Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Месье Троцкий хотел было заорать страшным голосом, и уже раскрыл для этого пасть, но Кобра щелкнула пальцами, и у Демона Революции вдруг выключился звук. Рот открывается - и тишина: ну чисто вытащенная из воды рыба-чёрт.
- Вот так, Лейба Давидович, - сказала наша огненная истребительница драконов, - Батя сказал на плаху, значит, пойдешь на плаху как миленький! И орать тут бесполезно. Разговаривать и договариваться с вашей публикой никто не собирается, ибо не проистекает от вас ничего полезного, а одно лишь зло.
И в этот же момент каким-то шестым чувством, я ощутил толчок, вроде того, что бывает, когда железнодорожный вагон проходит по стрелкам. В силу того, что мы уже успели тут натворить, включая переговоры с Ильичом, этот мир, преодолев инерцию, покинул Основную Последовательность и обрел самостоятельное существование. Портал в мир Содома открылся легко и просто, и сразу же бойцы капитана Коломийцева начали заталкивать туда членов советской делегации, оставив на месте только товарища Ваан Терьяна, контр-адмирала Альфатера и генерал-майора Самойло. И все. Остальные либо с гнильцой, либо вообще прогнили насквозь.
И на это же действо с ужасом смотрели члены германской, австрийской, болгарской и турецкой делегации. Одно дело - высадка десанта с футуристически выглядящих летательных аппаратов: зрелище фантастическое, и в то же время не отклоняющееся от низменного материализма, и совсем другая история - распахнувшийся портал между мирами. Тут зима, из серых туч падает редкий снежок, а там, по другую сторону проема - знойная страна, загадочный город в дальневосточном стиле и мои остроухие голорукие и голоногие воительницы в форме одежды «тропическое мини», подхватывающие подследственных и волокущие их в Башню Терпения.
- Господин Серегин, а что это такое было? - ошарашенно произнес Рихард фон Кюльман, когда портал закрылся.
- Это межмировой портал, господин статс-секретарь по иностранным делам, одна нога здесь, а другая уже там, - ответил я. - Таким образом, я и мои люди перемещаемся между различными мирами. То, что вы сейчас видели, это Тридесятое царство, наша главная база и штаб-квартира, мир, зарытый глубоко в толще минувших времен. Но это все лирика, а после того, как лишние люди оказались удалены прочь, нам пора переходить к конкретике переговоров о мире.
- Судя по тому, с какой помпой вы тут появились, господин Серегин, - скептически хмыкнув, сказал высокий худой человек в штатском с удивительно светлыми глазами, - ваше предложение может показаться нам неприемлемым.
«Граф Оттокар Чернин фон унд цу Худениц, министр иностранных дел Австро-Венгерской империи, - доложила энергооболочка. - Потомственный аристократ богемско-немецкого происхождения, кадровый дипломат и фанатичный поклонник австрийского абсолютизма, в прошлом один из протеже твоего приятеля Франца Фердинанда. Назначен на должность императором Карлом Первым после его восхождения на престолы Австрии, Венгрии, Чехии и Хорватии. В настоящий момент основной заботой этого человека является такой дурацкий предмет, как сохранение целостности империи Габсбургов, для чего он желает скорейшего выхода Австро-Венгрии из войны даже в ущерб отношениям с Германией».
- Неприемлемым мое предложение, герр Чернин, может только показаться, а на самом деле все совсем не так, - ответил я. - Надежный мир необходим не только Советской России, но и Германской империи, главная задача которой - не проиграть войну Антанте...
- Что вы имеете в виду, господин Серегин, когда говорите, что нашей целью должна быть не победа, а всего лишь ничья? - заносчиво вскинув голову, спросил Генерал Гофман. - Германская армия могуча и непременно одолеет всех врагов.
- После присоединения к Антанте Североамериканских Соединенных Штатов у вас не осталось ни одного шанса на победу, ибо расклад сил совсем не в вашу пользу, - отрезал я. - Германии нечем парировать свежие американские дивизии, которые в данный момент одна за другой прибывают из-за океана. Кроме того, американские банкиры щедро финансируют военные расходы своих союзников, а американские заводы изготавливают огромное количество оружия, боеприпасов и снаряжения. Пройдет не более полугода, и соотношение сил на Западном фронте составит шесть с половиной миллионов солдат у Антанты, из которых два миллиона будут американцами, против трех с половиной миллионов немцев. При этом в артиллерии противник будет превосходить вас в три раза, в авиации - в десять раз, в танках - раз в двадцать или даже в тридцать. Сейчас я просто не могу вспомнить, сколько сотен или даже тысяч стальных коробок успеют выпустить к концу войны французские, британские и американские заводы, при том, что у вас панцеркампфвагены - это штучные изделия. При равных потерях с обеих сторон соотношение сил для вас будет становиться только хуже. Это вам не с русскими дивизиями воевать, хронически недовооруженными даже обыкновенными винтовками и испытывающими дефицит всего и вся - от артиллерийских орудий до снарядов, патронов и медикаментов. На Западном фронте вас будут давить промышленной мощью как бык черепаху, и это при том, что ваши собственные заводы испытывают нехватку сырья, а население банально голодает.
- Вот собачье дерьмо! - воскликнул бравый генерал, разом позабывший о своем былом апломбе. - И как же в таких условиях мы сможем хотя бы свести войну вничью?
- Есть такой рецепт, - уклончиво сказал я, - и почетный мир, по которому к территории Германской империи отойдут лишь польские территории, является его частью. Вторым компонентом успеха может стать разработанный господином Кюльманом план «Микст», за исключением германского контроля над русскими железными дорогами.
