— Почему я оправдывался перед «тостером»? — спросил себя Максим выходя из подъезда.
Кирилла Жустко уже не было у входа.
Так прошло несколько дней и Максим продолжил приносить продукты, иногда подкидывая в пакет антидепрессанты. Не видя Карину, Максим продолжал думать о странности своего положения, до тех пор, пока, однажды поднявшись очередной раз на девятый этаж он обнаружил, что дверь в квартиру Дмитрия была открыта. Островский аккуратно открыл дверь.
— Карина? — сказал Максим, обращаясь в полумрак квартиры, но ответа не было. Максим включил свет и прошёл в внутрь. Он заметил идеальный порядок и чистоту, словно кто-то каждый день проводил тщательную уборку внутри помещения. В спальне, кухне и гостиной никого не было, Максим уже собирался уходить, но решил напоследок проверить ванную. Он подошёл к двери ванной и остановился. Дверь была немного приоткрыта и из её темноты доносилось судорожное дыхание, прерываемое всхлипами.
— Карина, это вы? С вами всё в порядке?
— Нет, — прошептала она из темноты.
— Я могу зайти?
— Нет, — снова прозвучал ее голос, но чуть громче. Очевидно, что у Карины была истерика, совсем как у обыкновенной девушки от длительной изоляции и одиночества.
— Почему вы здесь? Карина, вы могли бы уже давно уйти. Зачем вы ждёте Дмитрия?
— У меня больше никого не осталось. Он… Он единственный, кто не предал, — ответила Карина ещё громче. Стало слышно, как она всхлипывала.
— Вы принимали антидепрессанты, что я приносил?
— Они не подействуют на робота!
Максим сел на пол, облокотившись спиной о стену. «Верно, антидепрессанты не подействуют на робота. О чем я только думал?» — отчитал себя Максим.
— Признаю, вы меня удивили Карина. Я не знаю другого имплантатора, который мог впасть в депрессию… А хотите, я вам приготовлю кофе? Настоящий кофе. Такого вы не пробовали! Но вам нужно выйти и помочь мне. Согласны?
Карина молчала.
— Ну же, соглашайтесь. Вам понравится. Всем нравится.
Снова молчание. Даже всхлипываний и судорожного плача не было слышно.
— Хорошо, будем считать, что вы согласны. Но мне нужно спуститься вниз к машине. Я как раз купил последнюю пачку свежего кофе, — Максим встал и направился вниз на лифте не дожидаясь ответа. Он обычно всегда ходил пешком по лестнице, но на этот раз решил не терять время на спуск и воспользовался лифтом.
Уже находясь у своей машины Максим вдруг понял, что не может найти от неё ключи. Как удар грома его поразила догадка — он забыл ключ в квартире! Воспользовавшись на этот раз лифтом, он быстро вернулся обратно. Вбежав в квартиру Максим обнаружил открытую дверь ванной комнаты и отсутствие ключей на полу. Карина пропала.
— Ушла значит, ну и хорошо, — сказал себе Максим, но через мгновение его поразила новое ужасное предположение, от которого по его спине пробежался холодок. Он помчался обратно к лифту, боясь опоздать.
Выйдя наружу он увидел Кирилла Жустко, который тащил девушку под руки. В груди Максима вдруг всё перевернулось: его догадка оказалась верной. Кирилл Жустко поджидал Карину на лестничной площадке и когда та вышла из квартиры оглушил её. Островский побежал им на перерез и успел в самый последний момент, когда оператор уже затаскивал девушку в свою машину.
— Здравствуйте! — сказал Максим, обращаясь к оператору. Он протянул свою правую руку для рукопожатия, и оператор машинально ответил, потому что часто именно таким путём получал основную часть информации. Жустко собирался уже отпустить руку Максима, но он продолжал с силой
