Фантастика-1988,1989 - Андрей Платонов

— Не могу ли я чем-нибудь помочь? — спросил я по-английски.

Дикарь даже не повернул головы в мою сторону. Я повторил этот же вопрос по-испански, по-шведски, по-французски. Наконец дикарь закончил работу и тут же, поклонившись мне, ответил по-английски:

— Как видите, я справился сам.

Затем, ничуть не задумываясь, он то же самое произнес по-французски, по-шведски и по-испански.

— С благополучным прибытием, — сказал мне «дикарь», — в нашу пиратскую академию.

Я поблагодарил его и, несмотря на то, что выражение «пиратская академия» меня несколько озадачило, спросил его о самочувствии.

— Послушай, чертов духовник, — сказал он, — какое тебе дело до моего здоровья? Я действительно испытал целый ряд неприятностей с почками и лечился у величайших медицинских светил, но, после того, как я прошел всего лишь однократное перевоплощение, чувствую себя так, словно родился заново. Если у вас есть какое-нибудь заболевание, то его тут снимут моментально. В этом местечке, скажу я вам, нужно работать, а не болеть.

Фамильярное обращение, которое, естественно, ничуть меня не задело, дало мне право осведомиться у него, с кем я, собственно, разговариваю. Вот его дословный ответ:

— Меня зовут Лаферт Су Жуар, старый бродяга, я встречался с вами почти на всех международных симпозиумах по лингвистике, и даже однажды отхлестал вас, когда вы имели наглость заявить, что прошедшее время от древнесанскритского глагола…

Я узнал его! Но ведь ему пять лет назад было все пятьдесят пять, а сейчас передо мной стоял человек не более тридцати — тридцати пяти лет.

— Я не верю своим глазам, мосье! — сказал я. — Неужели это вы?!

— Да, это, несомненно, я, — ответил Су Жуар, — это так же точно, как и то, что дело обошлось без молитвы и жертвоприношений. Просто взяли человека, вывернули его наизнанку, хорошенько почистили и предложили интереснейшую деятельность.

— Так вы довольны работой?

— Еще бы! Дорогой Джоки, мой возраст, кажется, дает мне право на такое обращение, вы даже не представляете себе, что здесь делается, не можете, не в состоянии представить!

— А я, признаться, принял вас сначала за дикаря, а потом за матроса, потерпевшего кораблекрушение…

— И вы не ошиблись, мой друг. Разве старость не медленное кораблекрушение? Разве счастливый человек не похож на дикаря, который счастлив всегда, когда у него есть добыча и приятное общество соплеменников. Кстати, отныне вы — мой соплеменник. Здесь мы, люди, образуем своеобразный сеттльмент, эдакую колонию…

— Люди? Но разве…

— Да, к сожалению, вас будут окружать не только люди… Я догадываюсь, что у вашего брата, иезуита, всегда есть далеко идущие планы, поэтому я должен предупредить вас, Джоки Кальери, не делайте глупостей и не стремитесь заниматься здесь миссионерством.

— Я и не собирался, — солгал я, ибо ложь эта была по спасение заблудших душ, но мой собеседник перебил меня: — Бросьте, кого вы хотите обмануть? Вы будете здесь работать как трудолюбивый мул, вам заплатят так, как вам и не снилось, но и все…

— Я всегда был убежден, что Христос…

— Христос не имеет отношения к этой «фирме», — улыбнулся Лаферт Су Жуар. — Никакого отношения, Джоки.

— Они, эти существа, не доросли, по вашему мнению, до восприятия истины христианства? — Спрашивая таким образом, я как бы открывал свой сокровенный замысел, но хотя Лаферт Су Жуар был известен мне как далекий от истинной веры человек, в его порядочности я был полностью уверен. Кроме того, этот первый разговор был исключительно важен для дальнейшего.

— Не доросли? — серьезно переспросил меня Лаферт Су Жуар. Скорее переросли. Если есть где-нибудь на свете сто тысяч существ, которые относятся друг к другу как братья, то они здесь, мосье Кальери, здесь, и больше нигде!

Лаферт Су Жуар поднес к губам блестящий предмет, который я раньше принял за зажигалку, и издал резкий свист. И то, что последовало за этим, принадлежит к моим самым незабываемым переживаниям.

При первом же звуке темная полоса, которую я посчитал скоплением плавучих водорослей, пришла в странное оживление: в трех или четырех местах я увидел всплески каких-то быстрых тел, и вслед за тем полоса исчезла. А секунд через десять буквально по всей дуге песчаного пляжа прямо из-под воды вышли они…

Достаточно было увидеть их лица, освещенные радостью бытия, всмотреться в их круглые доверчивые глаза, увидеть их ослепительную белозубую улыбку, чтобы отбросить всякие сомнения. Конечно, пальцы на их руках были слишком длинны, а под их могучими грудными мышцами скрывались, как ты теперь знаем, бесчисленные аномалии, отличавшие их от человеческого рода, но какое это имело отношение к моей предстоящей задаче?! Я должен был это учитывать, но и только! Передо мной были люди, ибо никакой новый орган, никакое анатомическое или физиологическое отличие не могут препятствовать познанию истины…

И недостойная солдата Иисуса тщеславная гордость обуяла мою душу. Мне, волей господа нашего, выпала высокая честь обратить помыслы этого нового мира на праведный путь! А новый мир смеялся и хлопал в ладоши, радостно рассматривая меня и все ближе и ближе подбираясь ко мне и Лаферту Су Жуару, пока мы не оказались в кольце.

Не повышая голоса, но почему-то стараясь говорить дискантом, мой друг отдал приказание на чистейшем английском языке:

— Кафедру, ребята! Кафедру!

Через минуту откуда-то из зарослей появилась деревянная лакированная кафедра. Лаферт поднялся на нее, пригласив меня стать рядом.

— Ребята, — сказал он. — Выполняя приказ Агуа, сюда прибыл новый учитель Джоки Кальери. Он является крупнейшим знатоком по целой дюжине различных языков. Кроме того, он постарается вас убедить в некоторых истинах, в которые он сам верит. И в этом никто ему не должен препятствовать. Больше того, как только ваш новый учитель примется за дело, вам надлежит серьезно продумывать его аргументацию, обучаясь распространенному среди людей обычаю убеждать других, применяя логические построения. Ошибочность этих построений вы будете разбирать на симпозиумах по логике у вашего уважаемого профессора Теодора Мак-Коми, просчитывая особенно трудные варианты на практических занятиях по машинным методам у профессора Гриальди. А сейчас пусть боцманы групп выделят Гавелов и устроят нашего нового учителя как можно лучше. Остальным я бы хотел напомнить, что сегодня в два часа дня на атолле Храма Возвращения состоится лекция-диспут об аксиоматике современной физики. Расходитесь!

Я еще не успел прийти в себя — ну и хитрец этот Лаферт Су Жуар! — как новая картина привлекла мое внимание: тысячи имбиторов почти без разгона уходили в глубину. Некоторое время я раздумывал над отдельными словами на неизвестном мне языке, которые употребил в столь неприятной для меня речи Лаферт Су Жуар. Он обратился к собравшимся имбиторам, назвав их Гавелами… Странная мысль сверкнула в моем мозгу: да ведь здесь может быть искаженное «хвэл», санскритский корень слова «кит»… Да, да, это, несомненно, так, они называют друг друга «гавелы», то есть киты! С другой стороны, он сказал о ком-то, кто отдает приказы. А назвал его Ату а? Агуа… Боже, но на хинди это же означает «вождь», «руководитель»…