Воспоминания - Александр Извольский

На самом деле об "английской экспедиции в Афганистан" было сообщено в английской прессе в самом начале месяца, и это была политическая миссия в Кабул, которая оставалась там в течение всего нескольких недель.

И разве следующая телеграмма кайзера, датированная 19 ноября, не является вероломным советом? Несмотря на её объем, её следует привести полностью.

"Ламбсдорф [3] отправляется сегодня вечером с письмом.

Мое сообщение относительно Индии, изложенное в последней телеграмме, согласуется с содержанием речи лорда Сельберна, который коснулся афганистанского вопроса. Я узнал из достоверного частного источника, что токийские власти озабочены перспективами войны. Они выражают своё недоумение по поводу отсутствия ощутимого успеха под Ляояном, отмечая громадные потери людьми, ввиду чего они не располагали свежими резервами. Постоянное поступление свежих батальонов из России является для них совершенно неожиданным, так как они никогда не думали, что сибирская железная дорога способна осуществлять перевозку столь успешно. Вследствие этого они начинают понимать, что хотя они и располагают кадрами, главным образом офицерскими, но твоя армия ежедневно возрастает и по количеству, и по силе и что военное счастье медленно, но верно направляется против них.

Один японский генерал сказал крылатое выражение: "Ту кашу, которую мы заварили, мы сами же должны будем теперь расхлебывать". Мои подозрения, что японцы тайно пытаются привлечь некоторые державы к посредничеству ввиду того, что они теперь достигли вершины успеха, оказываются правильными. Лансдоун поручил Гаяши сообщить Англии условия, на которых Япония считала бы возможным заключить мир. Из Токио они были сообщены, но оказались настолько нелепыми, что даже отважный Лансдоун счёл их слишком невыполнимыми и поторопил Гаяши сообщить об этом в Токио. Когда там сделали недовольное лицо, Лансдоун прибавил: "Конечно, Англия приложит все усилия, чтобы варварская Россия была изгнана из Маньчжурии, Кореи и т. д., т. е. фактически Япония может получить все, что она пожелает". Такова точка зрения Англии в то время, когда она говорит о дружбе и дружеском посредничестве. Франция, как я слышал от японцев, уже осведомлена об этих планах и, конечно, является сторонницей такого предложения, принимая, как это и следует согласно новому entente cordiale, сторону Англии. Они предполагают предложить тебе кусок Персии в качестве компенсации, конечно, в достаточном расстоянии от берега Персидского залива – это само собою разумеется, который Англия сама предполагает аннексировать, боясь, что ты сможешь продвинуться к теплому морю, которое должно принадлежать тебе по праву, так как Персия неизбежно должна попасть под контроль и управление России. Вероятно, твои дипломаты сообщат тебе об этом раньше, но, несмотря на это, я считаю своим долгом известить тебя о том, что мне известно, и обо всем, что мною получается из совершенно достоверного источника. Слова Аансдоуна совершенно совпадают с этими сведениями. Таким образом, ты можешь видеть, что будущее твоей армии благоприятно и ты сможешь скоро оказаться в состоянии опрокинуть твоих врагов. Да даст тебе Бог полный успех, а я продолжу свою бдительность в твою пользу. Наилучшие пожелания Алисе.

Вилли".

В этой телеграмме германский император, очевидно, не только стремится восстановить царя против Англии, но даже пытается поселить сомнение в нём относительно лояльности Франции. Другие телеграммы обнаруживают подобные же попытки в этом же направлении.

В одной из них он сообщает о намечающемся плане со стороны Англии и Франции "возродить прежнюю крымскую комбинацию", в другой он обвиняет Францию, которая "совершенно откровенно покинула Россию во время войны, тогда как Германия помогает России всеми возможными способами".

Телеграфная корреспонденция между двумя государями даёт возможность проследить день за днём возрастающие усилия императора Вильгельма склонить царя к осуществлению его проекта образования антибританского союза. Неблагоприятный оборот военных событий предрасполагал Николая II относиться с доверием к своему кузену, который имел возможность показать свои карты достаточно полно, вплоть до предложения заключить договор между Россией, Германией и Францией, долженствующий "положить конец английской и японской наглости".

Но в тот самый момент, когда кайзер думал, что он достиг своей цели, наметилось серьезное расхождение между ними: германский император настаивал на немедленном подписании договора с Россией без предварительного осведомления Франции, которая должна была присоединиться позже; царь категорически отказался дать своё согласие на это из чувства лояльности и расположения по отношению к Франции.

Следующая телеграмма, адресованная им германскому императору 23 ноября 1904 года, показывает эти его отношения к Франции: "Прежде чем подписать предполагаемый договор, я считаю необходимым представить его на рассмотрение Франции; за то время, пока он не будет подписан, каждый может внести известные изменения в детали текста, и после того, как он будет одобрен нами двумя, можно попытаться настоять перед Францией на подписании договора. С этой стороны можно ожидать неудачи, но тем не менее я прошу твоего согласия познакомить французское правительство с этим проектом и после получения от него ответа осведомить тебя о нём по телеграфу".

Теперь совершенно ясна мысль кайзера "принудить Францию подписать договор", так как он поспешил ответить императору Николаю следующей телеграммой, которую я не могу не привести полностью по тем соображениям, что с первой строки до последней она представляется мне чрезвычайно характерной:

"Большое спасибо за телеграмму. Ты дал мне новое доказательство твоей исключительной лояльности, решая не извещать Францию без моего согласия. Несмотря на это, я глубоко убеждён, что извещать Францию раньше, чем мы оба подпишем договор, весьма опасно. Это вызовет последствия, диаметрально противоположные нашим желаниям. Что единственно и абсолютно необходимо, так это полная уверенность в том, что мы оба, связанные договором и обязанные взаимной поддержкой друг друга, заставим Францию повлиять на Англию оставаться спокойной и сохранять мир из опасения, что позиция Франции стоит под ударом. В случае, если Франция будет осведомлена, что русско-германский договор – только проект, ещё не подписанный, она немедленно сообщит об этом своему другу, если только не тайному союзнику, – Англии, с которой она связана entente cordiale. Последствием такого осведомления, несомненно, явится немедленное нападение обеих союзных держав – Англии и Японии – на Германию в Европе так же, как и в Азии. Их громадные морские силы быстро сделают свою работу относительно моего маленького флота, и Германия оказалась бы временно обессиленной.