Косморазведчик. Атака - Николай Батин

Слушателей у Алексея было много больше, чем тридцать девушек в покоях Кадур. Сотни и сотни женщин на улицах, в парках, у раскрытых окон домов, впервые столкнувшись с очарованием романса, не могли понять, почему они испытывают непривычное жжение в глазах, а на душе у них поселяется такая чистая и светлая грусть…

А многие девушки из свиты принцессы начали, кажется, понимать, что означает это странное слово – любовь…

Глава десятая

Утром Алексея принимала Светлая королева-мать.

– Я уже знаю, что ты согласился исполнить своё предназначение и соблюсти тем самым наш закон, Ричард. Не возражаешь, если я буду так тебя называть? – Алексей утвердительно кивнул. – Отлично. Кстати, можешь меня тоже называть по имени. Меня зовут Ингрид. Мне будет приятно – давно меня никто так не называл. Твой отказ, не скрою, поставил бы меня в очень, очень затруднительное положение.

– Зато теперь я попал в такое положение.

– Я кое-что знаю о ваших обычаях. Ничего, это не смертельно. Но перейдём к более важным темам. Я пригласила тебя, чтобы поговорить о другом. Ты знаешь, что с востока на нас надвигается очень серьёзная угроза? Я имею в виду нашествие цзунов. Говорят, их больше, чем песчинок в пустыне. Уже пали Ургения и Турингия. А это были далеко не слабые государства. Сейчас на этом месте выжженная пустыня. Через три года цзуны могут быть здесь. Противостоять им поодиночке не может ни одно государство. Объединиться же мешает шлейф застарелых обид. Не скрою, Ричард, мне страшно за Амазонию и будущее моих сестёр.

Королева какое-то время молчала, задумчиво глядя на Алексея.

– Мне кажется, ты из тех людей, с которыми лучше говорить открыто.

– Ты не первая, кто пришел к подобным выводам.

– Но я совсем не знаю тебя. Где гарантия, что этот разговор останется между нами?

– Если тебе достаточно моего слова, я его даю.

– Хорошо, – решилась королева. Вчера я внимательно слушала твой рассказ. Кое о чём мне приходилось слышать и раньше, и всё совпало. Поэтому думаю, что и всё остальное соответствует истине. В частности, твой рассказ о Баграме и великой империи. Скажи, как ты думаешь, в наше время такое возможно осуществить?

Алексей был озадачен.

– Воссоздать аналог империи Баграма в наше время? Я так понимаю, инициатором процесса должно стать государство Амазонок? Честно говоря, рассказывая о Баграме и его империи, я не имел в виду подобного поворота событий.

– А что ты имел в виду? Какую цель ты преследовал этим рассказом?

– Просто хотел подчеркнуть преимущества жизни в крепком большом государстве.

– Ты был убедителен. Я прониклась. Что дальше? Ты согласишься помочь мне в этом?

– Это довольно неожиданно для меня. Хотя в принципе я не нахожу причин, почему это не могло бы получиться сейчас. Однако вижу и немало проблем. Мне кажется, за Амазонией не пойдут страны с традиционно мужским правлением. Несмотря на распри, они объединятся и разобьют вас. Во всяком случае, не пойдут без серьёзных реформ внутри самой Амазонии в отношении уравнивания прав мужчин и женщин. А подобные реформы встретят, без сомнения, бешеное сопротивление значительной части твоих подданных, на преодоление которого потребуется время. Во-вторых, нужна серьёзная реформа вашей армии. Доблесть амазонок общеизвестна, но этого мало, чтобы противостоять цзунам.

– Всё это очевидно. Но нам необходимо это сделать, если мы не хотим затеряться в истории как забавный парадокс. Так ты поможешь нам? Твои знания очень нужны амазонкам.

– Затрудняюсь ответить однозначно, Ингрид. Я к этому не готов. Есть кое-какие проблемы, которые мне нужно решить. Мне нужно подумать, и мне нужно время.

– Что ж, думай. С другой стороны, что ты теряешь? Здесь у тебя будет три десятка красивых жен, которые уже сейчас почти все поголовно – я же вижу! – влюблены в тебя, куча детей. Здесь будет твой дом. А какая цель!

– Кстати, о детях. Я наслышан, что вы убиваете часть новорожденных мальчиков…

– Мной уже подготовлен указ об отмене такой практики. Гарантирую, что твои дети, какого бы пола они не были, будут в полной безопасности.

– Только мои?

– Все дети любого пола отныне будут неприкосновенны.

– Отлично. Теперь о твоем предложении. Я обдумаю его со всей серьёзностью. Пока же не говорю ни «да», ни «нет». Мне понадобится несколько месяцев. Если не вернусь – не обессудь. Если же вернусь, то не один. Одному такую задачу и в такие сроки не решить. У меня есть надежные друзья и помощники.

– Спасибо за честный ответ. Может быть, так даже лучше. Я не стала бы тебе слишком доверять, если бы ты согласился сразу.

– У тебя уже есть соображения по поводу преодоления сопротивления ваших ретроградок реформам?

– Есть кое-что. Сопротивление, конечно, будет серьёзным. Но твоё неожиданное и столь эффектное появление в корне изменило ситуацию. Вся столица гудит о твоих подвигах. Но в не меньшей степени – о твоих удивительных рассказах, а также твоих песнях. Вечера у нас тихие, слышно далеко… Даже я чуть не прослезилась. Так что для начала реформ момент самый подходящий. На моей стороне будет принцесса со своей гвардией, кровно заинтересованные, чтобы их будущие дети были живы. – Ингрид лукаво улыбнулась. – Плюс моя личная охрана. Это уже немало. Но главное – на моей стороне будет твой живой пример. Сейчас ты среди амазонок – кумир. Подозреваю, что после выполнения предназначения вообще станешь легендой. – Королева вновь лукаво улыбнулась, а Алексей слегка покраснел. Глаза Ингрид на миг мечтательно затуманились.

– Кстати, именно твои песни побудили меня принять окончательное решение. Я вдруг осознала, в каком ограниченном мирке мы живем и как многого себя лишаем.

Алексей, который своими рассказами и подводил их к подобным выводам, был между тем совершенно не готов к решениям, которые за этими выводами последовали.

Он сообщил на базу, что задерживается на Фортуне на месяц для осуществления прогрессорской деятельности.

…Королева Ингрид оказалась права. После выполнения предназначения Алексей стал живой легендой. Глаза уходивших от него по утрам девушек были такими шальными и счастливыми, что других амазонок буквально распирало от любопытства и зависти. Однако на все расспросы следовал примерно один и тот же ответ: «О! Об этом невозможно рассказать. Это… это неописуемо».

Уже рожавшие женщины-амазонки недоумевали: что такого в этой гадкой процедуре могло приводить их в такой неописуемый восторг? Они вспоминали свой опыт подобного рода, когда к ним приводили специального раба, и они вынуждены были терпеть боль и унижение, мечтая, чтобы это скорее кончилось. Вспоминали, и никак не могли понять подобной реакции своих молодых подруг.

Спустя тридцать дней несколько осунувшийся Морской Волк вернулся на «Стремительный».

– Ты долги думаешь возвращать? – встретил его Сан Саныч вопросом, едва он уселся в капитанское кресло.

– Какие долги? – Алексей, застигнутый врасплох, недоуменно уставился на экран, с которого анимационный Сан Саныч требовательно смотрел на него.

– Ты должен мне восемнадцать банок пива за проигранные шахматные партии и тридцать – за каждую ночь твоей прогрессорской деятельности, когда я отключал записывающую аппаратуру. Это, между прочим, строго запрещено инструкцией, если ты помнишь.

– Это шантаж.

– Ради Бога. В следующий раз буду действовать строго по инструкции.

– Следующего раза не будет.

– Ну-ну, как знаешь. Но за проигранные партии ты всё равно должен.

– Постой, но ты ведь говорил, что завязал? – предпринял Алексей последнюю попытку отбиться от настырного ИИ. – И, кроме того, куда прикажешь мне это пиво заливать?

– Я передумал. Ты чувствуешь свою безнаказанность, поэтому плохо играешь. Так что гони пиво. Видишь воронку в углу слева от пульта? Вот туда и сливай. Я тут без тебя немного повозился с манипуляторами.

Алексей посмотрел в указанном направлении и действительно обнаружил воронку.

– Но что ты собираешься с ним делать?

– Употреблять по назначению. Сливай.

Искусственный интеллект той степени сложности, что был установлен на звездолете, подразумевал наличие у него определенной свободы воли и самосознания. Конечно, можно было добиться от ИИ полного подчинения партнеру – человеку, но при этом могли нарушиться важные ассоциативные связи в сверхсложной электронной начинке искусственного мозга, что могло привести к нежелательным последствиям при работе в нештатной ситуации. Поэтому рекомендовалось, если это не создавало проблем с безопасностью, не прибегать к жестким мерам такого рода.

Алексей поднялся и обреченно направился в кладовое помещение. Синтезаторы «Стремительного» могли производить практически всё, кроме живой ткани. Однако марочные сорта вин, пиво, деликатесы получались при этом не вполне адекватными эталонным образцам. Наличие или отсутствие буквально нескольких атомов могли здесь сказаться на качестве букета. Поэтому на борту был небольшой запас натуральных продуктов, и в том числе пива.