Связанные зоной - Роман Куликов

Кожевников вздохнул и уже собрался снова лечь — четыре часа утра не то время, чтобы размышлять о превратностях судьбы, — как вдруг увидел шагающего по переулку человека. Фигура и походка показались знакомыми. Он пригляделся и узнал Бульдога. Алексей сперва удивился столь ранней прогулке владельца гостиницы, но потом решил, что, собственно, в этом нет ничего особенного. Мало ли какие дела могли быть у Дениса Васильевича Тарыги — от банального обхода владений до деловой встречи. Ведь торговля артефактами всегда считалась незаконной, и никто в здравом уме не афишировал способы, которыми в городе, где почти нет нормальной работы, удалось накопить на новую машину, квартиру или даже… гостиницу. Но внимание Алексея привлекло другое — следом за Бульдогом в предрассветных сумерках пробирались два странных типа в камуфляже, и судя по тому, как они старательно скрывались, преследуя хозяина «Восходящей луны», намерения их вряд ли были добрыми.

Кожевников пробормотал ругательства и пожалел, что у него все еще нет оружия. Он быстро отошел от окна, натянул штаны, потом «берцы» на босую ногу, достал из-под подушки нож, отодвинул подпирающий входную дверь стол и уже взялся за ручку, чтобы повернуть ее, как вдруг остановился.

Внезапная мысль заставила его замереть на месте: имеет ли он право рисковать собой, бросаясь за двумя наверняка вооруженными людьми, пусть и на помощь товарищу? Ведь если что-то случится, кто поможет Сашке? Кто найдет Лиона? Бриг точно не сунется в Зону, если только наймет кого. Этот вариант они уже рассматривали и отвергли… Но Бульдогу грозит реальная опасность. Два молодчика могут запросто его прикончить, если Алексей не вмешается. Но если он все-таки вмешается и сам словит пулю? А тем временем Лион, бродя по Зоне, ненароком попадет в какую-нибудь аномалию, которая скрутит его узлом и разорвет на части, тогда то же самое произойдет и с Сашкой?… Нет! Нельзя рисковать напрасно!

От противоречивых мыслей голова мгновенно заболела, пульс застучал в висках. Кожевников так и не убрал ладонь с дверной ручки, стоя рядом с выходом, не в силах решиться на что-нибудь.

В этот момент снаружи раздались звук выстрела и чей-то крик.

— Твою за ногу! — выдохнул Алексей и, дернув дверь на себя, выбежал из номера. Перепрыгивая через несколько ступенек, он в считанные секунды спустился на первый этаж. Место за стойкой пустовало. В гостинице вообще было тихо, лишь его собственный топот эхом разносился по холлу и поднимался вверх по лестничным пролетам.

Алексей выскочил на улицу, быстро сориентировался, откуда примерно раздался выстрел, и побежал в ту сторону. Он приготовил нож, надел на запястье кожаную петлю, прикрепленную к рукояти, и поудобнее перехватил оружие. Остановившись рядом с углом здания, осторожно заглянул в переулок, по которому несколько минут назад шли Бульдог и двое его преследователей. Следуя примеру последних, Алексей стал продвигаться вперед, вжимаясь в стены и используя в качестве укрытия мусорные баки, пирамиды ящиков из-под бутылок и коробок от фруктов. Он старался двигаться как можно тише, внимательно вслушиваясь и приготовившись к любым неожиданностям.

Добравшись до конца переулка, он замер, почувствовав впереди движение. В следующую секунду из-за угла появился человек в камуфляже — один из тех, кто следовал за Бульдогом. Он держался за кровоточащую руку и ругался вполголоса. Алексей прижался спиной к стене и затаил дыхание.

Незнакомец прошел мимо, не заметив его, а вдогонку донесся голос Бульдога:

— Скажи Валентину, пусть перевяжет. В следующий раз будете по-людски подходить, а не подкрадываться со спины.

— Да пошел ты! — злобно ответил раненый и процедил сквозь зубы: — Сука! В следующий раз… в следующий раз я тебе мозги вышибу!..

Человек в камуфляже вскоре скрылся в темноте за стопками ящиков. Алексей облегченно вздохнул — Бульдог жив, и стреляли не в него, а он. Спасать, как оказалось, никого не требуется, и значит, можно вернуться в номер. Он только решил подождать, пока раненый уйдет подальше.

Тем временем из-за угла раздавался голос хозяина гостиницы:

— Ломоть, я же сказал, что его нет! Какого лешего вы приперлись?

Собеседник что-то ему ответил, но так тихо, что Алексей не разобрал, зато отлично услышал слова разозленного Бульдога:

— Мне плевать, что он хочет! Я сказал, что больше не позволю делать это у меня в гостинице! Я неясно выразился в прошлый раз? И так клиентов раз-два и обчелся, так еще вы…

Невидимый Алексею человек со смешным прозвищем Ломоть снова что-то негромко произнес. После чего Бульдог рявкнул:

— Вот там его и берите! Все сведения я вам предоставил, остальное сами решайте.

Видимо, разговор подходил к концу, и нужно было уходить, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Дела владельца «Восходящей луны» его, Алексея, не касались. Так же неслышно, как шел сюда, он прокрался обратно.

На «ресепшене» по-прежнему никого не было, только из служебной комнатушки за стойкой доносились приглушенная ругань и стоны от боли. Как там звали портье у Бульдога?… Кажется, Валентин. Наверное, к нему должен был отправиться раненый за перевязкой.

Вернувшись в номер, Алексей снова придвинул стол к двери и лег в надежде немного поспать. Но сон не шел. В голове крутился подслушанный разговор, точнее слова Бульдога. Вроде бы ничего особенного, но что-то в них было… неправильное, плохое. Что-то такое, из-за чего Алексею больше не хотелось оставаться в гостинице «Восходящая луна».

9

На «обкатку» выступили затемно. У деда Ефима в гараже стояла неказистая с виду машина, обтянутая брезентом поверх дуг безопасности, с дополнительными инфракрасными фарами и обоими ведущими мостами. Через полчаса езды по извилистой проселочной дороге машину оставили в небольшом овражке с пологими склонами и двинулись дальше пешком.

Было еще совсем темно, но, похоже, маршрут был изучен наизусть: шли быстро, не разговаривая. Еще минут через сорок дед Ефим вдруг остановился:

— Все, пришли.

Впереди, справа и слева темноту пронизывали лучи прожекторов на соседних постах армейских подразделений, охраняющих Периметр Зоны.

— Ну вот и все, Леня, дальше вы с Кротом сами. — Геннадий достал папиросу и начал обминать мундштук. — Если хочешь курить — кури сейчас. В Зоне лучше воздержаться.

— С каким еще Кротом? — удивился Леонид. — Это дед Ефим, что ли, Крот?

— Нет больше никакого «деда Ефима». — Старик подошел к Мякишеву вплотную. — Заучи назубок. Здесь начинается совсем другая жизнь и правила игры тоже другие. Значит, прежняя жизнь остается вместе с именами с этой стороны. А с той я — Крот, Гена — Кроки, Витя — Ломик, а ты вот — Мякиш. И нет других вариантов, только так. Выйдем оттуда — снова появятся Леня и дед Ефим. Там — только Крот и Мякиш. Ясно?

— Ясно. — Художник вытащил сигарету. — А как через «колючку» пройдем? Тут же наверняка сигнализация?

— Ну и что с того? — пожал плечами Крот. — Для этого мы ребят и взяли. Они отвлекут постовых, инсценировав проникновение. Долго их преследовать не будут. И за нами не пойдут, даже если догадаются, что мы здесь. Военные тоже люди — главное, соблюсти правила игры, чтоб нарушения инструкций не было, а так им сильно рисковать здоровьем тоже не очень-то хочется.

Крот и Мякиш стояли на самом краю перелеска и смотрели в сторону остатков небольшого кирпичного здания, одиноко белеющих среди непролазных зеленых зарослей травяного моря.

— Видишь те белые кирпичи? — спросил Крот, показывая биноклем на развалины. — Мы должны оставить их по левую руку. Потом покажу тебе, что тут с водой бывает, а напоследок нужно будет перебраться через во-о-он ту насыпь. Видишь?

— Вижу, — неуверенно сказал художник.

— Там есть рельсы старой железной дороги. Вдоль насыпи полно ловушек и лишь один чистый проход, по которому можно на другую сторону перебраться. Такой вот феномен.

— Так значит, мы уже в самой настоящей Зоне? — недоверчиво спросил Мякиш, настороженно разглядывая далекую темную полоску насыпи.

— Здесь лишь самый край Зоны, но место особенное. Мы называем его Музеем аномалий. — Крот широко махнул рукой, как бы очерчивая границы «музея». — Их тут много, но все они невелики, практически не меняются от выбросов, а их положение хорошо известно. Но расслабляться не следует: даже здесь можно нарваться на неприятности. Их просто пережить намного легче, чем в «открытой» Зоне.

Художник поежился, надвинул поглубже серо-зеленую вязаную шапочку и огляделся по сторонам.

Казалось, даже утро в Зоне наступало медленнее обычного. И вроде небо давно уже стало светло-серым, и от ночного тумана остались лишь жалкие клочки, спешно раздуваемые первыми робкими порывами легкого ветра, а все равно вокруг по-прежнему было сумрачно и печально.