История охраны дикой природы в США - В. Борейко

3 апреля 1950 г. министр внутренних дел США О.Чапмэн начал официальные слушания двух сторон. Как всегда, усложняла задачу вечная трудность с нахождением общего знаменателя для эстетических и материальных сторон. Один член Одюбоновского общества заметил: «Еще никому не удалось на природные ценности наложить долларовый знак» (6). Однако, в конце июня 1950 г. Чапмэн направил в Федеральное бюро освоения земель и в Службу национальных парков письмо, что он одобряет сооружение плотин в Диназавре.

Защитники дикой природы поняли, что у них остается один путь — доведение этого дела до уровня Конгресса и общественности. И у них было уже немало сил. Если 50 лет назад Дж. Мюир вывел на защиту Хетч-Хетчи всего 4 природоохранные общественные организации, то сейчас эта цифра подпрыгнула до 314 организаций. Возглавили атаку Дэвид Броуэр, исполнительный директор Сьерра-Клуба и Говард Занисер, руководивший Обществом дикой природы.

В период двух слушаний в Конгрессе защитники Динозавра стояли твердо, как советские солдаты под Сталинградом, проявив стойкость, мастерство и выдумку. По стране они распространяли буклеты: «Запрудите ли вы пейзажные природные каньоны в наших национальных парках?» и «Чего мы можем лишиться в Динозавре?». Был проведен показ цветных кинокартин. Писатель У. Стегнер издал фотоальбом в защиту Эхо-Парка. Газеты запестрели статьями против плотин. Такая кампания требовала значительных финансов, и Говарду Занисеру удалось убедить химического короля и члена Сьерра-Клуба _Э. Мэллинкродта стать финансовым патроном природоохранников.

Финансовая поддержка оказалась важным подспорьем в борьбе за Динозавр. Кроме этого природоохранники вовсю использовали широкую природоохранную философию и аргументацию, разработанную за столетие такими титанами американской экологической мысли как Торо, Леопольд, Мюир и др., и основанную на разнообразных (не только материальных) ценностях дикой природы.

В 1950 г. к ним присоединился генерал У. Грант, внук Президента США и сам очень влиятельный политик. «Было бы трагедией, — сказал он, — пожертвовать каньоном ради нескольких акров воды и какими-то киловатт-часами» (6). К началу 1950-х годов американские природоохранники уже имели в своем арсенале борьбы за дикую природу такое мощное средство как экологическая этика, разработанная Олдо Леопольдом. Выступая в 1952 г. в Монтане, природоохранник Ч. Брэдли сказал, что площадь асфальтированной поверхности в США равна площади дикой природы. Цитируя Леопольда, он заявил о необходимости человеческого уважения в дикой природе.

В 1954 г. подкомитеты Сената и Конгресса по ирригации и освоению земель устроили слушания. Защитники дикой природы прекрасно понимали, что если они проиграют дело Динозавра, то вся святость и неприкосновенность системы национальных парков США будет нарушена и конец дикой природы станет неизбежным.

Осознавая силу зрительного восприятия, Дэвид Броуэр представил перед законодателями фотографии каньона Хетч-Хетчи до и после затопления. Пышная растительность и красота утесов резко контрастировала с пеньковатыми, грязными берегами искусственного озера. Это был очень убедительный и даже неотразимый аргумент.

Ч. Брэдли в духе Дж. Мюира заметил сенаторам: «Раньше в наших храмах пожелали обосноваться денежные менялы. В прошлом мы их оттуда вышвырнули, и с помощью этого хорошего Комитета мы надеемся опять это сделать» (6). Однако оба подкомитета одобрили проект водохранилища. Бой был проигран, но битва еще проиграна не была. Защитники Динозавра вновь обратились к общественности. Из обзора почты Конгресса следовало, что противников плотины в 80 раз больше, чем ее сторонников. В результате решение Конгресса по этому вопросу решили отложить.

Готовясь к возобновлению схваток со сторонниками плотины (среди которых в основном были представители западных штатов), природоохранники стали прибегать к двум видам тактики. С одной стороны, они продолжали широко использовать эстетические и духовные аргументы, а с другой — подсчеты математиков, свидетельствующие о том, что цифры Бюро освоения земель об эффективности плотины ошибочны.

В апреле 1955 г. проект плотины стал рассматривать Сенат США. Сенатор Р. Нойбергер от Орегона предложил отказаться от плотины в Динозавре. Его поддержал сенатор П. Дуглас, выступив в защиту диких каньонов, «где человек может почувствовать свою хрупкость в сравнении с великими произведениями природы» (6). Однако проект плотины в Эхо-Парке получил одобрение от Сената. Казалось, все кончено.

Но тут стало сказываться давление общественного мнения. _8 июля 1955 г. Комитет нижней палаты по внутренним делам выступил против злополучной дамбы. В сражении за дикую природу наступило хрупкое равновесие. Дабы переломить ситуацию в свою сторону, 1 ноября 1955 г. конгрессмены и губернаторы бассейна Колорадо встретились, чтобы обсудить, как спасти проект плотины в Динозавре. Узнав об этом, за день до их совещания природоохранники опубликовали в одной влиятельной газете открытое письмо, заявив, что если гидроэнергетики не откажутся от плотины в Динозавре, они будут блокировать весь проект.

В результате Конгресс принял решение, запрещавшее строительство какой-либо плотины или резервуара в пределах любого национального парка или памятника природы. 11 апреля 1956 г. этот билль стал Законом, и американские защитники дикой природы пережили свой звездный час.

Победа у Динозавра свидетельствовала о росте политического влияния природоохранного движения, о том, что общественность США все больше поддерживает идею защиты дикой природы. Это конгрессмены игнорировать уже не могли. Каждый из них должен был учитывать настроения своих избирателей. Однако гидроэнергетики, немного оправившись от удара, через 10 лет вновь перешли в атаку. На этот раз они предложили запрудить уникальный природный каньон, гордость всей Америки — Гранд Каньон. Такая атака хозяйственников была возможна потому, что закон, создавший этот национальный парк в 1919 г., допускал опасную лазейку: «Несмотря на статус и задачи парка, Секретарь внутренних дел может позволить использование его территорий, которые могут оказаться необходимыми для развития и поддержания правительственных проектов по освоению земель» (6), что давало надежду губителям дикой природы вести атаку на Гранд Каньон.

Сражение начало разгораться в 1963 г., когда Секретарь Удалл заявил о плане Бюро освоения земель строить плотину в национальном парке Гранд Каньон. Покрытыми водой оказались бы 30 миль национального парка Гранд Каньон и 40 миль национального памятника Гранд Каньон. Гидроэнергетики уже построили плотину в 1963 г. в малоизвестном и не охраняемом Глен Каньоне, и не получив должного отпора, ринулись на охраняемый Гранд-Каньон.