БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ - Лорел Гамильтон

     Роберт кивнул, и что-то в его движении давало понять, что он понял и кого я собралась вызвать и почему я не хотела этого делать в этой комнате. Фея-крошка, казалось, не хотела, чтобы кто-то знал, что она видела, и я должна была вызвать полицию.

     Роберт позволил нам вернуться в кладовую комнату, которая была позади офиса, но прежде он позвал Фё Дэррига остаться с Эриком и феей-крошкой. Дополнительная охрана была хорошей мыслью.

     Холод и Дойл хотели было пойти со мной, но я сказала:

     - Один из вас остается с нею.

     Дойл приказал, чтобы это был Холод, а сам остался со мной. Холод не спорил, он много столетий следовал приказам Дойла. Для большинства стражей было привычно выполнять то, что приказал Дойл.

     Дойл закрыл двери за нами, пока я набирала телефон Люси.

     - Детектив Тейт.

     - Это Мерри.

     - Ты что-то надумала?

     - Как на счет свидетеля, который говорит, что видел убийц?

     - Не дразни, - сказала она.

     - Не дразню, я собираюсь передать его вам.

     Она почти рассмеялась.

     - Где ты, и кто это? Мы можем прислать автомобиль и забрать их.

     - Это - фея-крошка, и очень маленькая. Скорее всего, она не сможет поехать на автомобиле без проблем с металлом и техникой.

     - Дерьмо. У нее будут проблемы в ближайшей штаб-квартире?

     - Вероятно.

     - Вдвойне дерьмо. Скажи мне, где ты, и мы приедем к ней. У них есть комната, где мы можем допросить ее?

     - Да.

     - Давай адрес. Мы уже выезжаем. - Я услышала, как она идет по траве так быстро, что ее слаксы издавали чуть свистящий звук.

     Я дала ей адрес.

     - Подожди. Со мной будут несколько полицейских, они смогут поработать нянями, но у них нет волшебства, только оружие.

     - Мы подождем.

     - Мы будем минут через двадцать, если поедем с сиренами.

     Я улыбнулась, хотя она этого не увидит.

     - Ждем минут через тридцать. До этого времени отсюда никто не уйдет.

     - Держись. Мы в пути. - Я услышала, как завыли сирены прежде, чем телефон отключился.

     - Они в пути. Она хочет, чтобы мы остались здесь и после того, как здесь появятся полицейские, - сказала я.

     - У них нет волшебства, а у убийцы есть, - сказал Дойл.

     Я кивнула.

     - Мне не нравится, что детектив подставляет тебя под угрозу по ее делу.

     - Это не ее личное дело. Это защитит больше наших людей от смерти, Дойл.

     Он смотрел вниз на меня, изучая мое лицо, как будто он не видел его прежде.

     - Ты осталась бы так или иначе.

     - Да, пока они не выгнали бы нас.

     - Почему? - он спросил.

     - Никто не имеет права убивать наших людей и избежать при этом расплаты.

     - Когда мы узнаем, кто это сделал, ты хочешь увидеть, что они предстанут перед человеческим судом?

     - Ты имеешь в виду, что я должна послать тебя позаботиться о них по-старому? - Теперь была моя очередь изучать его лицо.

     Он кивнул.

     - Думаю, они должны предстать перед судом.

     - Почему? - Спросил он.

     Я не пыталась сказать ему, что это было правильно. Он видел, что я убивала людей из мести. И было слишком поздно прятаться теперь за принцип неприкосновенности жизни.

     - Мы в изгнании в человеческом мире и мы должны приспособиться к их законам.

     - Было бы легче убить их, и сэкономить деньги налогоплательщиков.

     Я улыбнулась и покачала головой.

     - Да, в финансовом плане это было бы выгодно, но я не мэр и не управляю бюджетом.

     - А если бы ты им была, то мы бы убили их?

     - Нет, - сказала я.

     - Потому что теперь мы играем по человеческим правилам, - сказал он.

     - Да.

     - Мы не сможем играть по этим правилам все время, Мерри.

     - Скорее всего да, но сегодня будем.

     - Это приказ, моя принцесса?

     - Если ты нуждаешься в приказе, то да, - сказала я.

     Он задумался, потом кивнул.

     - Нужно время, чтобы привыкнуть к этому.

     - К чему?

     - Что я больше не приношу смерть, и что ты заинтересована в правосудии.

     - Убийца все еще может уйти от ответственности из-за формальностей, - сказала я. - Здесь закон на самом деле не так справедлив, и убийца может воспользоваться букой закона, если у него хороший адвокат.

     - Если убийцы смогут уйти от ответственности, то какие будут приказания?

     - Здесь правосудие медленно двигается. Так что у нас есть месяцы или годы, Дойл.

     - Уточни позицию, Мередит. - Он снова стал изучать мое лицо.

     Я всмотрелась в его глаза позади темных стекол очков, и сказала правду.

     - Он, или они, или проведут оставшуюся часть своих жизней в тюрьме или умрут.

     - От моей руки? - Спросил он.

     Я пожала плечами и отвела взгляд.

     - От чьей-то. - Я прошла мимо него, чтобы коснуться двери. Он схватил мою руку и заставил меня оглянуться на него.

     - Ты сделала бы это сама?

     - Мой отец учил меня никогда не заставлять делать других то, что я сама не могу сделать.

     - Твоя тетя, Королева Воздуха и Темноты, захотела бы собственноручно покрыть свои белые руки их кровью.

     - Она - садистка. Я бы просто убила их.

     Он поднял мои руки и мягко поцеловал их.

     - Я предпочел бы, чтобы твои руки приносили что-то более нежное, чем смерть. Оставь это мне.

     - Почему?

     - Я думаю, что если замараешься в крови, то это может изменить наших детей.

     - Ты в это веришь? - Спросила я.

     Он кивнул.

     - Убийство меняет многие вещи.

     - Я приложу все усилия, чтобы не убить кого-нибудь, пока я беременна.

     Он поцеловал меня в лоб и затем склонился к моим губам.

     - Это - все, о чем прошу.

     - Ты ведь знаешь, происходит с матерью во время беременности, на самом деле не влияет на детей, правильно?

     - Не смеши, - сказал он, выпрямляясь во весь свой рост, но продолжая удерживать мои руки. Я не знаю, сказала бы я ему, что он суеверен, но нас прервал стук в дверь. Ее открыл Холод.

     - Здесь полицейские. - Сказал он.

     Сладкая Горечь снова начала кричать:

     - Полиция не может помочь! Полиция не может защитить нас от магии!

     Дойл и я одновременно вздохнули, поглядели друг на друга и улыбнулись. Его улыбка была легкой, слегка затрагивающей уголки его губ, но выходили мы из двери улыбаясь. Наши улыбки погасли, когда Холод повернулся и сказал:

     - Сладкая Горечь, не вреди офицерам.

     Мы вышли, чтобы присоединиться к нему в попытке удержать крошечную фею от нападения на "больших, плохих полицейских".