Украинский национализм. Факты и исследования - Джон Армстронг

Нацистская тактика предусматривала использование украинского национального чувства в качестве противовеса польскому, чтобы поддержать немецкое правление в генерал-губернаторстве. После того как поляки были бы уничтожены как национальная субстанция, настал бы черед и украинцев быть либо абсорбированными немцами, либо сведенными к положению илотов. Поскольку первый этап процесса требовал снисходительного отношения к украинцам, то националистическим группам в генерал-губернаторстве дозволялось вести ограниченную, но заметную деятельность. За несколько месяцев до того, как Гитлер принял решение относительно создания украинской социальной организации, украинцы генерал-губернаторства приступили сами к созданию рудиментарной национальной организации. Этому шагу не препятствовали, потому что многие должностные лица второго плана, особенно доктор Фриц Арльт, руководитель ведомства по делам национальностей в администрации генерал-губернаторства, осознали необходимость вызвать у украинцев дружеские чувства и пытались использовать чисто тактическую терпимость вышестоящих к этой национальной группе, чтобы предоставить украинцам способ национального самовыражения.[87]

Организационная работа началась с создания широкого круга организаций в районах, где было значительное число украинцев. Например, Украинский национальный совет был сформирован в районе реки Сан, Украинский национальный комитет – в Ярославе и Украинский центральный комитет – в Хелме[88]. Поначалу, похоже, существовало некоторое соперничество между этими центрами, которое явно было спровоцировано местными группами, которые не принимали в соображение более широкие политические интересы[89]. Более дальновидные элементы из числа украинцев генерал-губернаторства считали, однако, что необходимо укреплять позиции, насколько возможно, и понимали необходимость единства. Различные элементы сотрудничали в работе по созданию этого единства, включая членов таких организаций, как Украинский национально-демократический союз, который выделялся среди легальных украинских организаций при поляках, и людей, которые до этого не играли никакой активной роли в политике. Среди последних был доктор Владимир Кубийович, считавшийся видным географом и горячим, но далеким от политики патриотом. В дополнение к этим элементам видную роль играла и ОУН. Ее главным представителем был полковник Сушко, который после вынужденного бегства из района Сана остался на оккупированной немцами части Польши, где он продолжал сотрудничество с вермахтом, особенно в формировании полиции. Стараниями этих групп в середине ноября 1939 года в Кракове было организовано совещание украинской общины. Совещание направило депутацию к гаулейтеру Франку.[90]

Кубийович был естественным лидером на этом этапе. При всей его политической неопытности он до войны имел превосходные связи в немецком ученом мире и бегло говорил по-немецки. В отличие от многих других лидеров он не был беженцем с советских территорий, а уроженцем мест, где жили лемки, то есть относился к числу тех немногих украинцев, против кандидатуры которых советская сторона не имела бы оснований для протеста. И самое главное, он был способен поддерживать свой прежний престиж патриота, не примыкая ни к одной из сторон в силу своего такта, умеренности и благоразумия. Он был также способен выполнить трудную задачу ведения переговоров с немцами, не унижая при этом собственного достоинства и достоинства своих братьев украинцев. На этой стадии, однако, сомнительно, чтобы смог пройти в жизнь проект формирования единой организации, несмотря на способности Кубийовича, если бы не поддержка со стороны полковника Сушко с его националистической организацией и его близкими отношениями с германскими властями.

Во всяком случае, именно Кубийович и Сушко выбили разрешение на учреждение ассоциации во главе с центральным комитетом[91]. Процесс объединения украинских групп в одну ассоциацию продолжался значительное время. Вероятно, это было вызвано естественными трудностями, с которыми столкнулись украинские лидеры в разработке сложной организации после двадцати лет почти полного отстранения украинцев от участия во всякого рода администрациях, также задержкой в получении Франком одобрения со стороны Гитлера. 13—15 апреля 1940 года, однако, представители украинских групп открыто встретились в Кракове в качестве правящего комитета, а в начале июня этот орган был официально признан Франком как Украинский центральный комитет.[92]

Это было значительным достижением, хотя на бумаге новый орган был чрезвычайно ограничен в своих функциях, которые, в соответствии с указаниями Гитлера, были определены как забота о благосостоянии украинского населения генерал-губернаторства. Для этой цели комитету предоставили право готовить бюджет, покрываемый частично ассигнованиями из казначейства генерал-губернаторства. Ему было разрешено развернуть сеть комитетов помощи в украинской этнографической зоне. Среди наиболее важных формальных функций организации было распределение помощи, полученной от филантропических агентств в Соединенных Штатах и от Международного Красного Креста[93]. Однако, как это обычно бывает с украинскими организациями, работающими под властью деспотических иностранных режимов, формальный аспект деятельности организации был не самым главным. Формально комитет не имел никакого контроля над образованием, но через германские власти был способен оказывать большое влияние на выбор учителей и учебных пособий. Через контроль над социальными фондами он имел возможность сделать более доступным для многих детей посещение украинских школ[94]. Исходя из вышесказанного, он вносил важный вклад в оживление украинской культурной жизни в области.

Эта образовательная деятельность осуществлялась параллельно с развитием и украинской прессы. Ноябрьское совещание, помимо предварительной работы по созданию центрального представительного органа, основало (также под руководством доктора Кубийовича) крупномасштабное агентство печати, которое выпустило ряд новых школьных текстов на украинском языке и популярных украинских произведений[95]. Еще более важно, что оно стало издавать газету, которая стояла на две головы выше любой другой украинской, на занятых немцами территориях. «Кракивськи висти» (немцы запретили использование слова «украинские» в названии) была одной из немногих газет, которые не стали партийным органом; она все время служила форумом, на котором были широко представлены разнообразные точки зрения. Кроме того, это была единственная газета такого рода, которая располагала существенными материальными ресурсами и привлекала к себе многих по-настоящему талантливых авторов. Она подвергалась более строгой цензуре, чем украинские газеты в Большой Германии (хотя намного менее строгой, чем была установлена для газет, издававшихся на оккупированных позже территориях далее на восток); тем не менее она оказалась способной отразить значительный диапазон украинской жизни и мысли и стала неоценимым свидетелем событий военных лет.

С точки зрения украинских национальных интересов благоприятная политика немцев в отношении культурной деятельности группы была особенно ценна тем, что позволила восстановить некоторые основы, утраченные при польских репрессиях. Подробное изложение методов, какими украинцы сумели улучшить ситуацию в этой области в течение первых военных лет, заняло бы много места. Достаточно одной статистической выкладки, чтобы показать общий характер достигнутого за эти годы. В 1942/43 учебном году в генерал-губернаторстве было 4173 школы, где преподавали на украинском языке[96], хотя на той же территории до 1939 года их было только 2510 – из которых только 457 были чисто украинскими[97]. Наиболее значительный прогресс имел место в Хелмской области, где осенью 1939 года был отмечен большой приток интеллектуалов, сбежавших от советской власти в Восточной Галиции, которые привнесли новую энергию в культурную жизнь украинского сообщества.[98]

Чтобы завершить картину, нужно, однако, добавить, что методы, использовавшиеся украинцами, чтобы отвоевать у поляков утерянные позиции, не ограничивались культурными процессами. В соответствии с политикой, описанной выше, немцы часто назначали мэрами этнографически смешанных городков лиц из числа украинских элементов, таким образом давая последним решительное преимущество в гражданской администрации. Отдельная полицейская система была также укомплектована благоприятным для украинцев образом, хотя немцы осуществляли плотный контроль за этими формированиями. Тем не менее в многочисленных случаях позиции украинцев в полицейских подразделениях позволяли им притеснять поляков и даже нападать на них.[99]