ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

После прочтения вышеизложенного убеждения Ленина сразу напрашивается несколько вопросов: «Зачем снижать плату специалистам, служилой интеллигенции? — Чтобы сэкономить денег? Или чтобы их унизить, обидеть и снизить эффективность их труда? Или чтобы достичь некой справедливости в оплате труда? Почему этот вопрос ставиться во главу угла? — Разве нет других более важных проблем в деле строительства государства? Уже в этом месте возникают сомнения не только в «гениальности» Ленина, но в его здравомыслии. И забегая вперед, можно отметить, что Ленин не только выполнил этот замысел, — он его перевыполнил — русская интеллигенция в России была поставлена Лениным в презрительное положение ниже рабочего класса. Это была его большая ошибка, и всех последующих советских теоретиков-идеологов, одна из причин приведшая к краху всё детище Ленина — громадину СССР, ибо, в том числе и по этой причине, СССР проиграл в «холодной войне» Западу и экономически и интеллектуально: идеологически и политически на всех уровнях от бытового до высшего управленческого.

Стоит вернуться ещё раз к идее «почты» и усредненных служащих-винтиков, ибо эта придумка Ленина не была «ноу-хау», — это была старая масонская идея «регулятивного» или «механического» государства ещё со времен Лейбница, в котором каждый гражданин — это строго поставленный винтик, как в улье рабочая пчела или в муравейнике рабочий муравей. По сути — это форма рабовладельческого государства. И это режущее ухо и сознание определение доказывают все последующие рассуждения и действия Ленина. Ибо если в такой аграрной стране, как Россия, в которой крестьянство составляло примерно 85% населения, Ленин искренне желал бы отдать землю и дал бы, то он в лице крестьян имел бы как минимум 85% населения своих стойких сторонников, не считая пролетариев, и всю армию, ибо подавляющее большинство солдат были из крестьян — и в этом случае он имел бы очень спокойное, уверенное управление страной с надежной опорой на более 90% населения, — тогда зачем Ленину в новом государстве нужна была диктатура и террор???

Можно понять, когда террор применяют для разрушения и захвата власти, что декларировал Ленин в «Письмах из далека»: «Необходимо слияние на деле террора с восстанием массы», «Социал-демократия должна признать и принять в свою тактику этот массовый террор», но в мирное время — зачем террор? — Когда не было ещё вооруженного сопротивления, а был тихий саботаж беспомощных служащих, интеллигентиков, о которых Ленин говорил: «Интеллигентики, лакеи капитала, мнящие себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно!»

И стоит заметить — здесь Ленин совершенно прав, ибо русским интеллигентикам «серебряного века» не хватило ума разобраться в ситуации, или не хватило воли, или организаторских способностей сплотиться и противостоять, их обманули, обманули их народ, который они не смогли ни просветить, ни защитить. Теперь в этом циничном и жестоком мире Ленин хотел это русское «говно» использовать с пользой. Но зачем террор, диктатура? Это можно понять, только вникнув в смысл объяснения Ленина: «Террор — это средство «убеждения» покорённого народа» (ПСС, т. 45, с. 405). Только поняв, что Ленин захватил власть в России, захватил Россию, и народ в этой захваченной стране оказался покоренным, которому Ленин вовсе и не собирался отдавать землю, только в этом случае всё становится понятным, всё объяснимо здравым рассудком и логикой. И что террор — это удержание в покорности методом страха. И чтобы удержать в покорности 85% населения — крестьянство и интеллигенцию, необходим был хотя бы один союзник. И тогда становится понятным вроде бы парадоксально-абсурдное и смешное утверждение Ленина: «Диктатура пролетариата является высшим типом демократии, подлинной народной демократией». В связи с этим можно даже вполне серьёзно перефразировать знаменитое высказывание президента Всемирного еврейского конгресса Эдгара Бронфмана: «Я не устаю повторять: суть демократии не во власти большинства, а в защите евреев от большинства», в данном случае — эта «демократия» — диктатура была ради защиты захвативших Россию евреев, то есть — для защиты самих себя, захватчики использовали «демократическую» диктатуру и «демократический» террор. И тогда понятно объяснение Ленина, что диктатура исходит якобы из самой сути государства. Ленин: «Диктатура — есть государственная власть, опирающаяся непосредственно на насилие». И соответственно понятно оправдательное утверждение, что диктатура вытекает естественно из всей истории человечества. Ленин: «Насилие есть повивальная бабка истории».

Ленин много раз анализировал неудачи, провалы многочисленных французских революций и пришел к единственному верному, по его мнению, решению — диктатуре, не рисковать ни с какими свободами, о которых он так долго, много, обильно говорил до захвата власти. Своей абсолютной диктатуре, свободной от всяких моральных и нравственных ограничений, Ленин дал даже «научное» определение: «Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть» («К истории вопроса о диктатуре»). И необходимость создания специальных «внеклассовых» придворных красных опричников, инквизиторов и т.д. — ЧК, ОГПУ, НКВД и т.п., для создания, удержания диктатуры и обеспечения террора Ленин также объяснил:

«Государство в собственном смысле есть командование над массами со стороны отрядов вооружённых людей, отделённых от народа. Наше рождающееся, новое государство есть тоже государство, ибо нам необходимы отряды вооружённых людей, необходим строжайший порядок, необходимо беспощадное подавление насилием всяких попыток контрреволюции». — И это Ленин планировал ещё до захвата России в «Письмах из далека». И, кстати, «контрой» Ленин считал не только активно сопротивляющихся с оружием в руках, но и пассивных с принципом «моя хата с краю» — «Кто не за революцию, тот против революции. Кто не революционер, тот черносотенец» (Ленин, т.40, с. 295; т. 41,с. 6;).

Причем следует отметить, что кроме создания специальных вооруженных органов для террора покоренного народа, Ленин использовал ещё и бесструктурный технологический метод, способ — попросту дал свободу всем уголовникам и «революционным силам», которые ежедневно грабили безоружных горожан всех слоев. Так поступали вожди, военачальники в древние «варварские» времена — отдавали солдатам на разграбление захваченные города и страны, чтобы они были верны, не роптали, были соучастниками и выпачканы кровью и уголовщиной, чтобы не слились с покоренным населением и т.п. Правда, Ленин не ожидал, что через месяц после захвата России в Петрограде и Москве с его технологического «одобрямс» разгорится такой ужасный разгул уголовщины, что он вынужден будет вводить военное положение и быстрее организовывать ЧК. Но эта технология террора и после этого сознательно сохранялась, ибо, кроме запугивания, это был и «бесструктурный» способ кормления «революционных сил», — интеллигенцию, горожан просто отдали на кормление революционным матросам и солдатам. Николай Кузьмин хорошо показывает, что происходило в этот мирный период в конце 1917 — начале 1918 гг.:

«Уличная вакханалия пошла на убыль, однако в повседневный обиход вошли повальные ночные обыски. Вваливались матросы и солдаты, увешанные оружием, переворачивали все вверх дном. Уходили военные, приходили рабочие и работницы, также с винтовками, и с особым азартом принимались рыться в сундуках с бельем. Ночным налетчикам доставалось едкое наслаждение — униженное безмолвие хозяев. Перед грубой вооруженной силой обыватель цепенел. Искали, само собой, пулеметы и винтовки, но если не находили, то удовлетворялись узлами с одеждой и бельём. Добыча уносилась, и хозяева радовались тому, что так дешево отделались.

Имя Горького служило как бы охранной грамотой, но Шаляпина посетили, и не один раз. Великий певец бросился к властям, ему выдали документ за подписью Луначарского: «Охранное удостоверение на имущество. Настоящим удостоверяю, что в запертых сундуках, находящихся на квартире Ф. Шаляпина, заключаются подношения, полученные Ф. Шаляпиным в разное время от публики. Имущество это никакой реквизиции подлежать не может и представляет собою ценную коллекцию, находится под покровительством Рабочего и Крестьянского Правительства».

А в Пасхальную ночь на квартиру Шаляпина с обыском пожаловала ватага пьяных матросов. Певец встретил их в надменной царской позе:

— Господа, у меня имеется правительственный документ. Прошу ознакомиться. Старший из матросов медленно оглядел Марию Валентиновну (жену Шаляпина) с головы до ног, затем так же с ног до головы и перевел взгляд на хозяина дома. — А ну с дороги! Толпа повалила в комнаты.