Лидер без титула. Современная притча о настоящем успехе в жизни и в бизнесе - Робин Шарма

7. Твоя жизнь близится к концу – а ты души не чаешь в этом сильном, порядочном, сострадательном человеке, умеющем вдохновлять окружающих, словом, в том человеке, каким ты стал.

8. Твоя жизнь близится к концу – а ты убежден, что был самым настоящим первопроходцем, который прокладывал новые дороги, а не бродил по торным тропам.

9. Твоя жизнь близится к концу – а тебя окружают коллеги, которые называют тебя рок-звездой, покупатели, которые считают тебя супергероем, близкие и любимые, которые уверены, что ты легенда.

Потом мы оба сели на пышную траву, которая росла вокруг могил. Слова, которые написал Томми, были одновременно и прекрасны, и пронзительны, и просты. Раньше моя жизнь была полна тревог и бессмысленной разбросанности, и я утратил представление об истине, о самом главном. Я перестал понимать, что мне делать и как быть вот прямо здесь и сейчас. Забыл, что сам в силах все изменить. И утратил связь со своей скрытой гениальностью, которая дарована мне от природы. Я хорошо понял, что имеет в виду Томми: можно жить по-прежнему, так же, как я прожил последние годы, плыть по течению, поддаться проклятию мелкого повседневного разгильдяйства. И если я так и поступлю, то рано или поздно окажусь в первой могиле – став бессмысленной жертвой всех тех разочарований, о которых говорилось на той каменной табличке. А можно решить пойти по пути наибольшего сопротивления. Можно отважиться на лидерство, совершенство и энтузиазм, вкладывать их и в работу, и в жизнь. Я могу начать Лидировать Без Титула и получить все блага с золотой таблички. Один вариант приведет меня в ад на земле. Другой, как заверил меня Томми, – к мечте. Я понимал, что надо выбрать. И там, сидя на траве рядом со своим наставником в странном наряде и глядя на две свежие могилы, я принял решение.

Глава 4. Первая беседа о лидерстве. Чтобы быть лидером, титулы не нужны

Если у человека призвание подметать улицы, он будет подметать улицы, как Микеланджело писал картины и как Бетховен сочинял музыку, а Шекспир – пьесы. Он будет подметать улицы так, что силы небесные и земные замрут в благоговении и скажут: «Здесь жил великий дворник, который хорошо делал свое дело».

Мартин Лютер Кинг

Чаще всего люди отказываются от собственной силы именно потому, что уверены, что ее у них нет.

Элис Уокер

Томми бережно положил золотую табличку в багажник «порше» и завел двигатель. Для меня это было райской музыкой. Я сел за руль своей машины, и мы покатили обратно на Манхэттен.

Ехать пришлось часа два, после чего Томми остановился у входа в один из лучших нью-йоркских отелей – это было излюбленное местечко модельеров и всех тех, кто любил стильную жизнь. Томми вручил швейцару двадцатку, чтобы тот отогнал его автомобиль на стоянку, и провел меня через небольшое, но шикарное лобби, где было полным-полно красавиц-фотомоделей, заезжих европейцев и книг по современному дизайну. Мы поднялись на четвертый этаж и двинулись по темному коридору.

– Сейчас я познакомлю вас, Блейк, с первым из четырех учителей, которых вы встретите в этот удивительный день, что мы проведем вместе. Зовут ее Анна, она из Аргентины. Очаровательная женщина. Такая добрая. Очень находчивая. Невероятно страстная. И необычайно мудрая. Анна особенно хорошо понимает, что такое настоящее лидерство и в чем идея Лидерства Без Титула. В сущности, именно она и меня всему этому и научила, – рассказывал Томми, когда мы подошли к двери номера 404. Было слышно, как внутри кто-то поет.

– Буэнос диас, Томми! – прощебетала прелестная женщина с лучезарной улыбкой, открыв нам дверь. Лет ей было, похоже, под пятьдесят. Однако она была не просто на диво моложава, но еще и откровенно сексуальна. На Анне было черное платье с белым фартуком – обычная униформа гостиничной уборщицы. Светло-коричневая кожа была безупречна, идеальные зубы сверкали белизной. Анна была энергична и при этом грациозна и явно не страдала излишней застенчивостью. А в волосы она воткнула прекрасный белый цветок – броский штрих, который делал ее очарование еще заметнее.

– Буэнос диас, Анна, – отозвался Томми, ласково поцеловал ее в щеку и по-дружески обнял. – Это вы тут пели? – спросил он.

– Кто же еще. Вы же знаете, как мне нравится моя работа. Прямо петь хочется! А когда мне хочется петь, становится еще интереснее. Так чудесно! – И Анна просияла.

Тут Томми с уборщицей протянули друг другу руки и принялись танцевать. То ли танго, то ли меренге. Они скользили по комнате, позабыв обо всем. Это было и странно, и прелестно. Похоже, оба они на несколько секунд погрузились каждый в свою вселенную. Я стоял, совершенно завороженный этой сюрреалистической сценой. Должен отметить, что никакой романтики в их танце не было. Он был скорее дружеский. Но я сразу почувствовал, как тепло они друг к другу относятся.

– Анна, это Блейк, тот юноша, о котором я вам рассказывал. Блейк, познакомьтесь, это Анна.

Мы пожали друг другу руки. Анна поправила цветок в волосах. Интерьер комнаты был продуман до мелочей. Темное дерево и белый лен сочетались с изысканными архитектурными деталями, а огромные окна выходили на оживленную улицу – во всем простота органично сочеталась с уютом. Находиться здесь было приятно.

Тут Томми заговорил:

– Блейк у нас ветеран. Побывал в Ираке. И работает в том же книжном магазине, что и я, я уже сказал вам об этом вчера по телефону. Жизненный опыт у нашего юного друга не по годам обширный. Мы с его отцом когда-то дружили в Милуоки. Блейк уже готов наполнить свою жизнь лидерством. Вот я и решил, что пора познакомить его с вами. К тому же, Анна, я не против выучить еще несколько па, – добавил Томми и подмигнул.

Анна улыбнулась и порозовела. Потом выглянула в окно и глубоко задумалась.

– Блейк, я очень уважаю вас и всех военных, которые ради нас пошли на такие жертвы. Вы сражались за нашу свободу. Конечно, мне не понять, через что вам довелось пройти. Но я все равно хочу выразить вам свою глубочайшую признательность. Я очень люблю Америку. А вы и ваши однополчане оберегали нас. И делали нас сильнее. Спасибо вам.

Я не знал, что сказать. Хотя с войны в Ираке я вернулся уже давно, но все равно временами ощущение было такое, словно я по-прежнему там. Бои обострили инстинкт выживания, потому-то я и не погиб. Я отгородился от большинства своих эмоций и в целом сохранял каменное спокойствие, а дни текли себе мимо. Я подавил большинство своих воспоминаний и почти постоянно жил в каком-то отупении, просто убивая время. И не осмеливался никого подпускать к себе. Ведь от этого им было бы только плохо. Но вот эта экзотическая красавица, которую я даже не знаю, говорит мне спасибо в шикарном гостиничном номере. Она рассказывает, как моя военная служба сделала ее жизнь – человеческую жизнь – лучше. Подтверждает, что годы, которые я провел, служа своей стране, не прошли впустую, что мои старания ценят. Я почувствовал, что меня уважают. И меня это обрадовало.

– Спасибо за ваши слова, Анна, спасибо, – отозвался я.

– А с остальными Блейк познакомится? – тихо спросила Анна.

– Да, уже сегодня, – с понимающей улыбкой ответил Томми.

– О, замечательно! Просто замечательно! – Анна подошла к кровати и разгладила еле заметную морщинку на пухлой подушке. – Значит, у Блейка сегодня великий день преображения, – проговорила она и снова выглянула в окно. – Первый день совершенно нового подхода к работе. И начало новехонького стиля жизни! Славно.

– Спасибо, Анна, что нашли время для меня. – Больше мне ничего в голову не приходило. – Мне было непросто все это усвоить. Но все, чему успел научить меня Томми, – это потрясающе. Всего несколько дней назад я был уверен, что работа – это просто зарабатывание денег. А лидерство – это для начальников. А успех достается лишь избранным. Теперь-то я понимаю, что все совсем не так!

– Поглядите на меня! – Анна показала пальцем себе на сердце. – У меня нашлось бы миллион причин опускать руки, роптать на жизнь, бросить работу. Я могла бы ныть, что не хочу быть «просто домохозяйкой», что мне противно изо дня в день убирать гостиничные номера для всяких богатеев. Однако у каждого из нас есть величайшая свобода – свобода выбирать, как понимать собственную роль в мире, свобода принимать оптимистичные решения, в каких бы обстоятельствах мы ни оказались.

– Да, Анна, я начинаю понимать. В наших силах куда больше, чем мы думаем. И мы гораздо сильнее влияем на ход собственной жизни, чем кажется большинству из нас.