Сандэр. Владыка теней - Валерий Теоли

Мне нужен топор, и желательно побольше, чтоб ударом перерубить толстую шею моровика. Каменный, металлический — всё равно, главное размер. Отбегаю от облака, оно следует за мной, подтверждая догадки относительно намерений чумоносца. Из зелени выстрелило щупальце толщиной в палец и выбило кусочки мёрзлой земли у меня из-под ног. Ух ты, какие мы агрессивные и озабоченные своей безопасностью! Метательным топориком перерубаю зеленушный отросток и отпрыгиваю. Отрубленное щупальце задёргалось, расплёскивая мутную бледно-зелёную жидкость, чумоносец заверещал диким кабаном-мохнорылом, достоинство коего ущемляют грубейшим образом. Сам виноват, нечего раскидывать тентакли под ноги разумным.

"Опасность!!!" — взвыла сирена инстинкта самосохранения, отбрасывая меня с траектории полёта атаковавшего с обзорной площадки моровика. Тот, точь-в-точь громадный снаряд, врезался в землю и пропахал собой порядочную канаву. Не давая ему подняться, я броском всадил топорик ему в основание черепа. Подлетевший к растянувшемуся одержимому воин из бывших телохранителей вождя взмахом каменного топора снёс уродливую голову.

Из шеи смрадным потоком полилась зловонная жидкость, испаряющаяся на солнечном свете. Угодивший под неё тролль охнул и отступил на шаг, покрываясь красными язвами. Горло синекожего разбухло, и он, выпучив глаза, рухнул на колени, после чего упал в конвульсиях.

Зарубка на будущее: не дышать и вообще не подходить к раненому чумоносцу, насколько это возможно.

Есть ещё вариант поглощения айгаты моровика. Болезнетворное облако, выдыхаемое им, равно и миазмы, состоят из его духовной энергии. Я могу её поглотить, как делал в логове ведьмы с одним не в меру игривым реликтом минувших эпох, плевавшимся огнём. Только поглощение я использую в крайнем случае, больно дорого оно здоровью обходится.

Хм. В подземном храме сущность пакваджи была для меня вредна из-за специфики ведьминого потомка. Здесь же обыкновенный лоа без опасных примесей энергии Шуб-Ниггурат. Запечатывать его и впитывать айгату, конечно, будет мерзко. По сравнению с ним вкус духа самой ведьмы, напоминающий сырую разлагающуюся плоть, — нежен и свеж. Ненавижу запечатывать чумоносцев и прочих концентрированных в астральном плане болячек.

И откуда мне знать, каково их запечатывать? Странные мысли иногда посещают меня, странные и подозрительные, не нравятся они мне.

Хороша штука всё-таки боевой транс второго уровня. Ускоренное и обострённое восприятие даёт массу времени для анализа ситуации при медлительности противника.

Безголовая туша, поднявшись на четвереньки, ощупывала землю передними лапами, тьфу, руками в поисках потерянной башки, которая, в свою очередь, отрастила из обрубка шеи бахрому крошечных щупалец, похожих на белесых червей, и двигалась зигзагами навстречу туловищу. Заменяющая кровь жидкость натекла в лужу и испарялась, окутывая моровика буро-зелёной полупрозрачной взвесью, защищающей от синекожих.

— Копьё! — крикнул я ближайшему синьке.

Сообразительный тролль кивнул и кинул мне оружие, схватившись за топор. Отличное копьё с кремневым наконечником, заговорённое. Ишь, вырезанный на древке знак Озёрной Улитки поблёскивает. Ну, пора убивать одержимого и экспериментировать с энергетическим поглощением.

Прыжок к пухлому тулову, впитывание окружающих миазмов, удар каменным наконечником в сердце. Головешка в последний момент аж пасть открыла от удивления. Протоплазменные черви-щупальца уронили её, рассыпавшись белым порошком.

Лоа вырвался из уничтоженного носителя и попал в расставленную мной ловушку. Его затягивало в прикоснувшуюся к мертвецу ладонь. Он сопротивлялся, оглашая астрал отчаянными воплями, заглушавшими эманации и ауры духов. Поздно, ты мой. Раньше думать надо было, на кого роток разеваешь.

По предплечью и плечу отвратная айгата перетекала в грудь и район солнечного сплетения. Она ощущалась как дурно пахнущая жижа. Более мерзостной энергии мне запечатывать не доводилось. Не подцепить бы от неё какую-нибудь хворь.

Окончание поимки вызвало сытость и отвратительное послевкусие.

Один готов, второй на очереди. Эй, в зелёном тумане, ты копьё моё вытащил? Нет? Тогда я иду к тебе. Да не реви ты так в астрале, всех духов распугаешь. Эманации от тебя расходятся, точно от старейшего лоа. Вылечить сердечко пытаешься, вбухивая прорву айгаты в него? Напрасно, энергетический центр живого не лечится вот так просто, а из тебя хреновый кардиолог, уж прости за прямоту. Это не голову на место пришпандорить нитеобразными щупальцами из псевдоматерии.

Мимо пролетел третий моровик, не вписавшийся в стену излишне близко стоящей к частоколу пустой хижины и заваливший её на себя с частью крыши. Ему деревянные балки по кумполу, что слону дробина, вон, встаёт, но на ногах держится нетвёрдо, качается, словно пьяный. Анг-Джин, ты чего сотворил с практически безобидным одержимым, а, старый затейник? Шаман с кровожадной физиономией, не сводя глаз с чумоносца, сиганул вниз с обзорной площадки. Его окружала полупрозрачная раковина из айгаты, под ней собралась водяная линза. Оказавшись на земле, старикан выстрелил из линзы тоненькой струёй сжатой гигантским давлением воды. Струя резанула по обломкам тролльего жилища и располовинила моровика от плеча до паха.

Я раньше наивно полагал, водяная техника улиточников в связке с раковиной только с ног сбивает и оглушает временно. Модифицировал её Анг-Джин.

Возвращаюсь к своим баранам, вернее, барану. Облако от него распространялось с повышающейся скоростью, вплотную подбираясь ко мне. Где-то тут топор валяется. Ага, нашёл. Тролль его стиснул, очевидно, надеясь умереть с любимым оружием в руках. Не получится, и тебя вылечат, и меня. Рановато тебе в Серые Пределы, нет там ничего, стоящего твоего внимания, уж поверь. Хмуро, сыро и грустно, личности всякие тёмные ходят, охотятся на беззащитных духов недавно почивших разумных и полуразумных.

С одолженным у синекожего топором я ступил в зелёную мглу, расстилающуюся от второго чумоносца. Тот проворно бежал ко мне на четвереньках. Копьё, пробившее грудную клетку, дрожит на каждом шагу, пасть скалится рядами кривых острых зубов. Э, с таким прикусом тебе прямая дорога к стоматологу, дружок. И ветеринару, ибо людской лекарь лечить тебя откажется, утверждаю со стопроцентной гарантией.

По мере сближения со мной бока одержимого вздувались, и на расстоянии метров пяти из них, прорвав кожу и мышцы, выскочили покрытые шевелящимися короткими отростками щупальца толщиной в руку человека. Они шумно вспороли воздух, меня на прежнем месте не обнаружив. Попасть в использующего второй уровень боевого транса, с их-то медлительностью? Ха-ха три раза.

Удар, смещение в сторону от извивающихся тентаклей, ещё удар, и башка катится по промёрзшей земле. Щупальца опали безжизненными канатами, ураганно разлагаясь. Погоди, болячка ходячая, я не закончил. Прикладываю ладонь к горбатой спине и втягиваю ослабевшего лоа. Абсолютно здорового, полного энергии духа запечатать нереально, надо сначала его заставить потратить айгату. Воля ослабнет, и можно брать.

Моровик бился вытащенной на берег рыбёшкой, покуда полностью не запечатался. Боевикастые ребята чумоносцы, редко кто столь яростно противится поимке. Управлять ими будет сложно.

Облако болезненной зелени таяло, впитываясь в меня. Без поддержки эманациями создателя оно безвредно. Ну-с, приступаем к оставшемуся хулигану.

Поправочка: оставшихся нет. Рассечённый на куски одержимый неподвижно лежит грудой осклизлого мяса, покинувшего его духа сжигает исходящая от шамана яркая аура Озёрной Улитки. Покровительница племени не терпит болезни, считаясь величайшей целительницей среди старших лоа и непримиримым уничтожителем моровиков. Её, помнится, изредка называют Истребительницей Мора. В общем, попал чумоносец.

Ох, блин, до чего же противно. Моровиков больше ловить не буду. Лучше изучу у Анг-Джина целебную ауру, уничтожающую болячки, и примусь выжигать заразных лоа, рискнувших перейти мне дорогу.

В сознании промелькнула шальная мысль: зачем учить, если можно запечатать саму Озёрную Улитку, предварительно вызвав её из мира духов? Она пойманных чумоносцев автоматически ликвидирует и на меня подействует благотворно, исцеляя раны и не подпуская болезни. О простуде и прочих неудобствах, связанных с сезонными перепадами температуры, забуду.

Только хлопотно ловить покровителя племени. Тролли могут обидеться. Оно мне надо, из спасителя превращаться во врага народа?

Я обвёл взглядом деревню. Кроме бывшего телохранителя, угодившего под испарения протоплазменной заразы, никто не пострадал. Старик выглядит бодрячком. Судя по сверкающим глазам, его тянет на подвиги, но он сдерживает свою кровожадную натуру.