Безмятежное зло - Яна Розова

На пороге «Просто Бонда» Феню встретил Валерка.

– Ты спятила? Ты чего это грабительством занимаешься? Лада мне позвонила и нажаловалась на тебя.

– Слушай, – оправдывалась Феня, – мы должны были его сразу забрать, понимаешь? И мне повезло, что Лада растерялась, причем два раза: во-первых, когда я попросила посмотреть электронную почту, а во-вторых, когда я утащила комп. Она могла бы сразу сказать: а нет у Вадика компьютера, он пользовался рабочим компом на кафедре. И все! А она пыталась до моего приезда порыться в файлах, значит, тут точно есть что-то важное!

И важное нашлось: три фотки Лады в голом виде. Валерка очень веселился, узнав об этом, да и Валик не забыл поехидничать, так как злился: три часа взламывал защиту, а получили фигу!

Феня тоже посмеялась, назвала себя глупышкой, но комп увезла с собой. В офисе «Юдифи» она проверила, как обстоят дела у сотрудников и, не заметив особых косяков, погрузилась в мир Вадима Кокарева, заключенный в пластиковый корпус ноутбука. Пусть для следствия этот мир и оказался неинтересным, зато именно здесь стоило поискать ответ на вопрос: почему полжизни Кокарев любил умную женщину старше себя, а потом вдруг женился на молоденькой пустоголовой девице?

Заставкой на рабочем столе служило фото знакомого Фене вида – цветущая степь и вдали мощное сооружение, в котором угадывались очертания Гродинской ГРЭС. Дорога на Домбай пролегала как раз мимо этого места. Чем-то очень понравился Вадиму этот непритязательный пейзаж – может, весенним разнотравьем, а может, и огромным голубым полотном неба. Несложно было бы предположить и другое объяснение: с этим видом у Вадима были связаны какие-то очень важные личные воспоминания.

В файлах Кокарева хранилось множество книг по специальности и его собственные труды. Он активно общался с коллегами на профессиональных форумах, его почта ежедневно пополнялась письмами, причем переписка имела деловой характер: приглашения на семинары, отзывы о статьях в научных журналах, ссылки на интересные материалы, уведомления о выходе новых изданий.

Полистав скучные письма, Феня обнаружила, что Вадим вел блог в ЖЖ, причем, замечательно скучный. Он писал о всяких мелочах: вот, утром чуть не опоздал на работу, на лекцию не пришло десять студентов, купил хлеб, а он с плесенью внутри… Для чего-то вывешивал фотографии видов из окна его рабочего кабинета: сегодня снег, сегодня дождь, сегодня солнце. О жене, оставленной любовнице и, вообще, о близких не упоминал.

Список френдов состоял всего из четырех имен, то есть, ников. Проверив их блоги, Феня узнала: трое из них оказались женщинами с тяжелым дефицитом общения, а четвертый – мужчиной. Женщины размещали на своих страничках заунывные стихи и рассуждения на тему, что все мужики – козлы, вывешивали фотки котяток, предлагали любимые рецепты, гордились детьми, мечтали похудеть. Все они жили достаточно далеко от Гродина, а их комменты не содержали ничего личного.

Мужчина-френд заинтересовал консультанта куда больше. Но добился этого не своими постами, а местом проживания: поселок Энергетиков Гродинской области. Именно возле этого поселка и простирался любимый пейзаж Кокарева – со степью и ГРЭС.

«Один ответ обнаружился!», – обрадовалась Феня.

Она занялась блогом таинственного незнакомца. Звали френда doriangray.

Записи на его страничке обновлялись нечасто, примерно раз в две недели, и – в ажиотаже Феня сжала кулачки и постучала ими друг о друга! – имели тот же описательно-нейтральный характер, что и посты Вадима! Некоторые из них иллюстрировались фото: вот утро в моем болоте, вот вечер. Фене удалось выяснить и место работы Дориана Грея – в местном отделении банка. А вот фотографий, номера телефона и точного адреса автора блога Феня не нашла.

Хотелось знать больше. Вариант обратиться за помощью к Валерке Феня отмела сразу же: пришлось бы открыть детективу все карты и дать ему повод раскритиковать консультанта, а от его умничанья Фенины идеи всегда тускнели и кончался запал. Поэтому она выбрала второй вариант – никому не говорить о планах, съездить в поселок Энергетиков и найти таинственного френда Вадима Кокарева.

В поселок Феня поехала на маршрутном такси и за сорок минут дороги прочла сорок страниц романа Кинга. С усилием заставив себя выключить ридер, вышла на станции. Местные подсказали ей направление к банку, оказалось – надо всего-то свернуть за угол и чуть пройти.

Банк располагался на первом этаже обычной пятиэтажки. В зале звенела пустота. За происходящим наблюдала камера, но, видно, из чисто философских побуждений, потому что ничего не происходило еще добрых пятнадцать минут.

Из трех столов для персонала Феня интуитивно выбрала украшенный ковриком для мыши с изображением радуги – Оскару Уайльду понравилось бы. Села на стульчик рядом и стала ждать.

Наконец, появился клерк, дожевывавший свой обед и вытиравший руки влажной салфеткой. На первый взгляд он казался молодым – худенький, с темными густыми волосами, с доброй улыбкой, которой он поприветствовал Феню, еще не спросив о цели визита. Возраст проступил минутой позже – в глазах, в морщинках возле губ, в усталой манере склонять голову на ладонь. Скорее всего, ему было около сорока. На бейджике значилось имя: Дмитрий Бескаравайный.

– Чем могу помочь? – Спросил он.

И Феня пальнула наугад:

– Вам известно, что Вадим Кокарев убит несколько дней назад?

Ее слова произвели на Бескаравайного страшное впечатление: он вскочил и попятился, размахивая руками, но не говоря ни слова.

В ту же минуту из двери за его спиной вышел охранник.

– Что случилось?

Бескаравайный словно онемел. Феня поняла, что банк – не место для следственных экспериментов.

– У меня… бабушка умерла, – наконец, прошептал Дмитрий. – Пусть Света за меня посидит тут. Надо идти…

Сообразив, что безопасности золотых запасов страны ничто не угрожает, охранник ушел за свою дверь.

… – Кто вы?

Дмитрий обернулся к Фене, как только они оба свернули за угол банка. От холодного ноябрьского воздуха или от переживаний Бескаравайный раскраснелся, и стал выглядеть еще моложе. Казалось, он сейчас заплачет.

– Я частный детектив, меня наняла Лада Кокарева, чтобы я нашла убийцу Вадима.

– Почему – убит? Как это?

Его растерянность не казалась Фене фальшивой, вот только в ней ощущался страх – у Дмитрия тряслись руки, на лбу выступил пот. А страх выглядел подозрительно.

– Кем вы ему приходитесь? – Спросила она.

– Друг, – Бескаравайный произнес это так, будто не верил себе сам.

– Слушайте, Дмитрий, я все знаю. Вы – любовники.

Он чуть не рухнул в обморок.

– Как вы узнали?..

– Искала что-то подобное.

– Это она рассказала?..

– Кто?

– Неважно.

– Никто мне не рассказал. Я нашла блог Вадима в ЖЖ и все поняла. Вы были очень близки между собой, а, значит, любили друг друга. И потом, вы – поклонник Оскара Уайльда, а он, все-таки, один из самых ярких представителей нетрадиционной любви.

– Осуждаете?

– С чего бы? Я убийство расследую. Кстати, не волнуйтесь, вашу тайну я не выдам, если, конечно, это не вы убили своего партнера. Что вы делали утром в субботу?

– Я не убивал его!.. Я работал в офисе. Можете навести справки у охраны.

– Хорошо, я проверю.

Бескаравайный закрыл лицо ладонями. Теперь причина его страха раскрылась: он опасался, что в связи со смертью Вадима правда об их отношениях станет достоянием общественности, да еще и деревенской, далекой от европейских представлений о лояльности. Дмитрий опустил руки и спросил:

– Не могу поверить, что он мертв. Он очень хороший человек, очень.

– Я понимаю, что вам сейчас не до разговоров, но мне действительно надо знать, кто был в курсе вашей связи?

Газон возле банка ограждала кованая изгородь высотой в полметра. Бескаравайный присел на ее край, будто его совсем не держали ноги.

– Месяц назад я заболел, – сказал он. – Меня положили в больницу в Гродине, сделали операцию. Вадик с ума сходил, бегал ко мне каждый день, носил апельсины тоннами…

В его лице проявилось такое чувство, что Феня даже растрогалась: как же теперь ему будет тяжело!

– Однажды пришел страшно расстроенный, а после его ухода приперлась она. Хорошо, что в палате в тот момент кроме меня никого не было! Она так орала, что стекла в евроокнах дрожали. Она заметила, что он стал уходить куда-то, подумала, что он ей изменяет, поэтому прочитала нашу смс-переписку – Вадик не стер ее из дурацкой сентиментальности – и поняла, что ее муж гей. Позже он рассказал мне, что Лада потребовала развод и пожизненное содержание. Сказала: если он хоть раз не вовремя передаст ей ежемесячную сумму выплаты, она всему Гродину расскажет, что он – педераст!

– И он согласился платить?

– Мы оба…

По сути, на этом Феня могла бы завершить знакомство с Бескаравайным. Какая разница, что связывало этих мужчин, если у Дмитрия есть алиби? К тому же, стало ясно, почему Лада не хотела отдавать ноутбук – она скрывала возможный мотив убийства своего мужа. Свой собственный мотив!