Аромат сладострастия - Хайди Райc

— В случае успеха, — оговорилась Мел.

— Что же тебе мешает его достичь, Мел?

— Не забывайте, миссис Дансворт, что через четыре дня Рождество. Моя семья ожидает, что я приеду, — проговорила Мел.

Закрыв глаза и стиснув зубы, Жозефина Дансворт откинулась на спинку кресла.

— Скажите прямо, мисс Рурк, что карьера вас не интересует. Тогда я без лишних слов переведу вас работать в архивный отдел, — процедила пожилая дама, не открывая глаз.

— Я бы не стал ставить вопрос так остро, — попытался вмешаться Джек Девлин. — Но если мне будет позволено сказать слово, то, уверен, ваша семья, мисс Рурк, с пониманием отнесется к вашему отсутствию за семейным столом.

— Тем более, что график турне можно и подкорректировать с учетом ваших пожеланий, — миролюбиво добавил мистер Торн.

— Отлично… Я умываю руки, — произнесла Жозефина Дансворт. — Вверяю мисс Рурк вашим заботам, мистер Девлин и мистер Торн. Надеюсь, у вас получится с ней договориться. Когда достигните результата, поставьте меня в известность, — сказала дама, ставя тем самым точку в разговоре.

— Раньше мне твои чудачества казались забавными, но теперь я просто теряюсь… Ты понимаешь, чем тебе грозит немотивированный отказ от участия в турне? — искренне недоумевала Луиза. — Дансворт же скормит тебя своим кошкам! — осторожно прошептала подруга.

— Ты же прекрасно понимаешь, что я не могу согласиться, Лу, — пролепетала Мел.

— Нет, не понимаю, — упрямилась Луиза ДиМарко.

— Во-первых, я не репортер…

— Смешная отговорка, и тебе это самой известно, Мел. А во-вторых?

— Девлин настаивает на моей кандидатуре исходя из субъективного ко мне отношения, — обтекаемо парировала Мел.

— Но Жозефина этого не знает, и знать не должна, — предупредила ее Луиза. — А если хочешь знать мое собственное мнение, то скажу тебе с абсолютной убежденностью: никто и никогда не руководствуется объективными мотивами. Вся жизнь строится на личных отношениях, и только на них. Иначе карьеру не сделаешь, Мел.

— Ты действительно так думаешь, Лу? — округлила глаза девушка.

— У меня нет оснований думать иначе, деточка. И если я усомнюсь в этом тезисе, то только потрачу время на безрезультатные потуги, — заверила ее молодая репортерша. — Важно определить для себя, чего ты хочешь. Хочешь прославиться на профессиональном поприще, поезжай в это турне, не раздумывая. Хочешь насладиться интимным общением с сердечным дружком, также не сомневайся. Хочешь обеспечить себе пожизненное благополучие, опять-таки отправляйся в это чертово турне и не глупи, а лучше привяжи к себе этого хлыща насмерть, — азартно поучала Луиза. — А что касается твоих сомнений профессионального характера, то никогда больше не смей озвучивать их перед коллегами и начальством, а всегда думай о том, что у тебя все получается. Помни, что у тебя литературный дар, это признала даже старушка Жозефина. Что же до репортерства — это, поверь мне, наживное. Поначалу делай это так, как ты пишешь свои рецензии, и никого не разочаруешь. А потом сама поймешь, что к чему. Как говорят французы, petitapetit, то есть помаленьку… И слушайся тетю Луизу, малышка. Она тебе плохого не посоветует, — самодовольно завершила подруга.

— Я не хочу ехать в это турне с Джеком, — твердо проговорила Мел.

— Понимаю, — кивнула Луиза. — Но если ты не сделаешь это, я тебе не завидую. Крутой нрав старушки Жозефины широко известен. Если начнешь упорствовать, тебе в «Ивнинг Лондон» не работать. Зато если ты громко заявишь о себе благодаря этому турне, то сможешь претендовать на более высокий пост в любом другом глянцевом издании. И старушку Жозефину пошлешь знаешь куда? Рассуди! Это сенсационное признание Девлина «выстрелило» его в качестве нового светского персонажа. Теперь у писателя Девлина есть не только его книги, но и лицо, которое вдобавок ко всему весьма привлекательное. Шумиха будет длиться еще несколько месяцев, в течение которых эксклюзивные права на освещение его жизни будут только у журналистки Кармел Рурк. Через месяц все до единого мировые издания будут знать, кто такая Кармел Рурк. Это дорогого стоит. Такой шанс выпадает только раз в жизни. Можно пойти и на компромисс.

— Луиза, но мне придется быть рядом с ним все это время, — поделилась, наконец своей главной тревогой Мел.

— И что?

— Не прикидывайся, что не понимаешь, — рассердилась девушка.

— Да, ты с ним спала. Даже если это и было ошибкой, то отнюдь не роковой. Мало ли кто с кем спит, — развела руками Луиза. — Я надеюсь, тебя не шокирует факт, что каждый совершеннолетний гражданин, не достигший преклонного возраста, с кем-то спал или спит… Ну, за редким исключением.

— А как, по-твоему, Луиза, в каком качестве меня пригласил в это турне Девлин? — серьезным тоном обратилась к подруге Мел.

— Что за идиотский вопрос? Разумеется, в качестве любовницы, — откровенно ответила Луиза. — И, по-моему, он поступает удивительно романтично.

— Романтично? Где ты тут нашла романтику? Тащит в постель, как козу на веревке! — поморщилась Мел.

— Хорошо, пусть не романтично, если судить по твоим детсадовским представлениям, но, по меньшей мере чрезвычайно изобретательно. Признай это. Я уважаю мужчин, которые предпринимают нетривиальные действия, чтобы привлечь понравившуюся женщину. Он заставил даже нашу ведьму Жозефину считаться с тобой. А это, согласись, немало, — убеждала ее подруга.

— Джек играет в какие-то свои игры, и меня пугает неизвестность. Он в обиде на меня, и ясно дал мне это понять. И теперь мстит.

— Уверена, его месть вам обоим покажется сладкой, — намекнула Луиза.

— Мне не до шуток, Лу.

— Тебе всегда не до шуток, — вздохнула подруга. — Все твои отговорки суть одно — страх. Ты и прежде не отличалась смелостью, а после неудачи с этим Адамом Харрингтоном вообще закрылась в своей скорлупе. Ты, конечно, можешь считать ваш разрыв собственной неудачей. Но я уверена, что твой Харрингтон — единственный неудачник во всей это истории. И о ней давно пора забыть. Забыть, как дурной сон, и радоваться, что все осталось позади. А также тому, что в твоей жизни появился такой Джек Девлин, который ради тебя совершает поступки.

— Я и не вспоминаю про Адама… почти.

— Вот в этом вся ты, Мел, — раздраженно упрекнула подругу Луиза. — Ты всегда ото всех требуешь гарантий. Это невозможно. Особенно в романтических отношениях. В них все зыбко по определению. Вместо того чтобы ловить мгновения счастья, ты готова совершенно отказаться от всего только по той единственной причине, что счастье не может длиться вечно. Разве это не глупо? Можно испытывать наслаждение и от быстротечности любви. Поверь мне. Нисколько не сомневаюсь, твой Девлин это понимает.