Амея - Лиза Хок

Что было потом, я не помню – от бессилия и внутренней боли я беспомощно обмякла, подхваченная кем-то из родителей. Мир для меня снова замер, но теперь уже не было никакой надежды.

Очнулась я ночью, лежала на кровати родителей. Все остальные члены моей семьи лежали на соседнем ложе, тесно прижавшись друг к другу. Я лежала и какое-то время безотчетно разглядывала потолок, освещенный слабым серым светом луны, не в силах пошевелиться. Голова болела, глаза жгло, а нос совсем заложило. Наконец, с трудом приподнявшись на локтях, я огляделась. Стояла глубокая ночь. Ни ветерка. Удушающую духота заставила меня встать и выйти на улицу. Очень громко стрекотали насекомые, отчего моя голова разболелась еще сильнее. Я села на крыльцо, уставилась в ночное небо и стала бездумно наблюдать за мерцающими звездами. Медленно нарастающая боль, которую я до этого момента не осознавала, снова обожгла меня. Глаза заслезились, тело проняла мелкая дрожь, а сердце горестно сжалось. Все вокруг сводило меня с ума, я вновь зашла в дом, ища защиты от преследующей боли, взяла со стола кувшин с водой и начала жадно пить.

Полностью осушив кувшин, я подошла к кровати и села на краешек. У противоположной стены спали родители и Нелт. Бабушка по привычке примостилась на печке. Они все лежали на боках, пытаясь, не теснить друг друга. Я улыбнулась, заметив, сколько сена запуталось в маминых волосах. Казалось, что стены дома сдавливают меня и, то и гляди, раздавят совсем. Я вновь выскочила на улицу, но, как и прежде, облегчения это мне не принесло. Я решила пойти на реку в надежде, что ходьба отвлечет меня от грустных мыслей. Не тут-то было – я брела как в тумане, не различая дороги, слезы застилали глаза, мысли были далеко и только ноги продолжали нести меня вперед.

Я шла по лесу, не обращая внимания на окружающую тьму, ведь свет луны практически не проникал сюда. Я думала об Эстане. Он был в моей жизни всего мгновение, но от этой мысли не было облегчения. Почему же я ничего не сделала? Почему сразу не пригласила его к нам в дом? Почему он не вернулся? Ведь это был единственный шанс спастись!

Я не заметила, как вышла к реке. На востоке заметно просветлело, еще немного, и поднимется солнце. Сегодня уже было чуть прохладнее, и я бы наверняка этому порадовалась, если бы вспомнила, как это делать. Я подошла к воде, села на берегу и уткнулась лбом в колени. Я позволила боли полностью овладеть мной. Время остановилось.

– А я надеялся прийти раньше тебя, – прозвучал приятный голос.

Подняв голову, я увидела перед собой улыбающегося Эстана. Какое прекрасное видение! Он был так красив, так реален. Я уже было поддалась вперед, чтобы прикоснуться к нему, но, испугавшись нащупать пустоту, тут же одернула руку. Видение не исчезало. И, хотя улыбка с его лица исчезла, а в глазах появилась волнительная тревога, я продолжала молча любоваться красивыми чертами лица, стараясь как можно лучше запомнить каждую мелкую деталь и пронести этот образ с собой по жизни, горюя об утрате.

– Амея? Что с тобой? Что случилось? – нежный, но волнительный голос растекся по моим жилам, вызывая щемящую боль в сердце.

Видение село рядом и обняло меня за плечи.

Я с криком вскочила на ноги.

– Ой! Амея, ты в порядке? – юноша протянул ко мне руки. – Я – Эстан… ты что, забыла меня? – непонимающе спросил юноша. – Я вот тут тебе твое зеркало принес, ты забыла вчера…

Он протянул ко мне руку, отдавая зеркало.

Я стояла не шевелясь. Смотрела, не веря глазам. Сердце бешено билось, мешая думать. Но сомнений не было – это он! Настоящий! Живой! Я вцепилась в него со всей силой, боясь, что он сейчас исчезнет. Как обезумевшая, я стала целовать его глаза, щеки, губы. Очнувшись, я почувствовала тепло его дыхания. Он ответил на мой поцелуй. Я замерла на мгновение, втянула носом воздух и резко его оттолкнула.

– Прости, – выпалила я.

Юноша молча подошел и обнял меня. Я опустила голову, чувствуя, как сгораю от стыда. Я до смерти боялась на него взглянуть. Наконец страх сменился недоумением. Я снова отошла от него.

– Как ты…? Как ты…? Где…? Как ты выжил? Как ты успел? Я думала, ты погиб! – слезы мучительных воспоминаний снова застлали глаза.

Эстан опустил голову. Скулы напряглись. Я заметила, как сжимаются его кулаки.

– Об этом я не подумал, – шепнул он сам себе и, вновь отбросив челку назад, поднял голову.

Он посмотрел мне в глаза. У него был такой виноватый вид. Я даже почувствовала неловкость за то, что стала причиной его терзаний.

– Амея, прости, умоляю, – он ринулся ко мне, взял мою руку и прижал к своей груди, – я… я… я успел добраться до дома. Я знаю короткую дорогу, – добавил он, заметив мое выражение лица.

– Короткую дорогу? Да от нас до Хоретона… – я вырвала свою руку.

– Амея, со мной все хорошо, прости, что заставил тебя волноваться, – Эстан снова попробовал меня обнять, но я отстранилась.

– Волноваться? – я чуть не захлебнулось слюной от злости. – Да ты хоть представляешь… я же думала, ты… Я думала, что потеряла тебя!! – незаметно для себя я перешла на крик.

Меня снова била мелкая дрожь, а слезы и всхлипывания превращали мои слова в непонятную, смазанную кашу. Эстан подлетел ко мне и крепко обнял. Я позволила себе вдоволь поплакать. Юноша долго утешал меня, гладил по волосам и то и дело извинялся за то, что напугал.

– Я рада, что с тобой все в порядке, – наконец выдавила я.

– Амея, прости, я и не подумал, что ты будешь переживать… мне стоило приехать к тебе после урагана. Я так виноват перед тобой! – без умолку тараторил Эстан, то и дело хватаясь за голову и шлепая себя по лбу.

– Давай мы больше не будем это обсуждать, – сурово протянула я. Каждое его слово вызывало в моей памяти недавнюю боль, да и чувство недоверия росло с каждой минутой. Чтобы он ни говорил, я знала, что он ни за что не успел бы добраться до своей деревни. Но мне не хотелось разочаровываться в нем. Думая, что он погиб, я мечтала снова увидеть его лицо, услышать его голос, и вот он здесь. Говорит со мной, смотрит в мои глаза, сейчас это самое главное. Это то, о чем я молилась и чего так страстно желала, а значит, мне не важно, как он это сделал, главное, что он жив.

Я чувствовала, как меня покидают силы. Очень хотелось спать. Глаза закрывались, но я силилась держать их открытыми. Мне так хотелось провести больше времени рядом с Эстаном, глупо тратить его на сон. Но тело меня не слушалось. Я села на траву, понимая, что ноги больше не держат меня. Эстан сел рядом. Видимо, весь мой вид выдавал усталость. Эстан снял рубашку и положил ее рядом со мной. Потом уложил меня на нее. Поначалу он просто сидел и смотрел, как я борюсь со сном. Потом лег рядом и притянул меня к себе. Я с нескрываемым удовольствием положила голову ему на плечо. Тело стало еще тяжелее. Я закрыла глаза, и меня поглотил тревожный сон.

Проснулась я, как мне показалось, через несколько часов. Я лежала, не открывая глаз, и прислушивалась к звукам вокруг, которые на этот раз были совершенно необычными. Я слышала два четких, ритмичных биения, и была абсолютно уверена, что слышу наши с Эстаном сердца. От этой мысли мне стало несколько не по себе. Я переключила внимание и услышала громко бурлящий поток Энталы, которая обычно протекала совершенно бесшумно, так как течение на этом участке было более, чем спокойное. Приглушив звуки воды, я стала прислушиваться к лесу и, к своему удивлению, тут же обнаружила двух щебечущих птиц, шуршание какого-то зверька, шелест листьев от самого незначительного ветерка. Лес жил своей отдельной и, в данный момент, очень громкой жизнью. Мне стало совсем невмоготу, я открыла глаза, не веря, что на самом деле могла все это расслышать. Все звуки вокруг тут же смолкли, и мир притих, словно специально вселяя в меня неуверенность и непонимание.

Я встала, отряхнула подол платья, потянулась и направилась к реке, дабы освежить лицо. Убедив себя, что это был лишь остаток сна, я решила не обращать на случившееся внимание.

Мой взгляд тут же привлекла стоявшая на противоположном берегу лошадь. Красивая лоснящаяся шерсть была совсем другого окраса, нежели у Амина, да и порода лошади, похоже, тоже была другой. Копыта короче и мощнее, торс крупнее, а морда несколько приплюснутее. Лошадь была тяжеловозом, в отличие от Амина, который больше походил на верхового коня.

– Тебе лучше? – Эстан подошел вплотную ко мне и положил руку на мою спину.

– Да, а ты как? – вздрогнув, отозвалась я, стараясь не выдавать свое волнение.

– Хорошо. Есть хочешь? – простодушно спросил он.

Эстан отошел к реке и намочил водой лицо и волосы.

– Ты был в Хоретоне, пока я спала? – укоризненно спросила я.

– Нет, с собой взял, – невозмутимо отозвался юноша.

Очень предусмотрительно. Я разозлилась на себя за то, что уже второй день ухожу из дома без еды. Эстан протянул мне руку и помог забраться на довольно сильно затопленный мост. Мы подошли к лошади. К седлу действительно был привязан сверток и кувшин.