Целительный эффект - Дебора Дэвис

2

Рейн проснулась от звонка и в полусне сбросила телефонную трубку с рычага, лишь потом сообразив, что это звонил будильник, а не телефон. Она потянулась к столику, чтобы нажать на кнопку будильника и вернуть на место телефонную трубку. Положив ее на рычаг, Рейн упала на подушки, и глаза прикрыла рукой, потому что с вечера забыла задернуть занавески и лучи восходящего солнца теперь падали на ее лицо, отчего, как ей казалось, могла возобновиться вчерашняя головная боль. В эту ночь она совсем не видела снов и даже не была уверена, спала ли она вообще или это было какое-то забытье.

Некоторое время она лежала неподвижно, охваченная необычной и какой-то щемящей грустью. Потом встала и занавесила окно. Снова улеглась в постель, где ее и настигли все Воспоминания о вчерашнем дне. Образ маленького мальчика, лежащего без сознания на носилках, обжигал ее воображение. Она спустила стройные ноги на пол, преодолевая и впрямь вернувшуюся головную боль. Рейн походила по комнате, и боль стала слабее, но вместо нее появилось чувство недомогания и разбитости.

И все же она приняла душ, оделась. Приводя в порядок лицо, нанесла немного больше косметики, чем обычно, чтобы скрыть тени под глазами. Сняв последний горячий валик бигуди с волос, Рейн осторожно потрогала пластырь на лбу, как бы желая проверить, не здесь ли гнездится эта головная боль, которая, хоть и притаилась, но не отступила и давала о себе знать, как только она наклонялась или привычно встряхивала головой, чтобы убрать спадавшие на лоб волосы. Она еще раз провела щеткой по волосам, любуясь их золотыми волнами. Сегодня она решила сделать простую прическу, чтобы волосы чуть ниспадали на плечи.

Свой серый фланелевый брючный костюм Рейн считала очень современным. К нему очень подходила шелковая блузка цвета розовой орхидеи. Окинув себя в зеркале придирчивым взглядом. Рейн достала старинную брошь и приколола ее у высокого плиссированного воротника, затем сунула ноги в серые кожаные туфли-лодочки. Может быть, ей следовало нанести больше румян, чтобы скрыть бледность, но сейчас ей хотелось выглядеть более естественно. Да и вообще она не одобряла, например, яркий макияж Фелисити и предпочитала сдержанную элегантность.

На ее прикроватном столике все еще стояла оставленная здесь вчера чайная чашка, и она унесла ее в кухню, где приготовила себе чай и посидела немного, размышляя над словами и поведением Кайла Бенедикта. Ей против воли вспоминались его дерзкие прикосновения, поцелуи, объятия, его неукротимый напор и властная решительность. Гавин никогда не дошел бы с ней до такого. Гавин… Был ли он действительно ее избранником? С позиций рассудка безусловно был, хотя оба они не чувствовали настоящей привязанности друг к другу. Ее в большей степени подменяло взаимопонимание. Теперь же, после вчерашнего, ее интимные отношения с Гавином приобретали более привлекательный ореол, и она начинала мучиться мыслью о том, что бессовестно предала его. Сейчас она поедет к человеку, который буквально напролом ворвался в ее тихий и уютный мир, но без которого пока никак не обойтись, если она хочет позаботиться о несчастном малыше…

Интерьер конторы Кайла был типично мужским, но не лишенным вкуса, о чем свидетельствовали панели из хорошо полированного дерева и портьеры неярких тонов. После его приглашения войти Рейн прошлась по ковру цвета ржавчины, села на удобный, обшитый материей стул и нашла на краю массивного стола место для своей сумки. Ее глаза с интересом изучали осенний пейзаж на акварели местного художника, которая ей понравилась, потом переключились на незнакомые растения в красивых кадках и наконец — на освещенный аквариум с множеством рыб разных видов. Ее доверие уважение к Кайлу возросло. Вся основательность обстановки говорила о том, что он, видимо, был авторитетом в этом госпитале, что, конечно же, было престижно для человека его возраста. Ей казалось, что ему лишь немного за тридцать и только выражение глаз иногда заставляет думать, что он значительно старше.

Кайл быстро осмотрел ее голову. Теперь он был не таким как вчера, и больше подходил роли врача, чем ей показалось вчера вечером. Он и выглядел весьма элегантно. Его белый лабораторный халат хорошо на нем сидел и красиво обрамлял рубашку, повязанную модным галстуком, его коричневые вельветовые брюки шли ему больше, чем вчерашние хлопчатобумажные джинсы. Светло-русые волосы Кайла были гладко зачесаны ото лба, а более светлые их кончики сливались с темными на затылке. Сегодня это был очень красивый, слегка озабоченный незнакомец.

Закончив осмотр, он сел, откинувшись на крутящемся стуле с кожаной обивкой.

— Мне совершенно ясно, что вы пришли сюда не за этим, — сказал Кайл, указывая взглядом на свежий пластырь, белевший на ее голове. — А может, вы передумали навешать Стивена?

Рейн устало посмотрела ему в глаза.

— Я не передумала.

— Конечно, нет. — Он тяжело вздохнул. — Вы понимаете, что свидание с этим ребенком расстроит вас?

— Вам все еще кажется, что я разваливаюсь на части, не так ли?

Кайл принял ее вызов.

— Я думаю… — Он выдержал паузу, постучав карандашом по столу. — Я думаю, что вы играете с огнем, отправляясь гуда. Если бы вы достаточно трезво смотрели на вещи, вы бы ушли сейчас и не втягивались дальше в это дело. Однако, — его красивые губы искривились в усмешке, — люди редко бывают так объективны. Слишком много эмоций управляет нами.

— Да, — согласилась Рейн, взглянув на него ясными серыми глазами. — Вы ведь разрешите мне увидеть его, Кайл?

— Может быть, нет. Если вы не предпримите попытки защищаться.

— Защищать себя или Стивена? — спросила она.

— В основном себя. Стивен сейчас не в таком состоянии, чтобы на него можно было бы как-то воздействовать.

— Как он?

Его глаза задумчиво сузились, словно он не слышал вопроса.

— Хорошо, вот и все обсудили. Я собираюсь воздействовать на него седативными средствами еще день или два, пока не пройдет боль. Его показатели жизненно важных функций вполне нормальные. Но не исключено, что он проснется сумасшедшим маленьким мальчиком.

— Нет, испуганным мальчиком, вы хотите сказать, — поправила Рейн, в голосе ее чувствовалась дрожь, которую она быстро подавила. — Объясните мне его повреждения.

Кайл посмотрел на нее, нахмурившись, как бы оценивая ее способность разбираться в деталях, затем успокоился.

— Среди мелких повреждений треснутое ребро, легкое сотрясение… много синяков. Довольно уродливая ссадина на левой щеке, которая выглядит хуже, чем она есть на самом деле.