ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

На даче в Зубалово Ленин так и не появился. Он приглядел имение Рейбота в Горках и приказал капитально его отремонтировать. Для тех, кому особняки были не по чину, для жилья получили лучшие московские (питерские) отели. Озлобленной местечковой крикливостью отличались три семьи Э. Склянского, занимавшие апартаменты на трех разных этажах. Сам Склянский с очередной женой жил в особняке».

В этих особняках и шикарных столичных квартирах красно-черных баринов, как и положено, обслуживал целый штат угнетенных и эксплуатируемых: прачки, поварихи, служанки, домработницы, няньки, садовники, охранники. Как видим — ранее были свои «барины», а теперь властвовали чужие — красные барины, вернее — черные барины, в основном — еврейские барины.

Кто-то из русских в то время увиденное описал в стихотворной форме:

Эй, деревенщина, крестьяне!

Обычай будет наш таков:

Вы — мужики, жиды — дворяне,

Ваш плуг и труд, а хлеб жидов.

Захватчики-бароны — главные коммунисты шиковали с размахом, например, «защитник» русского пролетариата и крестьянства товарищ Гершль Ааронович Апфельбаум под знаменитой маской «Зиновьев» подарил своей любовнице-коммунистке реквизированное у «старых» баринов жемчужное ожерелье стоимостью в целое состояние — 50 тысяч золотых рублей. А его жена Злата Бернштейн-Лилина попалась на досмотре в Литве при переезде из России в Европу — «обнаружены драгоценности на несколько десятков миллионов рублей» (С). Вероятно, многие из захватчиков не надеялись, что им позволят властвовать в России долго, поэтому пока была возможность — вывозили за пределы России родственничкам и в зарубежные банки захваченное и награбленное. А поскольку деньги обесценивались с невероятной скоростью, то захватчики отдавали предпочтение золоту и драгоценностям. В то время весь Петроград знал, что первым скупщиком бриллиантов в Петрограде среди захватчиков был друг и ближайший помощник Бронштейна, высокопоставленный коммунистический комиссар — Эфраим Склянский. Настоящее сокровище с несколькими паспортами на разные фамилии на случай «аварийного» бегства из России обнаружилось в сейфе «правой руки» Ленина Яши Свердлова. Вот оно — настоящее еврейское счастье — деньги и власть, власть и деньги, власть над огромной захваченной империей и распоряжение её богатствами; жизнь удалась, мечта осуществилась — власть, слуги, драгоценности, шампанское, икра. Чего ещё не хватает для самого полного «большевикского» счастья? — Да, последнего. — и этого было полно и открыто: большевик А. Вольман организовал сразу в 1917 году наркотрафик кокаина из Европы через любимую большевиками Швецию. Двоюродный брат Моисея Урицкого Б. Каплун собирал у себя большевикскую богему нюхать «эфир». Наркотический бум, мода большевикской элиты на наркотики в России были сбиты только в 1925 году решением Сталина выпускать в больших объёмах водку, которая была намного дешевле наркотиков и имела намного больший круг потребителей.

В заботах об удобствах коммунистических баринов работала государственная «Комиссия по кремлевским привилегиям». А. Солженицын в своём исследовании приводит отрывок из книги мемуаров Давида Азбеля «До, во время и после», который жил в Москве у тетушки в отеле «Националь», где сосед Ульрих шутил: «Странно, почему в «Национале» не открыть синагогу. Ведь здесь живут почти одни евреи». Рассказывая про своих любимых дядю Мойшу и тётю Иду Давид Азбель признаётся: «Скупив за бесценок огромное количество мануфактуры у бежавших за границу (русских) купцов» они стали «вероятно, самыми богатыми людьми в Москве».

И советская власть захватчиков этим «самым богатым» помогала изо всех сил — Азбель вспоминал: «Из закрытого распределителя получали обильные пайки. Икра, сыр, масло, балыки не сходили со стола», затем — «обитатели «Националя» стали переселяться в комфортабельные квартиры, особняки, принадлежащие ранее аристократам и буржуазии». Кстати, о квартирах, — весной 1918 г. Центрожид решил обеспечить себя и своих низовых сотрудников хорошими квартирами по принципу «отбирать — не строить» и издал декрет «Об отмене прав частной собственности на недвижимое имущество». Из которого следовало, что по усмотрению местных властей квартиру у владельца отбирали, или свирепые красные воины подселялись к «контре» и «буржуям». Захватчики оставляли по одной комнате на взрослого «бывшему» и одну комнату для всех его детей. Хозяев добротных квартир и домов стремились под любым предлогом вытеснить к бегству, расстрелять или сослать подальше — не жить же под одной крышей в такой отличной квартире с «буржуем», — он же хозяин отобранной квартиры — живое воздействие на остатки совести, зачем такие неудобства?

Теперь, после разгрома Учредительного собрания, силовой узурпации власти, после расстрела людей — после окончательного срыва масок захватчики повели себя без всякого демократического притворства, ясно очертили свою позицию по многим вопросам, всё стало окончательно объяснимо. И предельно ясной стала позиция «пришлых дворян» по отношению к русской элите, к русской интеллигенции. После свержения верховной русской элиты — монархии пошло смещение, вытеснение или физическая ликвидация «старой» ненужной, ещё в какой-то мере конкурентной русской элиты, интеллигенции на всех других уровнях. Как это происходило в первые месяцы большевикской, еврейской власти подробнее рассмотрим в следующей части.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПОДАВЛЕНИЕ И УНИЧТОЖЕНИЕ РУССКОЙ ЭЛИТЫ, ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ЕЩЁ ДО ВОЗНИКНОВЕНИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В середине 1917 года в шалаше Ленин написал работу «Государство и революция», в которой попытался теоретически обрисовать контуры своего нового государства. Проследим его логику. Вначале Ленин повторяет основные мысли английского философа Локка о большинстве: «Но подавляющим органом является здесь уже большинство населения, а не меньшинство». Казалось бы, это утверждение должно было устроить Ленина, — ведь при «старом режиме» всё было наоборот — меньшинство в лице монархии и окружающей её элиты подавляло большинство населения, а теперь, если верить лозунгам Ленина, с которыми он рвался к власти, — он претендовал на симпатии и поддержку как минимум 90% населения захваченной Российской Империи. То есть — получалось почти идеальное «народное» государство с поддержкой властей минимум 90% населения. Далее возникало много вопросов, и один из них: «Как это «народное» государство большинства должно выглядеть? На каких принципах должно функционировать? Ленин не стал особенно напрягаться думать и поступил очень просто, — ему понравилась организация работы старого государственного учреждения — почты. И он решил построить новое государство по аналогии, по образцу почты, Ленин:

«Всё общество будет одной конторой (почтовой) и одной фабрикой с равенством труда и равенством оплаты». Осталось эту большую Почту назвать по-другому. Сразу после захвата власти 25-26 октября съезд до Учредительного собрания избрал «Временное рабочее и крестьянское правительство — Совет Народных Комиссаров» (СНК) или Совнарком. Всё предельно просто — слово «министр» заменили словом «комиссар». (Кстати, в наше время то же самое сделали в Европейском Союзе). Причем под «почтой» Ленин подразумевал не всё государство, а промежуточный аппарат управления. То есть — на самом верху Ленин со своими партийцами через промежуточный «почтовый» аппарат управляют низами, «массами». Свои, ленинские наверху — думающие, решающие, направляющие, контролирующие всё и вся, а для промежуточного, довольно массового аппарата управления своих явно не хватит, поэтому Ленин понял, что он вынужден будет использовать «старых» специалистов управления среднего звена, «старую интеллигенцию».

На каких принципах организует работу «чужих» в этой «почте» Ленин в вышеназванной работе также определился: «Сведём всех государственных чиновников на роль простых исполнителей наших поручений, ответственных, сменяемых, скромно оплачиваемых. Сведение платы всем должностным лицам в государстве до уровня заработной платы рабочего, чтобы техники, надсмотрщики, бухгалтеры, как и все должностные лица, получали жалование не выше «заработной платы рабочих», под контролем и руководством вооружённого пролетариата — вот наша ближайшая цель. Вот какое государство, вот на какой экономической основе, нам необходимо».

Как видим, — место части русской интеллигенции, участвовавшей в управлении государством, было уготовано ещё до захвата власти. Осталось этот проект «почты» осуществить. И через несколько дней после захвата власти — 29 октября 1917 г. СНК обратилось с воззванием «К интеллигенции России» о поддержке новой власти — диктатуры рабочих. На это приглашение из российской интеллигенции мало откликнулось, некоторая часть приспособленцев, некоторая часть ученых, которые совершенно не разбирались в политике, например, К.А. Тимирязев, И.В. Мичурин, В.И. Вернадский, К.Э. Циолковский, родителей-поляков которого царские власти в 19 веке отправили в ссылку вглубь России.