Этот неподражаемый Дживз - Пэлем Вудхауз

- Нет, нет, что вы.

- А я говорю, есть. Вам просто необходимо осознать, на что вы способны, и я вам в этом помогу. А сейчас идите скорей в дом и переоденьтесь, а то простудитесь.

И, если вы понимаете, о чём я говорю, в её голосе проскользнули материнские нотки, которые сказали мне лучше всяких слов, что я попался. Как кур в ощип.

* * *

Когда я переоделся и спустился в холл, я увидел Бинго, сиявшего как медный таз.

- Берти! - воскликнул он. - Ты-то мне и нужен! Берти, ты даже не представляешь, как удивительно мне повезло!

- Ты, придурок! - вскричал я. - Куда ты запропастился? Ты знаешь, что:

- Ты спрашиваешь, почему меня не оказалось на месте? Я просто не успел тебе рассказать. Всё отменяется.

- Отменяется?

- Берти, честное слово, я уже пошёл к озеру, чтобы спрятаться в кустах, когда произошло нечто необычайное. Проходя по лужайке, я встретил самую красивую, самую ослепительную девушку во всём мире. Таких, как она, нет и никогда не было. Берти, ты веришь в любовь с первого взгляда? Ты ведь веришь в любовь с первого взгляда, старина? Как только я её увидел, меня потянуло к ней, как магнитом. Я позабыл обо всём на свете. Её зовут мисс Брейтуэйт, Берти, Дафна Брейтуэйт. Как только наши глаза встретились, я понял, что горько ошибался, принимая простую увлечённость Гонорией за истинную любовь. Берти, ты ведь веришь в любовь с первого взгляда? Дафна такая замечательная, такая добрая. Нежная богиня:

В этот момент я ушёл, оставив придурка в одиночестве.

* * *

Через два дня я получил письмо от Дживза.

"Погода, - заканчивалось оно, - стоит прекрасная. Я купаюсь каждый день." Я рассмеялся утробным или, если хотите, замогильным смехом и спустился в холл. Гонория назначила мне свидание в гостиной. Она собиралась почитать мне Рёскина.

ГЛАВА 7

Познакомьтесь с Клодом и Юстасом

Бомба разорвалась ровно в один час сорок пять минут (время летнее). В этот момент Спенсер, дворецкий тёти Агаты, стоял передо мной с блюдом картофеля, и, потрясённый до глубины души, я ложкой отправил шесть хрустящих, обжаренных картофелин в полёт к буфету. Да, такой шок я испытал впервые в жизни.

К тому же не забудьте, что я находился в ослабленном состоянии. Я был помолвлен с Гонорией Глоссоп около двух недель, и ни одного дня не проходило, чтобы она не пыталась из меня что-нибудь "вылепить", как сказала бы моя тётя Агата. Я начитался серьёзной литературы до одури и до боли в глазах; прошагал не один десяток миль по картинным галереям и побывал на таком количестве концертов классической музыки, что сбился со счёта. Короче, я действительно был не в том состоянии, чтобы испытывать душевные потрясения, в особенности такие, как это. Гонория затащила меня на ленч к тёте Агате, и я сидел за столом, спрашивая у самого себя: "Благая смерть, когда же ты придёшь?" - когда моя нарёченная взорвала подо мной бомбу.

- Берти, - внезапно спросила она, словно вспомнив нечто очень важное, как зовут твоего слугу, я имею в виду, камердинера?

- А? Дживз.

- Мне кажется, он плохо на тебя влияет - решительно произнесла Гонория. Когда мы поженимся, тебе придётся его уволить.

Именно в этот момент я дёрнул ложкой и запустил шестью хрустящими и обжаренными картофелинами в буфет, а Спенсер тут же погнался за ними, как собака за палкой.

- Уволить Дживза? - прохрипел я.

- Да. Он мне не нравится.

- Мне он тоже не нравится, - заявила тётя Агата.

- Но это невозможно. Я имею в виду, я и дня без него не проживу.

- Придётся, - приказала Гонория. - Он мне совсем не нравится.

- Мне он тоже совсем не нравится, - сказала тётя Агата. - И никогда не нравился.

Кошмар какой-то, что? Я всегда считал, что женитьба - дело гиблое, но никогда не думал, что она требует от парня таких страшных жертв. Я был не в силах вымолвить ни слова.

После ленча, насколько я помнил, мне надлежало поймать кэб и отправиться с Гонорией за покупками на Риджент-стрит; но когда она встала из-за стола и взяла сумочку, тётя Агата не позволила ей прихватить заодно и меня.

- Беги по своим делам, дорогая, - нежно произнесла она. - Я хочу сказать Берти пару слов.

Когда Гонория ушла, тётя Агата села со мной рядом.

- Берти, - немного помолчав, начала говорить она, - дорогая Гонория этого не знает, но заключение вашего брака может быть связано с определёнными трудностями.

- Да ну! Правда? - спросил я с надеждой в голосе.

- О, ничего серьёзного, не беспокойся. Пустые, хоть и не очень приятные формальности. Сэру Родерику неймётся.

- Он считает, что мы с Гонорией не пара? Хочет меня отшить? Ну, может, он и прав.

- Прошу тебя, не неси ахинеи, Берти. Всё не так страшно, как ты думаешь. Но профессия сэра Родерика, к сожалению, заставляет его быть чрезмерно осторожным.

По правде говоря, до меня не дошло, о чем она говорит.

- Чрезмерно осторожным?

- Да. Ничего не поделаешь: невропатолог с такой обширной практикой поневоле относится ко всем людям подозрительно.

Теперь я понял, на что она намекала. Сэра Родерика Глоссопа, отца Гонории, все называют невропатологом, хотя каждому известно, что он не кто иной, как поставщик дурдома. Я имею в виду, что если, к примеру, ваш дядя герцог вдруг начинает втыкать себе в волосы соломинки для коктейля, вы первым делом приглашаете старикана Глоссопа. Он вас навещает, осматривает герцога со всех сторон, долго рассуждает о переутомлении нервной системы, а затем рекомендует полный отдых, уединение и всё такое прочее. Почти все знатные семьи страны время от времени пользуются его услугами (я хочу сказать, ему постоянно приходится сидеть у кого-нибудь на голове, пока ближайшие и дражайшие больного звонят в психушку и вызывают санитаров со смирительной рубашкой), и мне кажется, в его положении нетрудно было стать самым настоящим психоманом и начать относиться подозрительно ко всем без исключения.

- Ты имеешь в виду, он считает меня психом, а сумасшедший зять его не устраивает? - спросил я.

Моя сообразительность почему-то ужасно разозлила тётю Агату.

- Естественно, он так не думает. Я ведь сказала тебе, сэр Родерик чрезмерно осторожен и поэтому хочет убедиться, что ты абсолютно нормален. Тут она умолкла, потому что Спенсер принёс кофе. Когда он ушёл, тётя Агата продолжила прерванную мысль. - Сэр Родерик слышал нелепую историю о том, что, находясь в Диттеридже, ты столкнул его сына с моста в воду. Невероятно! Даже ты не так глуп, чтобы выкинуть подобный фокус.

- Ну, видишь ли, я случайно к нему прислонился, и он плюхнулся в озеро.

- Освальд совершенно определённо заявил, что ты толкнул его намеренно. Это встревожило сэра Родерика и, к несчастью, заставило его навести справки о нашей семье. Естественно, он теперь знает о твоём бедном дяде Генри.

Она многозначительно на меня посмотрела, а я опустил голову и сделал глоток кофе. Мы начали рыться в семейном белье и выволокли на свет грязную простыню. Дело в том, что покойный дядя Генри был, если можно так выразиться, пятном на нашей репутации. Человек прекрасный во всех отношениях, он очень хорошо ко мне относился, щедро снабжая меня и деньгами, и советами, пока я учился в школе, но, не стану скрывать, его поведение иногда казалось несколько странным, например, когда он начал разводить в своей спальне кроликов. Думаю, какой-нибудь придира запросто мог посчитать его более или менее свихнувшимся. По правде говоря, он умер в окружении кроликов, до последней минуты радуясь жизни в какой-то частной клинике.

- Конечно, всё это глупости, - продолжала тётя Агата. - Унаследовать эксцентричность - и не более того - бедного Генри могли разве что Клод с Юстасом, а я в жизни своей не видела более смышлёных детей.

Клод и Юстас были близнецами, поступившими в школу, когда я её заканчивал. Вспоминая их проделки, я подумал, что слово "смышлёные" как нельзя больше им подходило: в первом классе они попадали из одной переделки в другую.

- Только посмотри, как прекрасно они зарекомендовали себя в Оксфорде. Не далее как вчера твоя тётя Эмилия получила письмо от Клода, где он пишет, что вскоре их примут в очень престижный клуб колледжа, который называется "Искатели".

- "Искатели"? Помнится, когда я учился в Оксфорде, такого клуба не существовало. Что они ищут?

- О6 этом Клод не написал. Должно быть, истину или знания. Наверное, в этот клуб нелегко попасть, потому что Клод говорит, что лорд Рэйнсби, сын эрла Датчета, тоже является одним из соискателей. Однако мы отвлеклись, а речь шла о том, что сэр Родерик желает побеседовать с тобой наедине в спокойной обстановке. Учти, Берти, я полагаюсь если не на твой разум, то по крайней мере на твой здравый смысл. Не хихикай, не смотри на него своим идиотским взглядом, не зевай, не ёрзай и помни, что он президент лиги "Против азартных игр", так что не обсуждай с ним скачки. Он придёт к тебе на ленч завтра в час тридцать. Пожалуйста, не забудь, что он не пьёт крепких напитков, отрицательно относится к курению и кушает самую простую пищу, так как у него больной желудок. Не предлагай ему кофе, потому что он считает этот напиток основой всех нервных заболеваний в мире.