Лунный луч - Эдриенн Вудс

— Где она сейчас, Блейк? — Энни вытерла глаза.

Я покачал головой.

— Ты не чувствуешь ее?

Констанс посмотрела на Энни, пытаясь прикрыть рану Елены.

— С ней все будет хорошо, милая.

Энни кивнула, пока Констанс продолжала помогать Елене.

— Она потеряла много крови, Блейк. Почему она до сих пор не исцеляется?

— Она в отключке, Констанс. Исцеление идет медленнее, когда ты без сознания, — рявкнул я в ответ. События сегодняшнего вечера сказались на всех нас. Я все еще был в шоке. Я пытался помочь, Констанс сказала мне надавить посильнее. Она крикнула, чтобы ей принесли телефон, и Дживс сообщил, что они уже позвонили в больницу.

— Нам нужно убедиться, что на этом наконечнике не было яда.

Мое сердце, казалось, перестало биться. Яд? Мне это даже в голову не приходило.

— Дживс! — снова закричал я, и старик вошел в комнату через несколько секунд. — Позвони Ральфу. Он должен прийти и осмотреть стрелу.

Дживс кивнул и вышел.

Чем больше мы будем знать, тем лучше сможем помочь ей.

— Хорошая идея, Блейк.

— Я даже не подумал, что стрела могла быть отравлена.

Я склонился над Еленой и коснулся губами ее лба.

Не покидай меня.

ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА

БЛЕЙК

Елена провела без сознания почти два дня. В ночь, когда в нее ранили, пришел Ральф и забрал стрелу в контейнере, чтобы выяснить по ней все, что только можно. На горе Ликва не было ни войны, ни даже намека на то, что она велась. Мой отец был обеспокоен, равно как и король Альберт, но я видел сражение своими глазами. Стрела, ранившая Елену, была тому доказательством.

Прошло два дня, а нам так ничего и не говорили.

Разве так сложно провести анализы? Или они тянут, потому что нет противоядия?

Пожалуйста, умоляю, хоть бы оно было.

Я никогда не молился так много, как последние два дня.

У меня больше не было моих сфер. Я мог… Нет… Не думай так, Блейк. Она все еще жива. Это самое важное.

Мама отвезла Силхо в поместье. Атмосфера внутри замка расстроила малышку, и она не понимала, почему ее матери нет рядом. Почему она не просыпается.

Это напомнило мне о том времени, когда она два месяца пролежала коме. Я чувствовал себя потерянным, не слыша ее мыслей. Совершенно дезориентированный.

Ее мысли утонули во мраке. Ей даже не снились сны. Я не мог к ней пробиться.

Мы все еще понятия не имели, что за яд был на наконечнике. Если там вообще был яд.

Если нет, то почему она не просыпается?

Стрелу передали больше сорока часов назад, а мы все еще не в курсе, что находится в ее организме.

Я пытался заснуть, но не мог, поэтому просто сидел на стуле рядом с нашей кроватью весь день и всю ночь.

Ее отец приходил регулярно. И Констанс, и Энни.

Бекки и Джордж спали в гостевой спальне. Даже Сэмми прилетела.

Она заняла пост, который предложил ей отец три года назад, но так и не согласилась на другого всадника.

Дин был отличным парнем. Всем было очевидно, что Сэмми никогда не будет доверять другому так, как доверяла ему. Он погиб во время освобождения Итана. Я сомневался, что сестра когда-нибудь снова станет прежней. Эта невыразимая печаль никогда по-настоящему не сходила с ее лица.

Первое время после его смерти она будто была в порядке. Думаю, ей нужно было убедиться, что со мной все в порядке, ради Елены, а затем у нее случился срыв. Часть ее была разрушена так сильно, что никто не мог ее исцелить. Ее не могли исцелить ни я, ни отец, ни кто-либо из ее друзей.

Елене же, напротив, становилось все лучше. Шрам почти исчез. За двадцать четыре часа от раны остался только слабый след.

К завтрашнему дню отметина полностью исчезнет, но что-то подсказывало мне, что Елена так и останется без сознания. В ловушке.

Там наверняка был яд. Иначе почему она никак не придет в себя, оставаясь неподвижной и недосягаемой?

Ее сердцебиение было ровным, но слабым. Еще одно доказательство моей теории о том, что по ее венам течет яд. Она как будто впала в спячку, ее тело постепенно переставало функционировать.

Ей нужно очнуться как можно скорее.

Дверь открылась, и вошел Ральф. Он, наконец-то, позвонил и сказал, что нам нужно незамедлительно встретиться.

Король Альберт, Констанс, мой отец, Эммануэль и Энни ждали его в библиотеке.

Ральф кивнул нам, поприветствовав всех. Другой ученый следовал за ним. Лица обоих были серьезны.

— Нет, нет, нет, нет… Должно быть противоядие! — Я был удивительно проницателен. Констанс положила руку мне на плечо.

Король Альберт выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. Но мой отец стоял рядом с ним как вкопанный.

— Дело не в этом, Блейк. Прости, мой король. Вот. — Он достал из кармана маленький пузырек. Мы все выдохнули в унисон.

— Яд в ее крови и на этом наконечнике был не чем иным, как ягодами Луи.

— Ягодами Луи? — спросил я.

— Елену ждет медленная смерть.

В моей груди разверзлась зияющая пасть, невыносимая и болезненно пустая. Я закрыл глаза и обнял свою тетю-свекровь. Это она назвала. Она идентифицировала яд.

Она погладила меня и прижалась головой к моей груди, забирая флакон у Ральфа.

— Это еще не конец.

Мы все посмотрели на Ральфа.

— Выясни. Я останусь с Еленой. — Констанс посмотрела на меня. Я кивнул.

Я смотрел, как она уходит. Елена должна была проснуться.

Мы дали ему ягоды Луи, чтобы он мог извлечь яд из ягод и