Притворись, что мы вместе - Дарья Сумарокова

Забрать Катьку из сада, конечно же, не успела, так что потащилась прямо домой. Вот уже несколько лет, как появилось чудо в виде сотовых телефонов, так что мама всегда выручала. Она работала после рождения Катьки исключительно на дому – вела бухгалтерию парочке ларечных королей. К тому времени родители Вовки построили дом под Петродворцом, оперативно продали свою квартиру и купили другую – поновее, двухкомнатную, с улучшенной планировкой. Моя больница опять оказалась рядом. Так что все мои жизненные точки, работа, садик, дом и родители, оказались в пределах пеших передвижений. Непозволительная все это, надо сказать, роскошь, особенно для рядового жителя Северной столицы. Асрян через год после меня обзавелась маленьким чернявым мальчиком, родители мужа сразу после пополнения семейства купили для молодой семьи хорошую трешку в пяти остановках метро от моей новой квартиры. Евреи ждали еще детей – но не тут-то было. Никто не планировал больше страдать от тошноты, отеков, родов, мастита, детского плача по ночам.

Катерина с мамой уже были дома. Кухонные запахи и детские вопли расслабляли. Непереносимо хотелось спать, но еще надо было как-то продержаться до Катькиного засыпания. Слава богу, маман немного прибралась и сварганила обед. Мне же оставалось лишь валяться с Катькой, рыжим существом, которое ползало по мне, как обезьяна.

Выглянула из кухни мама в переднике, с поварешкой и тут же исчезла. Сквозь журчание воды из кухонного крана послышались знакомые мотивы:

– Лена, может, уже завязать хотя бы с дежурствами?

– Привет, мам.

– Привет, дочь. Так что по поводу дежурств, наконец? Имеются ли свежие идеи?

– Мам, я прямо сейчас все бросить не могу: я уже в график вписана на два месяца вперед. И потом, это и мне надо, иначе опыта не набраться.

– По-моему, с вашего отделения никто больше из врачей не дежурит, только ты.

– Кто информацию слил? Никак Асрян?

– Между прочим, это твоя единственная подруга и, что самое важное, – гораздо более трезвый человек, чем ты.

– Что правда, то правда… Мам, ну я сейчас вообще не в кондиции в прения вступать. Давай потом.

– Все же ты уже имеешь опыт, пусть и небольшой. Два сертификата. Могла бы попробовать в частную клинику устроиться. Для матери и замужней женщины это гораздо больше подходит, чем ваша ужасная организация.

– Хорошо, мам, я поищу, поищу. Что в саду?

На этой теме тон ее голоса резко менялся с укорительного на восторженный.

– Ой, пришла за ней – едва смогла утащить домой! Вся в подружках, делах, интригах… Прямо черт в юбке! Кстати, сегодня уже полгруппы не пришло: опять какой-то вирус, так что готовься.

– А что готовиться? Больняк все равно не взять: в приемнике меняться уже совсем не с кем. Все ушли на фронт, как говорится, – кто в запое, кто уволился, кто в декрете.

– Ну, значит, как обычно, я на посту.

– Как обычно, как обычно…

Она вырулила из кухни уже без передника и поварешки. Мы с Катькой валялись в прихожей прямо на паласе: Катьке просто так нравилось, а мне было не встать.

– Лена, я домой собираюсь уже… Тебе еще как-нибудь помочь?

– Нет, спасибо. Ты и так выручаешь.

Мама начала одеваться. После правого сапога возникла пауза.

– Лен, не хотела тебя расстраивать… Сегодня я тут опять ночевала. Не дождалась. А он трубку не брал.

– Снова пьяный приперся? Во сколько?

– Не знаю. Я на часы не смотрела. Мы уже спали с Катей. Я ее в гостиную вместе с собой забрала. Не шумел, слава богу. Зашел и тут же завалился. Утром еле на работу встал. Лен, ты не отчаивайся пока, попробуй все-таки с ним еще поговорить. Или с родителями. Ну что же он так: молодой, умный, с образованием, а жизнь тратит на что – непонятно.

– Мам, уже много раз говорено и с ним, и со свекровью – телега не двигается. Господи, даже не позвонил, гаденыш, и ты тоже не позвонила.

– Так что тебя дергать? Нет смысла, ничего бы не изменилось.

– Ладно. Спасибо тебе. Буду справляться как-то.

– Когда дежуришь?

– В субботу.

– Понятно. Если что, буду готова. Я пошла.

– Пока.

Я кое-как поднялась с пола. Катька теперь висела у меня на спине и не собиралась слезать. Вместе со своей ношей я закрыла дверной замок и двинулась на кухню.

Черт, интересно, что же нас сегодня вечером ждет?

Мысль резко испортила приятное расслабление. Включилось вошедшее за последние годы в привычку тревожное мозгокопание. Я припала к окну и стала выискивать на стоянке синий «Форд». Машина оставлена свекровью в довесок к квартире. Нашего авто не наблюдалось, что являлось неплохим знаком: за рулем, значит, сегодня сильно не напьется, хотя последнее время и это препятствие устранялось различными способами.

Несколько звонков на мобильник – без ответа. Я продолжала пялиться в окно, ожидая неизвестно чего, а маленький ленивец за спиной что-то высвистывал бурным бессвязным потоком прямо мне в ухо.

Наверное, виновата я. Хотя бы себе самой надо наконец признаться, что никаких бурных эмоций, а тем более глубоких чувств, Вовка не вызывал с самого начала. А зачем замуж-то вышла, а? Типа расчет… ну да, именно, что типа…

Ладно, тоже на себя не наговаривай. Столько лет вместе: родной запах, родной голос, руки.

Ведь это так. Так было. Конечно, было. Даже есть сейчас. Если особенно не вспоминать про историю с Петькой.

Хотя, блин, это просто сумасшествие! Ты точно спятила, Елена Андреевна. Какая история с Петькой? Что было-то? А, господа? Не смешите!

Может, я не тот человек, который ему нужен? Именно… Не для него. Вот в чем причина. Всего лишь не чувствует рядом со мной комфорт и удовлетворение. Давно ведь все это уже тянется, еще с самого знакомства… Поступила сама на бюджет, окончила, несмотря на Катьку, без академки. А он ведь на платном учился, как потом выяснилось. На работу сама устроилась, а его маман за ручку приводила каждый раз. Хотя ведь просила ее: ну пусть хоть что-то сам, так нет – нате квартиру, нате машину, нате работу. Все что-то злится, чем-то недоволен. И самое главное: ребенок ничего не изменил – только хуже стало. Конечно, Катьку он по-своему любит, в меру врожденного эгоизма и лени… Ладно, надежда умирает последней. Совсем запуталась…

Мы переползли в гостиную и завалились на диван. Катька все вертелась, сопела, торопливо бормотала про садик, про Ваську (господи, это кто?). «Василий сегодня нагло вырвал заколку из волос. Было очень больно».

Вот сволочи мужики.

Вечер катился дальше. Я переместилась в спальню. Вечерние мероприятия прошли как в тумане: книжка, сказка, «мамуся, я тебя люблю», «и я тебя тоже, котенок» – когда мамы немного, она оказывается ценным элементом. Сквозь сон прорезался звук открываемого дверного замка. Моя ночная тень молниеносно пришла в сознание и сгруппировалась, я быстро переложила ребенка в детскую кровать. Послышалось тяжелое сопение. Передвижения за дверью были явно беспорядочны, попытки снять обувь и повесить куртку пришлось повторять несколько раз. Слава богу, мебели в коридоре почти нет – рушить нечего. Раздумывать ночью над новым сценарием не получалось, так что все пошло по старому. Я осторожно высунулась из спальни.

– Вовка, ну ты что опять? Уже двенадцать часов.

– У Смирнова днюха была. Мы в «Калине» отмечали, ммммммххрррррррр… У нас пивка там нет?

Началось маятникообразное перемещение на кухню – в холодильнике пива не обнаружилось. Разочарование могло иметь совершенно непредсказуемые последствия.

– Блин, Ленка, а че пива нет?!

– Его нет, потому что сегодня оно отсутствует в нашем холодильнике. Ладно, давай ложиться. Мне завтра рано: Катьку в сад, потом к восьми в больницу.

– М-м-м…

Вовка, не оставляя надежды на чудо, стоял перед открытым холодильником и пытался разглядеть за кастрюлями параллельную реальность, состоящую исключительно из пивных бутылок. Но тщетно. Я поскорее ретировалась в комнату. Спать хотелось до невозможности, желание вновь оказаться в горизонтальном положении и забытьи перебивало любые, даже самые отрицательные эмоции. Уже засыпая, я слышала возню в ванной и несколько более бодрое, чем двадцать минут назад, передвижение по коридору. В итоге заснуть так и не удалось. Тело материализовалось в спальне, и по тембру мычания я поняла: сейчас начнется мучительное пьяное приставание. Вовка полез под одеяло. Запах был невыносим – одна мысль о сексе с ним превратила меня в разъяренную гориллу. Однако справиться с почти двухметровым мужиком, пусть и утратившим координацию, было нелегко.

– Лена, ну че… Ну че… м-м-м-х-х-х-р-р-р…

В конце концов именно водка оказалась моей союзницей, и минут через двадцать домогательства прекратились. Мирный храп рядом дарил временный покой. Я отодвинулась на самый краешек постели, поближе к детской кроватке, и укрылась одеялом с головой. Не помогало: сна не было ни в одном глазу. Вспомнила, как это случилось. Как я лишилась невинности. Где-то в начале первого курса, будучи у Вовкиных друзей на даче и не совсем трезва, Сокольникова Елена Андреевна, студентка медицинского университета, решила наконец, что пора уже одним махом разобраться с двумя затянувшимися проблемами.