Фантастика-1988,1989 - Андрей Платонов

— Не раньше, сэр, чем мы получим свою выпивку.

— Мне нет дела ни до вашей выпивки, ни до той краски, которой вы вымазали ваши рожи, — все еще кротко продолжал излагать свою точку зрения Луи Балден. — Но тут вам делать нечего. Это бар для порядочных моряков, а не для всякого сброда.

Говоря таким образом, Луи Балден отскочил на шаг от стойки бара и вскинул винчестер. Дальнейшее больше напоминало дурной сон. Боцман-верзила, легко перемахнув через стойку, вырвал из рук хозяина его прославленный винчестер и, чему-то улыбаясь про себя, согнул его ствол в кольцо. Магазин винчестера и его спусковой механизм со звоном рассыпались по полу, а ложа отлетела на четыре шага, разбив бутыль с сидром, доставленным только вчера из Санта-Исабель. Ничуть не потерявший присутствия духа, Луи Балден испустил воинственный клич. Каково же было его удивление, когда боцман-верзила медленно повторил слово в слово его клич и насмешливо постучал мушкой винчестера по своему лбу. И тогда Луи Балден бросился на него с кулаками, а небольшая группа посетителей стала подниматься из-за столиков, вытаскивая ножи, браунинги, кинжалы и кастеты, чтобы прийти на выручку своему любимому бармену.

Через пятнадцать минут таверна «Симейд» значительно изменила свой первоначальный вид. Отброшенный головой к стене, Луи Балден разбил граненую бутылку шотландского виски. Не менее ста пятнадцати бутылок были разбиты имбиторами частью о стойку бара, частью о головы гостей. Задумчиво оглядывая перевернутые столы и стонущие тела, верзила-боцман выгреб из ящика, где лежал винчестер, груду патронов и, поднося патрон ко рту, зубами выдергивал свинцовую пулю, выплевывая ее далеко в сторону, а содержимое гильзы высыпал на стойку бара. Со стороны казалось, что он лакомится земляными орехами, так спокойны и просты были его движения. Потом он сорвал со стены один из морских флагов — целая коллекция флагов различных стран, что составляла гордость хозяина, украшала бар — и, накрыв этим флагом горку пороха, в глубокой задумчивости поднес к одному из свисающих концов полотнища зажигалку. Затем они, захватив с собой всю выпивку, которая оказалась в целых бутылках, бесшумно покинули таверну «Симейд», аккуратно затворив за собой дверь.

Остается только добавить, что таверна «Симейд» с этого дня стала процветать. В гавань заходили корабли, переполненные туристами, и Луи Балден подробно рассказывал посетителям, где и как стоял, куда и как ударил его верзила-боцман, показывал посетителям на остатки сожженного флага, а в заключение вытаскивал из ящика под стойкой согнутый в дугу ствол винчестера.

Иной была реакция международной прессы. «Международный скандал в портовой таверне Уолфиш-Бей», как назвали это происшествие различные газеты, взволновал умы куда сильнее всех морских атак и захватов, о которых уже слышали или читали раньше. Что-то было в этом происшествии такое, от чего интерес к проблеме имбиторов неожиданно вырос до всечеловеческого уровня. Наиболее точно выразил причину такого резкого изменения к проблеме имбиторов обозреватель телевизионной фирмы Си-би-эс Роберт Кристи.

Любого человека, ознакомившегося со скандалом в Уолфиш-Бей, заставляет почувствовать легкое головокружение следующее:

Имбиторы выходят на сушу…

Имбиторы идут на дружелюбный контакт с людьми…

Имбиторы выигрывают первое столкновение на суше. Они его не начинали, но они его выиграли…

И, отвечая на вопрос «Что же дальше?», Роберт Кристи продолжает:

«Никто из нас, землян, вернее и отныне — суше-землян, потому что есть, оказывается, и другая раса, не связанная своим существованием с сушей, — не может спать спокойно, пока полностью не выяснятся ответы на бесчисленное количество вопросов, наиболее важные из которых касаются, того, где обитают имбиторы, потребуют ли они для себя часть суши, сколько их, какими техническими знаниями они обладают, имеют ли они какие-либо планы в отношении суше-земного человечества и, наконец, верят ли они в бога?

В свете всех этих вопросов наиболее серьезным и наиболее опасным представляется свидетельство известного пирата Го-Шеня, преданное гласности капитаном Джеральдом Приттом, что во главе имбиторов стоит человек. Его личность — едва ли не самый главный вопрос. Кто он, этот новоявленный Нептун?

ПОКАЗАНИЯ ПОЛКОВНИКА ПИРСОНА

Совершенно незамеченным мировой общественностью прошел инцидент на военно-морской базе Пэл-Мэл, о котором так бы никто и не узнал, если бы копия показаний полковника Пирсона военному суду группы войск Си-эйч не стала бы достоянием органов разведки одной из европейских стран. Вот некоторые отрывки из этих показаний.

Председатель суда (генерал Сидней Тилим): Полковник Пирсон, назовите вашу фамилию.

Полковник Пирсон: Полковник Пирсон, экселенси.

Председатель суда: Ваше имя, ваше полное имя, полковник Пирсон?

Полковник Пирсон: Джеймс Бентон, экселенси.

Председатель суда (делает эпатирующий выпад): Полковник Пирсон, прекратите повторять ваше дурацкое «экселенси»! Слушайте внимательно вопросы и отвечайте только по сути дела, вы меня поняли?

Полковник Пирсон: Так точно, понял, эксе… прошу прощения, сэр, у меня привычка.

Председатель суда: Расскажите, чем вы занимались двадцать седьмого июня сего года.

Полковник Пирсон: Это был день окончания комплексных маневров, экселенси. Накануне я был назначен ответственным за проведение парада и приступил к своему дежурству в шесть ноль-ноль по местному времени.

Председатель суда: Было ли вам известно, что вашу базу посетит личный представитель президента по вопросам обороны, а с ним сенатор от Колорадо и другие высокопоставленные лица?

Полковник Пирсон: Это было мне известно.

Председатель суда: Какие меры вы приняли для обеспечения полной безопасности?

Полковник Пирсон: Я принял все меры по обеспечению безопасности.

Председатель суда: Среди частей, собранных для парада, была обнаружена неизвестная командованию часть. Что вы можете сказать суду? Предупреждаю вас, полковник Пирсон, в случае, если суд не найдет оправданий вашим поступкам, вас ожидает тяжкое наказание.

Полковник Пирсон: Я отдаю себе отчет, экселенси, в сложности моего положения. Но моя совесть чиста. Я прошу суд только об одном: пусть каждый из вас поставит себя в мое положение.