Краткий курс... - ВП СССР

Аппроксимации II , IV‑I сохраняют неизменным знак ошибки моделирования в процессе управления. В задачах управления макроэкономическими системами, аппроксимация II — это перенапряженный план, не обеспеченный мощностями и доступными ресурсами; а кривая I — реальное производство, которое не в силах перевалить через “рекордное задание”.

В задачах управления многоотраслевыми производственно-потреби­тель­скими системами, которое невозможно вести иначе как по схеме предиктор-корректор, приемлемое соотношение упреждающего модели­рования и реального процесса это — взаимное положение аппроксимации IV‑I и кривой I . Неизбежная ошибка моделирования присутствует, но она всегда имеет один и тот же знак, причем моделирующие аппроксимации лежат всегда ниже, чем кривая I , изображающая реальный процесс. Если это процесс производства, то никогда не будет произведено меньше, чем заказано или задано, что и требуется при подъёме производства до общественно необходимого уровня и изключает падение производства ниже допустимого при устойчивом достижении уровня общественно удовлетворительной достаточности.

Кривая IV‑II — продолжение одного из отрезков ломаной аппроксимации IV‑ I . Здесь также ошибка упреждающего моделирования, неотъемлемо свойственная, в том числе и схеме управления предиктор-корректор, меняет свой знак в процессе реального управления, последующего моделированию. И в этом смысле аппроксимации IV‑II и III эквивалентны. Но случай IV‑II может иметь иную причину: чрезмерно длительный расчётный цикл DT народного хозяйства, в течение которого ошибка моделирования накопилась и вышла за управленчески допустимые пределы; случай же III соответствует бездумному раз и навсегда настроенному “автопилоту”, в роли которого может выступать неизменное законодательство о хозяйственной деятельности.

Всем этим разным стилям моделирования в реальной жизни будут соответствовать и различные реализации управления, а не один процесс, как показано на рис. 1 для упрощения возприятия.

Общественно приемлемо, если при изпользовании линейных моделей в задачах управления многоотраслевыми производственно-потребитель­ски­ми системами, принятый стиль моделирования в реальной жизни порождает соотношения «план — реализация» по типу «I — IV‑ I» в симво­лах рис. 1; а возникновение ситуаций типа «I — IV‑II» — при отсутствии общесуперсистемных факторов, препятствующих переводу системы в режим «I — IV‑ I», — носит характер достаточно редких эпизодов и затрагивает только некоторые отрасли, а не их управленчески значимое количество, разрушающее устойчивость продуктообмена в целостности производственно-потребительской системы.

Тем не менее, есть ещё одно обстоятельство, не отраженное в рис. 1. С того момента, как избрана расчётная длительность DT производственного цикла (т.е. устранена неопределённость значения DT), кусочно ломаные аппроксимации, выражающие прямопропорциональную зависимость, предопределяют ступенчато-дис­кретный характер задания вектора целей и ступенчато-дискрет­ный характер сопоставления с ним вектора состояния системы в процессе управления ею, как это показано на рис. 2. Величина 1/DT называется частотой дискретизации процесса в численном его отображении или моделировании.

Можно построить таким образом три основных типа дискретных “лест­ниц”, описывающих один и тот же реальный процесс: 1) на началах отрезков ломаных; 2) на концах отрезков; 3) на серединах. На рис. 2 показаны только 1‑й и 2‑й типы. Любой из трёх типов “лестниц”, аппроксимирующих один и тот же процесс (кривая I), построен на основе одной и той же кусочно-ломаной аппроксимации (кривая II), и потому все три типа эквивалентны, хотя и недопустимо в одном и том же алгоритме расчётов и/либо управления не различать их и смешивать.

Анализ хозяйственной деятельности цивилизации в соотнесении её с разного рода внутриобщественными антаго­низмами и биосферно-эко­ло­ги­ческим кризисом говорит, что наряду с биосферно допустимыми общес­твенными потребностями, система производства удовлетворяет и антиобщественные, антибиосферные потребности. Это позволяет утверждать, что потребности людей, живущих в нынешней цивилизации, принадлежат двум спектрам[23].

1). Демографически обусловленный, биосферно допу­стимый спектр потребностей, предсказуемый на многие десятилетия вперёд на основе этнографии и тенденций изменения численности возрастных групп.

2). Деградационно-паразитический спектр потреб­ностей, удовлетворение которых наносит ущерб тем, кто ему следует, их детям, внукам, ущемляет возможности развития окружающих, антагонизирует общество, в массовой статистике активизирует деградационные процессы в живущих и последующих поколениях, а ГЛАВНОЕ — разрушает биоценозы и биосферу Земли в целом.

Длительное созревание биосферно-экологического кризиса, порожденного библейской цивилизацией, говорит о том, что деградационно-паразитический спектр потребностей статистическиустойчиво подав­ляет демографически обусловленный спектр в упорядо­ченности приоритетов объективно свойственного ей вектора целей производства, на который объективно настроен механизм рыночной саморегуляции макроэкономической системы Запада. Кроме того, деградационно-паразитический спектрнепредсказуем, что является одним из факторов подав­ления им демографически обусловленного спектра потребностей при ограни­ченных возможностях производства, а также потребле­ния.

Отнесение потребностей к тому или иному из двух спектров, определение их иерархической упорядоченно­сти в векторе целей и объёмов достаточного производ­ства — дело субъективное, обусловленное истинной нравственностью человека, культурой мышления и внешне видимого поведения, только отчастисдерживающего проявление истинного, таимого человеком нрава.

В массовой статистике макро- и микроэкономика, как и вся остальная жизнедеятельность общества, обусловлены истинной нравственностью, проявляющейся в желаниях, мечтаниях, предумышлениях и во внешней видимой деятельности людей. Идеалам нравственности, благим самим по себе, часто в поведении, мысленном и внешне видимом, сопутствует разпущенность людей как антипод их свободной самодисциплины. Даже единичное проявление разпущенности обращает во зло самые благие намерения и идеалы.

Статистика, описывающая такого рода явления и их взаимосвязи, объективно существует и обладает со­бственными характеристиками устойчивости во времени, обусловленными сменой поколений и измене­нием культуры. Поэтому вне зависимости от мнений, побежда­ющих в спорах о нравах, индивидуальный и статистичес­кий анализ причинно-следственных обуслов­ленностей в системе отношений:

позволяет статистически объективно выделить всем и без того известные вредоносные факторы: алкоголь, прочие наркотики и яды, разрушающие пси­хику; поло­вые извращения; чрезмерность (равно: недостаточность либо избыточность) потребления самих по себе невред­ных продуктов и услуг, вследствие которой возникает вред их потребителю и (или) окружа­ющим, потомкам, биосфере; а также выделить и фак­торы, ранее не осозна­ваемые в качестве вредоносных.

С точки зрения теории управления, производство в обществе продукции и услуг в пределах спектра демог­рафически обусловленной достаточности — полезный выходной сигнал системы; выход продукции и услуг по деградационно-паразитическому спектру — помехи: это — собственные шумы системы, а также внешние наводки. Помеха искажает и подавляет полезный сигнал, что может привести систему к гибели, если своевременно не произойдет отстройка от помехи или она не будет подавлена системными средствами.

Соответственно, вся концепция прав человека в би­осферно допусти­мом обществе может исходить из утверждения: права человека есть его обязанности по ис­коренению из жизни общества деградационно-парази­ти­ческих потребностей: как своих собственных, так и какой-то части осталь­ного населения, и подавление процессов их возобновления как в живущих, так и в последующих поколениях.

Концепция прав “человека” в Западной цивилизации первым из прав де-факто признает право на паразитизм социальной “элиты”: глобальная расовая монополия на ростовщичество, ограничение доступа к образованию для не-“элитарных” социальных групп и т.п. Иерархическая оценка значимости весьма неопределённой по смыслу “свобо­ды” индивида в ней выше, чем иерар­хическая значимость устойчивости общества, породив­шего индивида; выше, чем иерархическая значимость устойчивости биосферы, породившей общество, — это есть извращённое понимание истинной свободы[24].