Мифы и легенды Древнего Востока - Александр Немировский

Тем временем Нинсикила родила еще восемь растений, родила словно по маслу, без мук. Стала она думать, какие дать новорожденным имена, ибо без имени нет жизни. Придумала она эти имена и, придя, чтобы их объявить, обнаружила, что Энки съел все восемь растений.

Не могла простить Нинсикила уничтожения своих чад, не могла она простить и измен. Она прокляла имя Энки, прокричав: «Глаза мои его больше не увидят», и покинула остров.

Страшно мучился Энки, и вместе с ним, ему соболезнуя, страдал весь мир, страдало все в нем живущее. Никто не мог помочь Энки, кроме самой Нинсикилы. Послал за нею Энки всех зверей, но никто не мог ее отыскать. Страдания Энки увеличивались. Мир неотвратимо шел к гибели. Но лис, самый ловкий из зверей, за обещанное вознаграждение напал на след Нинсикилы. Великая богиня сама уже жалела о том, что обрекла супруга на муки. Поспешив за лисой на Тильмун, она бросилась к страдальцу и, обняв его, спросила:

— Что у тебя болит, мой возлюбленный супруг?

У несчастного так сильно болели зубы, что он не мог и слова вымолвить, а только схватился за челюсть. И тут же родила мать всех богов совсем юную богиню, владычицу челюсти. Притронулась Челюсть к подбородку Энки, и зубная боль прошла.

— Что у тебя еще болит? — спросила Нинсикила.

— Ой! — воскликнул Энки, схватившись за бок.

И родила Нинсикила юную богиню Нинту, владычицу ребра{21}.

Притронулась Нинту к больному месту, и боль прошла.

Так изгнала Нинсикила с помощью восьми дочерей-целительниц восемь хворей из тела Энки. И встал он на ноги, как после долгого тяжкого сна. После этого супруги покинули остров и больше не ссорились. Когда же по воле богов произошел потоп, на Тильмуне был поселен благочестивый старец Зиусудра, которому была дарована вечная жизнь.

Инанна и Энки

Миф шумеров

Инанна (соответствующая аккадской Иштар) — шумерийская богиня неба, любви, но также военное и звездное божество, символом которого является звезда Венера. Она считалась дочерью бога неба Ану (по другой версии — бога Луны), сестрой богини подземного мира Эрешкигаль и солнечного бога Уту.

Миф об Инанне, явившейся к людям с добытыми хитростью законами, напоминает греческие мифы о похищении Прометеем огня и о Пандоре, передавшей людям болезни.

В давние времена богиня Инанна обратила свои мысли к тому, чтобы прославить и облагодетельствовать город черноголовых Урук. Узнав, что владыка вселенной Энки хранит у себя «ме» (законы жизни), она решила их добыть и доставить в Урук.

Тщательно нарядившись, Инанна отправилась в путь, озаряя все вокруг сиянием своей красоты. Увидев ее издали, Энки призвал к себе служителя Исимуда и обратился к нему:

— Приблизься, Исимуда! Склони ухо к моим словам! Юная девушка совсем одна направила стопы к бездне Эреду. Накрой стол чашами с холодной, освежающей сердце водой, фигурными сосудами с пивом и ячменными лепешками, залитыми маслом, а потом ее впусти.

Выполнил служитель это приказание, и Энки сел со своей гостьей Инанной за стол. Гостья съела лепешку и запила ее водой. Энки же выпивал один сосуд пива за другим. Дождавшись, когда господин захмелеет, попросила у него Инанна «ме».

— Ничего мне для тебя не жаль! — сказал Энки и передал Инанне все сто законов «ме».

Дождавшись, когда Энки заснул, Инанна погрузила свою добычу на небесную ладью и отплыла в милый ее сердцу Урук.

Между тем Энки пробудился и, подняв голову, не нашел на своем обычном месте «ме». Не помня о пире, он призвал Исимуду и, к ужасу своему, узнал от него, что собственноручно отдал «ме» Инанне.

— О, Исимуда! — сказал он ему. — Склони свой слух к моим словам! Отправляйся вместе с семью морскими чудовищами в погоню и отними у Инанны небесную ладью и то, что в ней лежит. Пусть обманщица добирается в Урук пешком.

Догнали Инанну Исимуда и семь морских чудовищ. Исимуда приказал богине оставить небесную ладью. Стала сетовать Инанна на то, что Энки нарушил свое слово, стала призывать в свидетели богов. Но Исимуда не захотел ее слушать. Он приказал чудовищам сбросить богиню с ладьи.

Тогда в великой обиде призвала Инанна своего служителя Ниншу, чья рука не знает дрожи, чьи ноги не ведают усталости. Явившись на призыв госпожи, Ниншу отогнал чудовищ, семь раз пытавшихся отнять у богини небесную ладью. После этого Инанна продолжала свой путь победный и, наконец, пристала к Уруку{22}. Весь город вышел навстречу.

Когда вверху

Миф аккадян и вавилонян

Поэма аккадян и вавилонян «Когда вверху», названная так по ее первым словам, повествует о создании мира, о нескольких поколениях богов, о борьбе младших богов со старшими, в, ходе которой из побежденных старших создаются мир и человечество. Перед нами искусный памятник литературы, в котором тонко обрисованы характеры мифологических персонажей.

Когда вверху небеса еще не имели названья, когда твердь имени не имела, когда были лишь первородный их сотворитель Апсу{23} и Мумму{24}, мудрый его советник, и Тиамат{25}, всего живого праматерь. Жили они в Океане, воедино смешивая свои воды. Когда ни болот, ни строений не было видно, вообще ничто имени не имело, тогда среди них появились боги.

Первыми имена получили Лахму и Лахаму{26}. От этих глубинных чудовищ бог Аншар и богиня Кишар родились. Много времени они пребывали, к годам прибавляя годы. Потом создал Аншар первенца Ану по своему подобию. От Ану родился Эйа{27}, также отцу своему подобный. Не имел он среди богов, своих братьев, себе равных.

Были боги молоды и задорны. Тиамат они тормошили, ее возмущали чрево. Шумом этим был недоволен Апсу. К Тиамат, супруге своей, обратился, чтобы она ему буйных юнцов унять разрешила. Не дала на то Тиамат повеленье. Апсу сам их убить решился с помощью слуги своего Лумму. Об этом Эйа поведал, бог мудрейший. Он для Апсу питье приготовил. Напившись, Апсу в сон погрузился. Эйа тут же его прикончил, на части разрезал, в океане рассеял. Потом он могучего Мумму заковал в оковы, лишил его силы волшебной. Затем на краю океана Эйа себе построил жилище, воздвиг дом свой великий. В этом доме от богини великой Дамкины{28} у Эйи родился сын первородный. Превосходен он был — с сияющим взором, с походкой мужа-владыки. Дано ему было имя Мардук. Охранять свой дом, колыбель Мардука, Эйа поставил праотца Аншара, у которого было четыре глаза, а также четыре уха и пасть, что огонь изрыгала.

Между тем Тиамат супруга хватилась и, узнав, что он уничтожен богами, решила разрушить порядок, который они учреждали, вновь смешать воедино стихии, что начали отдаляться. Одиннадцать она создала чудовищ. Во главе их поставила Кингу, который был вместе с этим воинством создан и стал ее мужем. Тиамат ему вручила судьбы скрижали, их на грудь ему возложила.

Мудрый Эйа об этом проведал и послал всем богам приглашенье, и они не медля в чертог явились. За трапезу сев, они пищу вкушали, пили и пели беспечно. Узнав о том, что Тиамат-праматерь погубить их решила, что войско она создала, во главе его поставила Кингу, задрожали боги от страха. Трепетали Аншар и сын его Ану, не зная, как обрести спасенье. Анунаки губы поджали, сидели в смятеньи. И вышел вперед Мардук безупречный.

— Я готов один с Тиамат сразиться, — молвил юный храбрец. — Я вашим защитником стану. Я один рассею двенадцать чудовищ. Только знайте: если добуду победу, всем вам придется мне подчиниться. Господином я буду над вами.

Поначалу боги рассвирепели, окружили толпою Мардука, наперебой закричали:

— Молод ты, чтоб быть над нами владыкой. Мы постарше тебя и родом знатнее.

— Что ж, — ответил Мардук. — Я вас не неволю. Удалиться готов я. Сражайтесь сами.

— Не готовы мы с Тиамат сражаться! — ответили боги, слабые духом. — Победи нашу праматерь и будешь главным в совете, твое слово будет первым.

Как только Мардук получил от небесных богов скипетр, трон и они признали его своим повелителем, он взял могучий лук с тугой тетивою и на боку повесил, булаву обхватил Десницей, впереди же себя он выставил молнии. Потом с помощью Ану он сплел сеть и поставил буйные ветры, чтобы они эту сеть натянули. При виде Мардука страх овладел Кингу. Разбежалось воинство из драконов, созданных Тиамат. Но сама она выдержала взгляд Мардука и устояла. Тогда накинул Мардук на Тиамат свою сеть, которую растянули ветры. Раскрыла Тиамат пасть, чтобы проглотить смельчака, но Мардук, ловко отпрянув, буйные ветры пустил прямо в пасть Тиамат. Заполнили они ее утробу и раздули так, что она не могла пошевелиться. И тогда наложил Мардук стрелу на дугу своего огромного лука, натянул тетиву, и стрела, вырвавшись со свистом, пронзила сердце праматери.